— Это которых в Бездну смыло?
— Это хтонических в Бездну смыло, а тёмные просто ушли в оппозицию к действующей власти. У них есть свои жрецы, на которых происходят гонения, так что ввиду ситуации, тебя они будут воспринимать по принципу "враг моего врага — потенциальный союзник". Они тоже не особо любят магов.
— Мастер, а есть ли бог, покровительствующий магам? — спросил Хартблид.
— Нет, потому что магия исходит не от богов. Опаснейшей ересью последователи пантеона считают точку зрения, что достаточно могущественный маг может дать пизды Пантеону и стать богом сам. И я вот думаю, а откуда, блядь, взялись эти боги Пантеона… Не могло ли быть так, что в очень давние времена ревностно оберегавшие свои знания маги прокачались настолько, что стали богами, а потом начали давить каждого кто пытался приблизиться к ним по степени могущества? — Мастер поскреб череп пальцами, и вернулся к сортировке трав. — Оу! Алиссум. Случайно затесался, на хуй не нужен никому кроме травников и садоводов, но аромат просто божественный.
— Вы говорили о заклинаниях, Мастер.
— Да-да, помню. Доставай волшебную книжку, мой юный ученик. Страх тебе уже знаком, а теперь настало время Шока и Трепета!
— Между прочим, страх мне очень даже пригодился, — заметил Хартблид. — Правда, эффект был немного неожиданным.
— Поделишься со мной этой прекрасной историей чуть позже, а пока пиши. Значит так, как я посмотрю, с духами и призраками ты у нас на короткой ноге. В принципе, духи-защитники — штука не такая уж и редкая, и заполучить такового раз плюнуть — просто не забывай время от времени хоронить валящиеся абы где бесхозные трупы разных бедолаг, и от духов вокруг отбоя не будет. Так что первое заклинание у нас одновременно, и защищающее, и атакующее. Ты можешь призвать дружественного духа как покров, и он тебе поможет, если придется иметь дело с вреднючей магией, или тыкать ножом в жопу мерзкой твари, а можешь призвать его в качестве подкрепления, я тебе гарантирую, завывающие приведения вызовут шок практически у каждого, кто не имеет с ними дело постоянно. При этом, можешь изложить пожелания духу, как именно ты хочешь чтобы он помогал тебе с врагом. Пихался, сбивая прицел, завывал, пугая, или напротив — швырялся чем-нибудь, или потихоньку грыз, отравляя и истощая.
— Мастер, та волна золотого света — очень сильная. Я сомневаюсь что духи продержатся.
— Я уверен, ты найдешь им применение. Следующее заклинание позволит тебе влить противнику столько энергии смерти, что он охуеет и надолго потеряет желание за тобой гоняться. Он будет трепетать перед твоей мощью, потому что даже ребёнок будет сильнее его. Вот схема, как это работает, перерисовывай внимательно, — на стол легли два свитка, а Мастер вернулся к травам.
— Хммм, — протянул Хартблид, изучая заклинание. — Это похоже на заёмную жизнь, только не жизнь а смерть, и не мне, а врагу.
— О, я рад что ты это заметил. Прошу обратить внимание, что если ты сконцентрируешь энергию на части тела или органе противника, то там начнется омертвение. А если ты продолжишь накачивать врага энергией смерти, то он и вовсе загнётся, правда на это потребуется некоторое время.
— Честно говоря, я думал, будет что-нибудь более убойное, — несколько разочарованно сказал Хартблид. — Но вот это заклинание с привидениями — мне нравится.
Он подумал о Дайкатане и вспомнил ощущение правильности.
"добавлены новые заклинания"
После изучения показавшихся довольно простыми заклинаний, Хартблид взялся за рассказ о судилище. А когда закончил, спросил:
— Мастер? Значит, большую часть времени я буду жить в Заречье?
— Похоже на то. Я так понимаю, ты уже понял, что так будет лучше. Там ты найдешь себе друзей-живущих, там ты научишься новому, принесешь пользу обществу… А ещё ты добудешь мне всеми правдами и неправдами Гиба, а я пока устрою засаду святоше, впрочем если он попадётся тебе первым — убей его.
— А зачем вам Гиб? — недоуменно спросил Хартблид.
— А затем, мой юный ученик, что этот уёбок — игрок, и эта сволочь мне нужна живой.
Хартблид со вздохом кивнул.
— Хорошо, Мастер. Но мне уже изрядно надоели эти тайны.
— Я просто не хочу чтобы ты забивал себе голову ещё и этим. Поверь, я очень давно ломаю голову над всей этой истории, и это ужасно отвлекает. А тебе нужно учиться. Наберись терпения, Хартблид. Иной раз это единственное что остается, и ты должен уметь ждать. Особенно это ценно для тебя, поскольку хотя бы отчасти — ты тоже живущий, а живущие — нетерпеливы и импульсивны, и нередко поэтому живут крайне плохо и очень недолго, — Мастер покачал головой и взяв тоненький пучок какой-то травы, принялся запихивать его в колбу чтобы залить водой и заткнуть пробкой.
— Страх, шок и трепет, малыш… С нашей жизнью, это наши вечные спутники.
Глава 11: Безмолвные
"Ты взвешен, измерен, и признан тяжелым"
(судебное постановление времен Первого Царства)
Размышляя о применении новых заклинаний, Хартблид задался некоторыми вопросами о, так сказать, морали.
— Мастер, то есть, получается, есть маги смерти, которые подчиняют мёртвых, и есть те, за кем мёртвые идут по собственной… хм… воле?
— О, прогресс, — хмыкнул Мастер. Из стоящей на спиртовке емкости полыхнуло зелёным. — Извини, что?
— Я говорил о заклинании мёртвых и об их собственных побуждениях. Что, если я правильно понял, есть мёртвые, которые захотят мне помочь, и те кого придется принуждать.
— Не совсем так, — Мастер снял емкость с огня и принялся цедить какой-то едко пахнущий отвар в пробирку. — С неразумной нежитью всё просто — ими движет твоя воля. С духами чуток сложнее, когда ты помогаешь чьей-то душе, то устанавливаешь с ней связь, и чуток облегчаешь её существование в Покрове. Что куда важнее, ты не даешь ей распадаться, и она это ценит, у них ведь тоже есть нечто вроде инстинкта самосохранения, который велит душе пройти в загробье, а если это невозможно, или она по каким-то причинам, например, месть — не желает, то она пытается задержаться, и тут возможны варианты. Это может быть агрессивный призрак, пьющий жизнь живущих для продления собственного существования, зачастую бесцельную, если призрак забыл, зачем он тут вообще задержался. Это может быть дух-хранитель, кого-то оберегающий, обычно по родственной линии. Это может быть душа, ожидающая возвращения в тело, и с этим могут быть проблемы, если тело сожрали падальщики. Поэтому Смотритель большую часть времени проводит с Безмолвными, чтобы их покой никто не тревожил.
— А почему они не могут вернуться? — спросил Хартблид.
— Тоже много вариантов, — Мастер ссыпал в пробирку искрящуюся пыль и заткнул пробкой. Жидкость изменила цвет на желтый. — Уфф, ну и морока… Что бы ещё сварить… К твоему вопросу, есть такая штука как воскрешение. Есть три способа как это сделать. Божественное вмешательство — это когда жрец, пользующийся доверием божества, возносит молитву, а божество хватает эту душу и запихивает назад в тушку. Такое происходит нечасто, потому что с точки зрения богов мы все говно, годящееся только на отправление культа. Второй способ — шаманский. Шаман, имея под рукой тушку недавно умершего может отправить свою душу посмертной дорогой чтобы найти и отвести назад покойничка, и если у того ещё остались земные дела, он вполне-себе может воскреснуть. Ну и третий, магический. Если у тебя есть пригодное тело, и под телом может быть вообще что угодно — как собственно, труп, его выращенная копия, его мумия или просто кости, или ты сделал конструкт из железа, или тупо у тебя есть очень качественный мечик — и у тебя есть плененная душа — ты можешь запихнуть эту душу в тело. Проблема в том, что в большинстве случаев у тебя получится либо одушевленный конструкт, либо высшая нежить. В любом случае, там очень много разнообразного головняка. Вернуть жизнь — это куда более сложная задача, чем может показаться на первый взгляд.
