В воздухе возник знакомый звук, но я только секунде на третьей вспомнил, что это за звук – ржание лошади при раскрутке волчка из передачи «Что, где, когда». Я задумался и немного разозлился – все б ему издеваться, котяре. Нет бы по-человечески сказать. Что значит, где у меня Колодец? Не имел же он в виду… да пошел он!
Звук потихоньку стих, вместе с ним поблекла и растворилась в воздухе улыбка.
– Я не хочу в колодец, – сказал я, – я хочу вернуться из Колодца. И вынести из него… кое-что.
Тишина. Негромкое бормотание за кадром – не в счет.
– Чеширский, ты здесь?
Опять тишина, только где-то далеко едва слышно прозвучал гонг, а потом кто-то очень знакомым голосом сказал: «А теперь внимание, правильный ответ». Я изо всех сил напряг слух, но услышал только неразборчивое бормотание, сменившееся аплодисментами.
– Ты предупреждал меня, чтобы я четче формулировал желание?
Теперь полная тишина.
– Локи, я знаю, что ты здесь. И сейчас. Ты сам говорил. Я правильно понял? Или пет?
Никакого ответа. Я немного подождал, потом обернулся к Колодцу:
– Если ты хочешь сказать что-нибудь еще, говори сейчас, потому что я иду.
Тишина. Ну и черт с тобой. Я постарался выгнать из головы лишние мысли. Что мне нужно? Теоретически я знал весь процесс досконально, но практически… Что-мне-нужно. Образ и смысл, форма и содержание. Плюс желание обладать. Плюс желание вернуться. Плюс желание вернуться неизменным. Плюс желание вернуться немедленно. Что еще? Вроде ничего. Я повторил цепочку несколько раз, как следует закрепляя ее в сознании, и встал на край Колодца. Пора. Это не колодец. Это – путь. Это продолжение пути. Моего пути. И я просто делаю очередной шаг.
Опять темнота.
Темнота.
На этот раз, пожалуй, мне придется посмотреть на свои руки.
Я поднес ладони к глазам, но ничего не увидел. О-хо-хо. Что, опять начинать сначала?
/*
Кир оторвался от чтения, поморгал, посмотрел на Сергея.
– Ты откуда все это… придумал? – спросил он негромко, и в его голосе недоумение смешивалось с восхищением и даже немного со страхом.
Сергей пожал плечами:
– Да я вообще-то еще до тебя думать начал. В Москве еще. Как раз в тот день, когда ты пришел. Просто захотелось взять и скрестить желязновского «Мастера сновидений» с какой-то эзотерической книжкой про управляемые сны… забыл. И название, и автора, помню только, что женское имя.
– Ну ты даешь, – покачал головой Кир, – удивил, блин.
– Писатель я или где? Положено, вот и пишу.
Кир усмехнулся:
– Типа, кузнец я, вот и кую. И не могу не куя. Да?
– Ага. Вот и кую. Кстати, как оно? – спросил Чесноков безразличным голосом, с таким же безразличным видом, но внутри все напряглось в ожидании ответа.
– Неплохо, между прочим. Нет, кроме шуток. Затягивает. Я только не понял, откуда он такой продвинутый взялся, этот сновидец?
– Там дальше все написано.
– А… ну передистни тогда. – Кир дождался очередного листа и углубился в чтение.
/*
Управляемыми снами я увлекся еще в конце школы. Одноклассник мой, Андрюшка Попенов, книжку Лаберже Стефана приволок, с этого все и началось. У нас в классе этим многие увлеклись, но получалось далеко не у всех. Большинство спотыкалось еще на самых азах, а вот меня захватило не по-детски. Все предложенные в книге техники я освоил ударными темпами, где-то за полгода, и, параллельно собирая всю доступную литературу, пошел дальше. Уже через год я был в своих снах полным хозяином, мог создавать сон на любую тему и в любых подробностях. На этом мое продвижение немного застопорилось – мне попадались упоминания о более глубоких техниках, о самоисцелении во сне, об обучении во сне, но подробно это нигде не описывалось. Я чувствовал, что где-то, совсем рядом, пролегает богатый золотоносный пласт, содержащий множество сокровищ, но я блуждал в темноте, как и большинство (не сказать «все») моих товарищей того времени. С грехом пополам я научился лечить свои легкие простуды, головные боли, насморк и освоил гипнообучение – ставил рядом с кроватью запись лекции на воспроизведение, а во сне просто записывал в Книгу Памяти все, что слышал. Немногие из моих знакомых это умели, поэтому в своем круге я пользовался немалым авторитетом и уважением.
Впрочем, только в своем круге. Однокурсники называли меня за глаза «духариком» и близких отношений не поддерживали. Учился я спустя рукава, но благодаря гипнообучению неплохо и университет закончил с красным дипломом. Без особого труда устроился менеджером в небольшую фирму и проработал там пару лет, ничем особо не выделяясь. С коллегами общался мало, уже зная отношение простого народа к подобным мне людям. Зарплата уходила на еду, съёмную квартиру и поездки на семинары. Семинары давали немного, сущие крупицы, иногда лекторы сами знали куда меньше моего, мне неоднократно предлагали вести семинары самому. Но мне было просто лениво. Зачем?
От очередного семинара – на этот раз аж в Эквадоре – я привычно не ожидал ничего особенного. Даже первое время сомневался, ехать ли? Все же не ближний свет. Десять часов полета, да и билет недешев, мягко говоря. И ради чего – чтобы в сотый раз услышать о том, что я испробовал неоднократно, а сам лектор – только читал в книге? Но все же поехал. Первые два дня не стали для меня сюрпризом – я проскучал все выступления, с трудом разбирая английский язык выступавших. На третий день имя первого лектора – Тэелескет Каменная Лошадь – мне ничего не сказало, так что я ничего нового и не ждал. Лектор и в самом деле оказался индейцем: орлиный профиль, иссиня-черные волосы и бронзовая кожа. А я-то думал, что это просто звучный псевдоним. Обычное дело в наших кругах – слышишь какое-нибудь «Антагорн Всевидящий, магистр Сумеречных миров», а потом выходит такой лысоватый толстенький дядька в очках и начинает на смеси английского с нижегородским нести полную бредень, постоянно сверяясь с бумажкой. Так что я поначалу заинтересовался, но начало лекции было довольно типичным, и я опять заскучал. И тут очередная фраза вывела меня из раздумий.
– Лечить, обучать и тренировать себя во сне – это только вторая ступень, – прозвучало с кафедры, и я вздрогнул. А продолжение повергло меня в возбужденный трепет. – Третья ступень, – сказал индеец, – это приносить новое. То, чего еще не было в мире яви. Новые идеи и знания. Но есть еще и четвертая ступень. Считаное количество сноходцев достигало ее за все время существования нашего мира, но овладевшие этой ступенью могли приносить материальные вещи из мира нави в мир яви.
Все. Я раскинул уши и жадно ловил каждое слово лектора, не обращая внимания на происходящее вокруг. А рассказывал он удивительные веши. Пожалуй, за пять прошедших лет я узнал меньше, чем за эти два часа. Правда, он ни о чем не говорил подробно, не предлагал техник и методик, только вскользь описывая их возможности, но мне и этого было достаточно, чтобы понять – я нашел-таки свою золотую жилу. После лекции я немедленно бросился искать Тэелескета, но он словно сквозь землю провалился. Уже давно началась очередная лекция, а я все бегал по залам и этажам гостиницы, в которой проходил семинар. «Тэелескет? – переспрашивали меня. – Только что здесь был. Ушел». – «Куда ушел?» – «Не знаем. Никто не знает. Он скрытный человек». И только через час, пробегая по холлу и в сотый раз зацепившись взглядом за программу конференции, я прозрел. С шумом в ушах и участившимся сердцебиением, подошел к программе и вчитался в первые строки под заголовком «Day 3».
