атеросклероз и диабет; поджелудочная железа часто и подолгу воспаляется и в конце концов начинает буквально переваривать саму себя. Болезнь является неизлечимой. Людям, страдающим от нее, приходится всю жизнь соблюдать строжайшую диету – отказываться от любой пищи, содержащей жиры. Заболевание это, к счастью, редкое. Им страдает в среднем один из полутора миллионов человек.
Генная евгеника стремится создать людей с заданными свойствами
Новый препарат (он вводится путем инъекции в мышцу бедра) содержит аденоассоциированные вирусы. В них введено ядро мышечной клетки с дополнительным геном, содержащим инструкцию по производству липопротеинлипазы. Подобные вирусы безвредны для человека, поскольку они не встраиваются в наш геном, а лишь оставляют свой генетический материал в ядре клетки, и тот затем считывается. Клинические испытания, проводившиеся в течение двух лет, показали, что пациенты, принимавшие препарат, значительно реже страдали от воспаления поджелудочной железы.
Все перечисленные методы генетической терапии объединяет одно. Они направлены на борьбу с генетическими дефектами, имеющимися в клетках нашего тела. Однако этими методами можно исправить дефекты только у тех пациентов, у кого они уже имеются. Их дети все равно могут унаследовать их вредные гены, и им тоже понадобится лечение. Так будет с их детьми, их внуками…
Неужели нельзя избавиться от этого рокового проклятия? Сто лет назад энтузиасты-генетики много говорили о том, что человеческую природу нужно улучшить. Однако популярность их идей у нацистов породила стойкую неприязнь к научному направлению, которое называлось «евгеника».
Вернется ли евгеника?
Итак, можно ли раз и навсегда избавиться от вредных генов, пресечь их распространение? Для этого надо вмешаться в сам процесс зарождения ребенка, чтобы изменить набор генов, которыми снабдят его родители.
Сделать это должен новый метод «починки» генов – зародышевая терапия. Он предполагает, что дефектные гены будут ремонтироваться еще в клетках – предшественницах сперматозоидов и яйцеклеток, то есть в тех клетках, из которых формируется будущий ребенок.
Идея заманчивая. Почему одни дети появляются на свет совершенно здоровыми, а родители других вынуждены тратить огромные деньги на то, чтобы поддержать жизнь у своих несчастных детей, страдающих из-за редкого генетического дефекта?
«Трудно представить себе, что какое-нибудь правительство захотело бы помешать тому, чтобы родители дали своим детям то, что другие дети получают просто по праву рождения», – пишет Ли Сильвер, генетик из Принстонского университета, автор книги «Клонированный рай».
Но это всё полуправда. Вопрос прежде всего в том, для чего будет использована зародышевая терапия. Ведь можно не ограничиваться выключением и заменой опасных генов. Можно и «подключить» ребенку некоторые новые гены – например, те, что защитят его от некоторых инфекционных заболеваний.
Родители могут заранее позаботиться о том, чтобы будущий ребенок родился голубоглазым, чтобы он вырос высоким и широкоплечим, чтобы жил подольше, – и даже приготовят его к некоторым природным изменениям, происходящим вокруг нас: например, на генетическом уровне снабдят защитой от вредных ультрафиолетовых лучей. Ведь, если озоновый слой в атмосфере когда-нибудь превратится в дырявый экран, эти лучи станут беспрепятственно проникать к Земле (после появления над полярными областями планеты «озоновых дыр», об этой мрачной перспективе много говорилось).
Сильвер уверен, что в недалеком будущем «на рынке» появятся «улучшенные варианты человека». По аналогии с компьютерными программами их будут называть «человек 2.0» или «человек 3.0».
Нобелевский лауреат Джеймс Уотсон считает, что ученые должны взять эволюцию под свой контроль: «Если мы можем улучшить человека, оснастив его новыми генами, то почему бы нам этого не сделать? Если мы не будем использовать наши знания во благо человеку, наше промедление тоже станет этической проблемой».
Итак, люди неминуемо начнут вмешиваться в геном человека, латая и починяя его, словно примус. Однако даже эти уверенные манипуляции не гарантируют нам выживание в яростном и катастрофически меняющемся мире. Каков бы ни был наш опыт, нам не дано предугадать содрогание грядущего неба. Эволюция слепа. Она тасует варианты, ошибается, и ее ошибки часто многозначительнее наших рассуждений. Подчас случайный генетический дефект спасает куда надежнее, чем нацеленный поиск ученых. Всего не предусмотришь.
Так, появление дефектных генов, вызывающих серповидноклеточную анемию – редкое заболевание крови, в то же время защищает человека от малярии. И, наоборот, если внедрить ген, оберегающий от ультрафиолетовых лучей, это доброе дело может обернуться очередным поражением науки «перед лицом Природы», или прок в одном – повлечь убыток в другом. Так, спасенный «от озоновой дыры» может внезапно стать восприимчивым к каким-то редкостным недугам или даже не существующим пока болезням – этим будущим «ВИЧ-инфекциям», которые назовут «чумой XXV или XXVIII века». Любая манипуляция над генами, пусть самая осторожная, может принести больше вреда, чем пользы. Однако даже это соображение вряд ли остановит тех, кто будет добиваться всех мыслимых преимуществ для собственных отпрысков.
В конце концов люди начнут наделять своих будущих детей феноменальными физическими и интеллектуальными возможностями. В перспективе можно даже создать методами генетической терапии новую элиту. Тогда общество непременно расслоится на тех, кто имеет доступ к этим дорогостоящим медицинским практикам, и тех, кто обречен оставаться «второсортным человеком», «устаревшей моделью человека». Нечто подобное описал в своем романе «О дивный новый мир» британский писатель Олдос Хаксли.
Что это, страшная утопия? Может быть. Во многих странах мира зародышевая терапия пока запрещена. Считается, что она нарушает законы этики. Но, по мнению ряда исследователей, со временем строгие запреты будут отменены.
«Если эта терапия действительно окажется полезной, то почти наверняка появятся люди, которые захотят ее применять. Вслед за ними и многие другие тоже наверняка решат ей воспользоваться, это произойдет неизбежно», – полагает американский генетик Грегори Сток.
Рано или поздно отвергнутая всеми евгеника вернется – теперь уже с применением самых высоких технологий. Единственный вопрос, когда это случится, когда в наш обиход войдет «евгеника 2.0».
Ведь первая версия «евгеники» с позором была изгнана из приличного общества. Слишком тяжелые воспоминания остались от того беспримерного ража, с каким ее энтузиасты и поборники пытались улучшить природу человека каких-то сто лет назад, в первой половине XX века.
Основоположник евгеники, британский ученый Фрэнсис Гальтон, был уверен, что эволюцию человека можно ускорить. Однако в то время, как одни его последователи размышляли над тем, как увеличить число одаренных людей, другие придумывали, как избавить человечество от «балласта».
В медицине эпигенетика ставится в один ряд с эпохальными научными достижениями человечества в области естествознания
Рождение нового человека должно было сопровождаться отмиранием старого. Вершиной селекционной деятельности стали «перековка» людей в сталинском Союзе и «окончательное решение» в гитлеровской Германии. Пример
