Ричард медленно отпустил руку Кристины. Его рот скривился в презрительной усмешке.
– Игрушка лорда…
Трость Адриана с размаху ударила его в челюсть. Кристина услышала, как у Ричарда клацнули зубы.
Прижав руку ко рту, Ричард тихо выругался. Прикушенный язык кровоточил.
– Не открывайте рот там, где могут возникнуть неприятности, – посоветовал Адриан. – Ты готова? – Он взглянул на Кристину и пренебрежительно повернулся спиной к Ричарду.
Ричард, как последний болван, попался на эту уловку. Он схватил Адриана за плечи. Дальше все произошло молниеносно.
Мгновенно повернувшись, Адриан стряхнул руки Ричарда. Удар локтем, кулаком, коленом, и Ричард распростерся на полу.
Адриан, поставив ногу Ричарду на живот, наклонился над противником и, подсунув золотой набалдашник трости под его галстук, потянул вверх. Ричард схватился руками за горло, оттягивая душившую его ткань.
– Если вы желаете драться, – сказал Адриан, – я всегда в вашем распоряжении. С удовольствием сверну вам шею. – Он подтянул Ричарда ближе. – Так что держитесь подальше от этой леди. Она для вас недоступна. Вы поняли?
Ричард кивнул:
– Хорошо.
Адриан выдернул трость, и голова Ричарда ударилась об пол.
Кристина съежилась. Хуже этого для Ричарда ничего не могло быть. Адриан унизил его. На людях! Вероятно, Ричард этого заслуживал, но Кристина все же немного испугалась. Граф откровенно и умышленно поставил сына баронета на место.
Никто не подошел к Ричарду и не помог ему подняться. С трудом встав, он, как обиженный школьник, у которого из всей защиты остались только оскорбления, пробормотал:
– Поганый подонок…
Адриан смотрел на него, ожидая нового вызова. Вызова не последовало, Адриан взял со стола шляпу и перчатки.
– Ошибаетесь, я гораздо хуже, – повернулся он к Ричарду. – И если вы снова приблизитесь к ней, то узнаете, каков я на самом деле.
Властно обняв за талию, Адриан повел Кристину к дверям.
– Кристина, – окликнул ее Ричард.
Она обернулась. Он склонился над столом, его лицо пылало от гнева и унижения.
– Ты не всегда будешь недоступна, – сказал Ричард и бросил нервный взгляд на стоящего рядом с ней Адриана. – Через полгода я, да и любой другой сможет пообщаться, – последнее слово неожиданно приобрело похотливый смысл, – с тобой. Когда угодно и где угодно. О нем идет дурная слава…
Кристине пришлось преградить Адриану дорогу.
– Это всего лишь слова, – пробормотала она и потащила его из комнаты.
Адриан кипел от злости.
– Это пустяки, – настаивала Кристина.
– Он опасен. Он хотел обидеть тебя.
– Нет. Не забывай, я прожила с ним три года. Он умеет говорить гадости, но ни разу меня и пальцем не тронул.
– Зато он тронул меня!
– После того как ты спровоцировал его. – Кристина не могла скрыть неодобрения. – И довольно скверно, могу добавить.
– Прекрасно. Оказывается, это я виноват, что твой муж набросился на меня.
– Мой бывший муж. Который меня нисколько не интересует. Но мне неприятно видеть тебя таким высокомерным…
– Высокомерным?
Начал накрапывать дождь. Адриан и Кристина укрылись под козырьком здания. Карета ждала их на улице.
– Да, высокомерным. Ты можешь быть таким неприятным…
– Ты хочешь, чтобы Ричард мне нравился?
– Нет. Я хочу, чтобы мне нравился ты. А мне не нравится, когда ты относишься к людям с презрением.
– Я действительно презираю Ричарда. Но не из-за разницы в социальном положении. Он осел.
– Твой титул давит на него…
– Потому что он ограниченный человек.
– И ты этим воспользовался.
Адриан, взяв ее за руку, повернул к себе.
– Кристина, я не демократ. Ни по рождению, ни по убеждениям, ни по темпераменту. А Ричард делит людей на тех, кто выше его и кто ниже. Так что пусть он считает меня выше себя и немного побаивается.
– Нет. Лучше тебе не увлекаться такими играми.
– Черт побери, – нетерпеливо фыркнул Адриан, – тебе эта игра нравится не меньше, чем другим. Тебе по нраву жить с графом.
Он поймал ее.
– Я привыкла, – призналась Кристина. – Но недавно это начало раздражать меня. – Она серьезно посмотрела на Адриана. – Человек оказался гораздо интереснее титула. Но я узнала, что ты можешь спрятаться за своим именем. Закутаться в него, как в мантию. И когда ты граф, я с трудом могу достучаться до тебя.
Адриану это не понравилось. Его лицо помрачнело. Он смотрел на нее с видом человека оскорбленного, но не желающего обсуждать обидную тему.
– Пойдем, – пробормотал он. – Мне еще нужно осмотреть дом и встретиться с этим проклятым министром в Уайтхолле.
По едва заметному намеку Адриана – он лишь чуть поднял голову и повел глазами – слуги принесли балдахин, чтобы под его защитой проводить к карете.
Карета была очень удобной. Бархатный салон. Начищенные медные ручки. Мягкие подушки. Кожаные шторы изнутри отделаны бархатом, чтобы к ним было приятно прикасаться. Кристина откинулась на спинку сиденья. Сейчас она чувствовала себя здесь скорее узницей, чем пассажиркой в карете знаменитого графа.
Дела остались только у Адриана. Нужно подготовить лондонский дом к зиме, закрыть чехлами мебель, отправить слуг в Корнуолл, отключить водопровод и спустить воду, чтобы морозы не разорвали трубы. Адриан одним из первых в Лондоне снабдил свой дом такими новшествами. Нужно подписать кое-какие банковские бумаги. И самое неприятное – встретиться в Уайтхолле с королевским министром. Все больше и больше мрачнея, Адриан занимался делами, бросая на Кристину угрюмые взгляды. Даже погода была под стать его настроению. Небо с каждым часом темнело. Моросящий дождь превратился в ливень.
Вечером досадный инцидент подвел итог неприятному дню. Но не столько само происшествие расстроило Кристину, сколько реакция Адриана на него. Адриан уехал в Уайтхолл, на встречу, как он выражался, с «чертовым министром». В комнатах, которые отвели Кристине, было довольно пыльно и душно. Почувствовав себя не слишком хорошо, она вышла прогуляться. И на улице ее сбили с ног. Проворный, похожий на нищего парень схватил ее за карман.
Адриан появился как раз вовремя. Завидев его, воришка бросился наутек.
– Господи, как я рада тебя видеть! – сказала Кристина. Адриан помог ей подняться на ноги. – Ты спас мой кошелек.
Адриан не ответил на ее благодарную улыбку.
– Если только он явился за кошельком.
– А за чем же еще?
– Вероятно, Ричард не может дождаться, когда я окончательно уберусь с дороги.
