я поведаю вам, о создателе звуков и его двельфах. Двельфы – двенадцать эльфов, которые отвечали за звуки природы, а создатель звуков ими руководил. Каждый из его двенадцати двельфов был ответственен за определённый звук. Волшебные существа жили мирно и счастливо, пока не наступили страшные времена, которые всё изменили, – Валентина взяла паузу.
Девочки не шевелясь слушали её.
В итоге Лотти забыла о своем страхе и полностью погрузилась в историю. Когда Валентина наконец закончила рассказ словами: «…С тех пор люди решили, что будут всегда замечать чудеса природы и никогда не забывать о них», воцарилась тишина. Подруги обдумывали услышанное.
Молчание прервала Лотти:
– Замечательная история, Валентина! – Ива и Гретхен кивнули. – Никогда не думала, что темнота может быть настолько тёмной, – выдохнула Лотти. И в этот же миг из-за облака выглянула луна, прогоняя темноту.
Четыре подруги отправились к месту магической силы.
Там Ива начала готовиться к ритуалу. Смешав землю с водой, она начертила себе, Валентине и двум будущим чародейкам замысловатые символы на лбу и щеках.
– А скоро я смогу проделать фокус с парением предметов, а, Ива? И на метле полетать было бы здорово, – с благоговением прошептала Лотти.
Ива засмеялась.
– Радуйся, что у нас нет горбов и бородавок, как у многих чародеев, которые летают на мётлах!
– И всё-таки я мечтаю полетать на метле, – повторила Лотти.
– Давай сначала проведём обряд, Лотти, а потом посмотрим! – тихо сказала Валентина, чтобы не нарушить атмосферу ритуала.
– Ах, милая Лотти, вот бы у нас получилось с метлой! Приветствую тебя, о лесная фея! – воскликнула Гретхен и захихикала.
– Если вы будете болтать, у вас не получится наколдовать и козявку! – пригрозила Ива.
– Я не хочу колдовать противную козявку! – запротестовала Лотти.
И вот девочки встали в выложенный заранее круг из цветов и веток.
– Это – наш оберег. Здесь нам не помешают злые духи, – объяснила Ива.
– А они существуют, злые духи? – спросила Лотти, боязливо озираясь.
– Не бойся, Лотти, я ещё ни одного не встречала, – успокоила Ива малышку.
И принялась медленно ходить вокруг будущих чародеек. В руках она держала плошку с розовыми лепестками, грибами, смолой и измельчёнными семенами ясеня. Из плошки шёл дым с приятным и успокаивающим запахом. Ива развеяла дым пером, и он окутал подруг. Вместе с Валентиной они напевали тихую мелодию. Наконец Ива остановилась перед Лотти и Гретхен и вместе с Валентиной произнесла слова:
Духи, феи, приходите!
В круг меня вы заключите!
Чему быть – того не миновать,
Чёрное в белое дано вам превращать.
Потом девочки повернулись к Лотти:
Дай мне корни свои ощутить,
Чтобы понять, как мне дальше жить.
Через камни, преграды меня проведи,
Отваги лучом мой путь освети.
Если смелости будет мало —
Мне придётся начать всё сначала.
На земле стою непоколебимо,
От дара теперь я неотделима!
А дальше обратились к Гретхен:
Море, речка, водопад,
Дождь, слеза, волна и град,
Вода течёт, бежит, шумит,
Бурлит, и бьёт, и зелень напоит.
Ты с силой магии в тандем объединись
И в мощи всей своей скорей нам покажись!
А потом девочки хором прошептали:
Чары магии, со мною подружитесь,
С моей душой навек соединитесь!
Земля под ногами задрожала. Вода в ручье поднялась и обернулась вокруг девочек, но их одежда осталась сухой. Ветер в кронах деревьев зашумел так, что они сильно раскачивались из стороны в сторону, хотя день до этого был безветренным. Из центра костра повалил дым, и теперь девочки не понимали: то ли вокруг них всё завертелось, то ли их закружил вихрь.
Гретхен и Лотти услышали голоса, которые произносили незнакомые слова. Они видели перед собой родственниц-чародеек, которые одобрительно кивали, и слышали звон Ключного дерева и уханье совы.
А потом всё разом стихло. Ветер улёгся, а вода в ручье опустилась, будто ничего и не было. Земля успокоилась, и даже огонь потрескивал, словно в самом обычном костре.
– Это всё? – спросила потрясённая Лотти.
– Громовые камни, встреть меня злой бык! – процедила Гретхен. Её сердце бешено стучало.
Сверху донёсся шорох. С ветки на ветку проворно прыгала маленькая белочка, напоминавшая белого кролика из «Алисы в Стране чудес». Остановившись на ветке высоко над головами девочек, она напряглась, как пружинка, и бесстрашно прыгнула вниз с раскинутыми лапами. На одно мгновение могло показаться, что она летит. И прямо к Лотти. Девочка подняла руки и поймала зверька, словно мама малыша, прыгающего к ней на руки.
– Кто ты такая? – засмеялась Лотти.
– Она твой фамильяр, Лотти, – улыбнулась Ива.
Лотти была восхищена милым зверьком. Она погладила мягкую шёрстку, а потом белочка забралась в нагрудный карман её комбинезона и стала смело наблюдать оттуда за происходящим. Вид у зверька был чрезвычайно довольный, будто он хотел сказать: «Я здесь остаюсь и никуда не собираюсь уходить!» Лотти снова рассмеялась.
– Не хватает только фамильяра Гретхен, – заметила Валентина.
– Странно, наши животные появлялись сразу после окончания ритуала. Вдруг твой фамильяр немного опаздывает? Или заблудился. – Ива осмотрелась, пытаясь увидеть какое-нибудь животное.
– Интересно, кто это будет, Гретхен, – прошептала Лотти, поглаживая белочку по мягкой шёрстке.
– Только не лягушка, пожалуйста, только не лягушка! – скрестив пальцы на руках и на всякий случай на ногах, проговорила Гретхен. В пруду что-то шевельнулось.
– Ох, неужели это всё-таки лягушка? – спросила Гретхен подруг, не решаясь взглянуть сама.
– Нет! – ответили Валентина и Лотти.
А Ива добавила:
– Не совсем. Хотя она чуточку зелёная.
– Ну кто же это, кто?! – не выдержала Гретхен и стала вглядываться в заросли тростника, чтобы разглядеть животное. Стебли медленно разошлись, и появился фамильяр Гретхен. Она медленно, словно старушка, которая стоит на тротуаре и смотрит, не едут ли машины, повернула голову налево, а потом направо.
– Черепаха? – спросила Гретхен без особого восторга.
– Какая она хорошенькая! – пискнула Лотти и присела перед черепахой, чтобы как следует её разглядеть.
– Если она тебе так нравится, давай поменяемся!
– Ну что ты, Гретхен! Давай почитаем, что написано о черепахах в книге фамильяров.
Ива открыла книгу, которую взяла с собой, и прочла:
Мой дар – неспешность,
Им горжусь.
Я никуда не тороплюсь:
Сперва подумать, а потом уж сделать,
Тихонько двигаться по миру, а не бегать.
Своим искусством
