Лист тут же почернел, рассыпаясь пеплом. Однако, на тыльной стороне ладони девушки моргнула незнакомая полупрозрачная печать.
Девушка сделала короткий шаг и опустила руки мне на грудь. Приятный цветочный аромат, напомнивший мне о небольшом саду у японского ресторана, заполнил воздух.
Инна поднялась на мысочки, и наши взгляды встретились. Уши аристократки покраснели, а прерывистое дыхание щекотало мне шею. Поцелуй оставил вкус ее крови на моих губах.
Как раз выдался шанс протестировать мою мягкую кровать не только на комфортность, но и на прочность.
***
Единственной оставшейся на выходные задачей оставался поход к моему бизнес-партнеру. Он пока об этом не подозревал, но планировать — не мешки ворочать. Именно поэтому погожим воскресным днем я стоял перед воротами академии.
Несмотря на магическую направленность всего образовательного процесса, здесь имелся целый ряд смежных направлений. К тому же процесс обучения кроме элективов включал в себя внеклассные занятия и кружки. Более того, участие в подобных вещах приветствовалось и даже поощрялось.
Меня же сегодня интересовал исключительно клуб магической инженерии «Очумелые ручки». Борис, вроде бы, еще вчера должен был провести рекогносцировку, так что сейчас было самое время наведаться в гости и познакомится с главой и его свитой.
Широкие коридоры пустовали. Либо студенты не спешили тратить свои выходные в стенах альма-матер, либо я попал в пик их занятости.
Из окон открывался вид на большое поле, огражденное магическим барьером. Размером оно походило на футбольное. Может быть, слегка поменьше. Внутри студенты вовсю колдовали, сталкиваясь между собой как в дуэлях, так и группами. Это, похоже, свои навыки оттачивали боевые маги.
Сразу же вспомнилась гнилая снисходительная старушка с приемной комиссии. Ничего, настанет и наше время. Когда-нибудь. В будущем.
Найти не примечательную дверь юных механиков мне помогла парочка отдыхающих в одном из холлов студентов. Ну вот, есть же и здесь нормальные люди. Зачем работать, если можно не работать?
За деревянной преградой слышался мерный стук и изредка скрежет металла. Я аккуратно открыл дверь и сделал шаг внутрь.
— Приветствую туземных трудящихся! — бодро произнес я, с интересом осматриваясь по сторонам.
А взглянуть было на что. Помещение внутри оказалось просторнее, чем я полагал. Слева у входа начиналась череда мест, занятых сгорбленными людьми в унифицированной форме. Они копошились в чем-то, не обращая на меня внимания.
Между рядов их рабочих мест тянулся конвейер, на котором были сложены незнакомые мне приборы и детали.
Я подошел поближе.
На стене, прямо над головами работников, висел портрет с нарядной лентой. На столах у студентов, корпевших над своими проектами, стояла миска риса и лежали клочки бумаги, измазанные какими-то рисунками.
На конвейере заморгали лампочки, и работники засуетились с новым рвением. Раздался короткий механический звук, и линия двинулась вперед.
— Это наша рабочая зона! — раздался откуда-то сбоку знакомый мне голос. — Как тебе?
Я повернулся на звук. Оказалось, что в этом помещении сосуществовала серая действительность и вполне себе человеческая яркая реальность. В нескольких метрах от меня под лучами солнца нежился… Борис.
Он сидел на комфортном стуле с мягкой обивкой. Перед ним стоял круглый деревянный столик с изысканной скатертью, где расположился небольшой фарфоровый чайник, вазочка с печеньем и сладостями, и несколько чашек.
Я повернул голову налево: невыносимая тьма, рутина и серость. Взглянул на товарища и чуть не ослеп от нахлынувших красок. Даже лицо Бори, кажется, счастливо светилось.
— Капиталистичненько, — пожал плечами я и присоединился к другу.
— Чаю налить? — любезно поинтересовался юноша.
— А давай, — махнул я рукой, занимая один из свободных стульев. — А чего не кресла?
— Да я только устроился, — наполнил одну из кружек горячим напитком товарищ. — Потом обставлю под свой вкус.
По комнате разнесся аромат фруктового чая. Я довольно потянулся.
— Слушай, а как ты за три дня успел? — поинтересовался я у довольного друга, махнув рукой в сторону трудящихся.
— Не за три, а за полтора, — поправил меня Борис. — Ну как? Кризис власти. Короткий путч. Много обещаний. Как-то само получилось.
— Интересненько, — отхлебнул горячий чай я.
— У нас все оформлено, — деловито затараторил Боря. — Есть трудовой договор. В нем включены выплаты за переработки. Все в соответствии с комплексной схемой рабочего времени.
— А работают они за миску риса и благодарность руководителя? — ухмыльнулся я.
— Каждому положена миска риса и кошкожена, — на этих словах друга я поперхнулся чаем. — Рабочий повышать социальный рейтинг, великий нефритовый стержень выдавать награду.
— А нефритовый стержень это…? — прокашлявшись, поинтересовался я.
— Мне самому как-то неловко, — засмущался товарищ.
— Не в том мире ты родился, — произнес с сожалением я, — ой не в том.
Мы тихонько посидели, каждый думая о чем-то своем. Мерный шум производственного процесса лишь изредка прерывался движением конвейера.
— Да, — вздохнул я, — деньги бы сейчас пригодились.
— В долг не дам, — молниеносно ответил друг.
— Да я не за этим, — беззаботно махнул рукой я. — Борис, ты когда-нибудь слышал о биткоине?
— М? — непонимающе уставился на меня товарищ.
