Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
Он прожил не самую приятную минуту. Понимая, что лучше не трепыхаться, Максимов подвернул под себя свободное колено, скрючился на боку, стараясь занять поменьше пространства, и начал ждать.
Возможно, на него сыграл перегиб местности, в котором произрастало дерево. Или убийца просто не слышала, как он упал… Серое пятно выскользнуло из кустарника. Убийца остановилась, напрягая слух. Тишина в лесу серьезно озадачила. Постояв на месте, пятно совершило плавное колебание, с тихим шорохом продвинулось. Снова остановка. А сыщик не мог дышать без хрипа – до убийцы считаные метры, а уши у нее – дьявольски чуткие… Ему осталось лишь втянуть в себя побольше воздуха, а с выдыханием подождать до лучших времен. Совсем невыносимо стало. Максимов чувствовал, как его распирает. А злодейка не могла уйти просто так. Она прошла еще чуток и оказалась ровно за деревом. Можно руку вытянуть и познакомиться… Не закрой Максимов глаза (так легче терпелось), то в сером пятне, обретающем человеческие очертания, он смог бы рассмотреть знакомую личность. Но не хотелось на нее смотреть. Он и так прекрасно знал ее имя…
Убийца стояла неподвижно, вслушиваясь в звуки леса. А Максимов потихоньку терял сознание. Пелена заглатывала мозг. Пятна плясали перед глазами, и мыслительная активность стремилась к нулю. Хрипы рвались из утробы, колотясь в зажатые губы. Впервые в жизни он пасовал перед женщиной! Но откуда же ему знать, что есть на свете такие женщины!
Убийца, однако, предпочла не тянуть резину. Глянуть за дерево не хватило догадливости. Он слышал, как она глуховато произнесла популярное ругательство из пяти букв, развернулась, шмыгнула в кусты. Через три минуты она будет в лагере. Через пять выйдет из душевой или из тренажерки, состроив повседневную гримасу…
Максимов не смог бы похвастаться подобной оперативностью. Стоическими усилиями выждал несколько секунд, «вынырнул», зайдясь кашлем. Выволок ногу из капкана и долго лежал на спине, восстанавливая дыхание. Правая конечность почти не пострадала (ободранная кожа заживет, как на собаке), а левая, подвергнутая принудительному выкручиванию, становилась какой-то чужой. Он помассировал бедро, сделал пробный кружок вокруг дерева и, почувствовав определенное улучшение, заковылял обходной дорогой в лагерь.
Максимов выбрался из леса метрах в ста от озера, протащился через поляну и медленно подошел к строениям. В бараке у девчонок горел свет (передумали ночевать поодиночке). И у Валентина горел свет. И у Демакова с Максимовым горел. И даже в домике администрации горел свет. Последний факт Максимова крайне возбудил. Он взобрался на крыльцо и постучал. Ответа не дождался. Тогда он обошел строение, приблизился к открытому окну и с любопытством глянул внутрь.
То, что пьянство не красит дам, постулат общеизвестный. Но все же Максимов относился к подобным женщинам с долей сочувствия. Ольга Юрьевна сидела за столом, общаясь с бутылочкой мартини, да так и уснула, уронив голову на стол. И сколько времени это продолжалось, никто не знает. Ей давно пора находиться дома.
– Ольга Юрьевна? – вкрадчиво позвал Максимов. Не дождавшись реакции, перелез в кабинет, положил ей руку на плечо. Женщина вздрогнула и подняла воспаленные глаза.
– Кто это?.. О господи, Константин Андреевич, это вы… – Она испуганно покосилась на черный квадрат окна. – Что случилось? Я уснула?
– Вам пора домой, Ольга Юрьевна. Но сначала огромная просьба.
– Не могу поверить… – Женщина потрясла взлохмаченной головой. Выхватила из сумочки зеркало и потрясенно уставилась на свое отражение. – Это не я, боже… Баба-яга в тылу врага…
– От этих событий можно даже свихнуться, – поддержал Максимов.
– Из спорткомитета сегодня звонили… настойчиво интересовались, почему на вверенной мне территории творятся бесчинства. Это первый звоночек, Константин Андреевич, помяните мое слово. – Она расстроенно покачала головой, а когда подняла глаза, он уловил в них долю кокетства – жалейте, дескать, меня скорее. – Подождите, я схожу ополосну лицо, а потом уж донимайте своими просьбами.
Держась за прочно закрепленные предметы, Ольга Юрьевна вышла в темный коридор и пропала. Вернулась она спустя пару минут – решительно другая. Посвежевшая, сексуально привлекательная, с бликами иронии в кошачьих зрачках.
– Вы упали, и не раз, – заключила женщина, цепко рассматривая визави и все, что к нему налипло. – Вас носило в темный лес?
– Меня хотели убить, – кивнул Максимов. – И вам опять пришлось бы ехать в полицию. Не бойтесь, Ольга Юрьевна, дело прошлое. Я настолько докучаю людям, что им не остается ничего другого, как грохнуть меня… Но вам опасность не угрожает, не надо нервничать. Отнеситесь серьезно к просьбе. Крючок на убийцу уже заброшен, но следует обновить наживку. Вам нужно представиться крепко выпившей и подавленной. Сумеете? Ввалиться в барак к девушкам – они еще не ложились – и очень ненавязчиво сообщить, что детектив с полицейским запираются на все запоры и до утра спят, как суслики. Сил у них нет куролесить вторую ночь. А с утра понаедут специалисты с аквалангами, собаками, металлоискателями – чем угодно, вы в этом все равно не разбираетесь – и будут искать разводной ключ, проломивший голову гражданину Сайдуллину, на предмет отпечатков пальцев. Никаких отпечатков там, понятно, не сохранилось, но убийца не эксперт. Он выбросил ключ, а теперь всячески об этом жалеет. Подумайте, Ольга Юрьевна, как поубедительнее вам это подать? Советую притвориться безбожно пьяной – тогда должно сработать. У пьяной женщины такое на языке…
– Как, впрочем, и у пьяного мужчины. – Женщина растерянно облизнула губы, приблизилась к Максимову и посмотрела ему в глаза. – Звучит ужасно, но я согласна вам помочь…
«И на старушку бывает порнушка», – красноречиво говорил ее взор.
– Надеюсь, Константин Андреевич, я получу за свои подвиги соответствующее вознаграждение?
Прозрачнее намека трудно измыслить. «Не в возрасте здесь дело, – уныло думал Максимов, – Давиду Микеланджело вон скоро пятьсот стукнет, а каким молодцом смотрится…»
Он доверительно положил ей руки на плечи. Удел у него нынче такой – раскладывать руки по женским плечам. Жест товарищеский и едва ли обязывающий к бурным отношениям. Но женщину это умилило. Она хотела еще. Опасность возбуждает. Она доверчиво прильнула к Максимову.
– Работать нужно, Ольга Юрьевна, – пробормотал сыщик. – Вам предстоит тяжелый подготовительный процесс. Обдумайте свое явление в барак. Представьте, что вы Христос и вам нужно срочно явиться. А закончив дело, быстренько сматывайтесь, не мозольте глаза и… возьмите, пожалуйста, мою визитку. Звоните в любое время.
– Осчастливил, тихушник! – взвился с койки Демаков. – Явился не запылился! А кто-то уверял, что мы проводим совместное расследование!
– Заткнись, напарник, – поморщился Максимов. – И посмотри на меня открытыми глазами. Этот человек, стоящий перед тобой, погряз в дерьме, бабах, покушениях на собственную жизнь, он больше всего на свете хочет спать, но спать не будет, поскольку намерен сегодня ночью изловить преступницу и тебя же, малолетку, вознести по служебной лестнице до министра… Гаси свет и слушай.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 37
