рабочие, народ надежный, крепкий. В Туле создан и свой рабочий полк, героически защищающий город.
Знаете, голубчик, – снова заговорил Шапошников. – Я солдат, вся моя жизнь прошла, если позволительно так сказать, под ружьем. Я далёк от слезливой сентиментальности. Какой ценой человечество оплачивает любую войну, тоже прекрасно знаю. Однако мне до сих пор трудно смириться с мыслью, что в Ясной Поляне бесчинствуют гитлеровские головорезы. Я глубоко люблю великие произведения Льва Николаевича. Они открыли передо мной огромный мир знаний. Так может ли быть спокойным сердце, когда на яснополянской земле находятся оккупанты, для которых русский Толстой, равно как и великий немец Шиллер, ничего не значит?»
Поздно вечером 22 ноября Болдин приехал в Тулу. Город ощетинился густой сетью оборонительных сооружений: надолбов, противотанковых рвов, массивных «ежей». Но сдерживать Гудериана, который всё время атаковал крупными силами, было чрезвычайно сложно. Противник, поддержанный пикирующими бомбардировщиками, прорвал нашу оборону в районе Ясной Поляны и на следующий день вышел к пригороду Тулы. Используя численное и техническое превосходство, Гудериан попытался с ходу овладеть Тулой. Но, встретив решительное сопротивление, вынужден был отойти.
Противник подтягивал к Туле свежие войска и продолжал атаки. Гитлеровская пехота при поддержке сотни танков восемь раз наступала на город. Но Тула выстояла! Однажды немцы предприняли психическую атаку ночью. Пехота наступала при поддержке танков с зажжёнными фарами. Но и на этот раз враг был отбит. После неудачи овладеть городом в лобовой атаке немцы приступили к его окружению.
«Гудериан считал вопрос о взятии Тулы, а затем и Москвы решенным. Он хвастливо заявил: „Если даже у меня останется только один танк, я обязательно въеду на нем на Красную площадь“. Немецкое радио уже передавало победные марши, а печать Геббельса под широковещательными заголовками сообщала: „Путь на Москву с юга открыт! Московское шоссе в наших руках! Московское небо – немецкое небо!“»
Вскоре город был почти полностью окружён. Но Тула продолжала бороться.
Через несколько дней удалось очистить от немцев шоссе Москва – Тула. Известие об успехе боёв на Московском шоссе воодушевило туляков и оборонявшие город войска. В борьбе за Тулу наступил переломный момент. Планы врага рушились. Более того, перешли в контрнаступление наши стрелковые дивизии. Третья немецкая танковая дивизия, прорвавшаяся в район Руднево и стремившаяся замкнуть кольцо вокруг Тулы, сама оказалась в окружении.
Рано утром 6 декабря перешла в наступление и 258-я стрелковая дивизия. Врагу был нанесён серьёзный удар. Ночью 7 декабря он вновь попытался атаковать окраины Тулы, но, оставив на поле боя множество убитых и раненых, был вынужден отойти назад.
8 декабря 50-я армия перешла в наступление на всём своём фронте. Началось массовое изгнание гитлеровцев с тульской земли. Теснимая нашими войсками, сильно потрепанная танковая армия Гудериана, бросая по пути оружие и технику, отходила на юг. 14 декабря была освобождена от фашистских захватчиков Ясная Поляна.
«Об этом я немедленно сообщил начальнику Генерального штаба маршалу Б. М. Шапошникову, – вспоминал В. И. Болдин. – В ответ услышал в телефонной трубке взволнованный голос: „Спасибо за приятную весть. Передайте благодарность всем, кто спасал Ясную Поляну“».
В ходе зимнего наступления советских войск были освобождены Калинин, Клин, Волоколамск, Наро-Фоминск, Боровск, Малоярославец, Кашира, Алексин, Таруса, Калуга, Белёв и Сухиничи.
Успех контрнаступления имел огромное значение. Ударные группировки группы армий «Центр» были разбиты и отброшены от Москвы на сто, а в ряде мест и на двести километров. Надежда Германии на блиц-криг (быструю победу) была окончательно разрушена.
Германский вермахт ещё не знал такого разгрома. Захватывая одну страну за другой, он был овеян ореолом непобедимости. Под Москвой «непобедимые» немецкие войска были биты по-настоящему. Потери составили пятьсот тысяч (полмиллиона!) человек.
Красная армия обретала уверенность в своих силах, выработала умение обороняться не отступая и побеждать грозного противника.
Маршал Б. М. Шапошников, возглавлявший в это время Генеральный штаб и руководивший общим ходом операции, писал: «Великая битва под Москвой представляет собой одну из наиболее ярких и захватывающих страниц в истории Отечественной войны. Она, несомненно, войдет в мировую историю как один из бессмертных примеров упорства в борьбе, мужества и военного искусства, увенчавшихся большой победой Красной Армии и ее руководителей над немецко-фашистскими войсками».
После столь грандиозного успеха, казалось, можно было развивать наступление, чтобы, наконец, изгнать врага с родной земли. Зимой был составлен план наступления по всему фронту, включая удары на Харьков, Демянск с целью разорвать ленинградскую блокаду, и на центральном направлении. Однако все эти операции потерпели неудачу. Видимо, Красная армия ещё не была готова проводить одновременно столь масштабные операции. И германская армия, опиравшаяся на мощный экономический и людской потенциал всей Европы, была ещё достаточно сильна. А наши союзники открывать второй фронт на континенте и не собирались.
Северо-Западный фронт в начале своего наступления окружил в районе Демянска крупную группировку противника, но не смог заставить её капитулировать. Весною немцы пробили к ней коридор и сохранили Демянский плацдарм за собой.
На Центральном направлении образовался ржевско-вяземский выступ. Несколько раз с боями советские части пробивались во вражеский тыл. Но затем сами попадали в окружение. Выброска наших воздушных десантов не помогла. Немцы несли потери, но, оперативно маневрируя своими войсками, и этот плацдарм удержали.
Наступая западнее Изюма, Юго-Западный и Южный фронты создали Барвенковский выступ, но на этом наступление остановились.
В Крыму наши войска потеряли незадолго до этого освобожденную Феодосию и вынуждены были отойти на Керченский полуостров.
К апрелю 1942 года наше зимнее наступление заглохло.
Летом 1942 года предполагалось провести новые наступательные операции в Крыму, под Харьковом, на льговско-курском и смоленском направлениях, а также в районах Ленинграда и Демянска. Начальник Генерального штаба Б. М. Шапошников настаивал на том, чтобы не переходить к широким наступательным действиям до лета. Весной его здоровье ухудшилось, и было принято решение исполнение обязанностей начальника Генерального штаба возложить на А. М. Василевского. Шапошников был назначен начальником Академии Генштаба.
В мае немецкие войска прорвались в Крым. Вскоре был захвачен Симферополь. Началась героическая оборона Севастополя. В июле, когда стало ясно, что город удержать не удастся, часть войск была эвакуирована на Черноморское побережье Кавказа. Но оставшиеся защитники города продолжали самоотверженную борьбу до последней возможности в полном окружении. Те, кому удалось вырваться из кольца, ушли к крымским партизанам.
О кровопролитных
