что она будет делать с Суль… и Дагом. Значит, я задержусь еще на несколько дней.
— Могу я придти и…
— Нет, ты не можешь. Достаточно уже того, что ты приходила сегодня.
На снегу, где они стояли, осталось вытоптанное пятно. Силье смущенно поддевала снег ногой. Она начинала мерзнуть, но не хотела уходить. Еще нет.
— Силье, — сказал он тихо, не глядя на нее. — Эти сновидения были такими отвратительными, как ты сказала?
Стало совсем тихо.
— Но отвечай же! — нетерпеливо закричал он.
— Я трясу головой, — пробормотала Силье.
Он повернулся и взглянул на опущенное, зардевшееся от смущения лицо.
— Я, глупец, видно, этого не слышу, — засмеялся он, и ей послышалась радость в его голосе. Но это была, вероятно, только насмешка.
Не коснувшись его, даже не попрощавшись, она побежала, прыгая через сугробы. Лишь когда она спустилась на луг, то обернулась. Он все еще стоял, сильный и неподвижный, словно языческая фигура.
На мгновенье она подняла руку, чтобы помахать, и он сделал то же самое. Они долго стояли и смотрели друг на друга. Затем она круто повернулась и побежала домой.
9
Жизнь на хуторе становилась все более невыносимой. Во время Рождества Абелона усердно общалась с соседями. Тогда и выяснилось, что маленькие дети были, возможно, не крещены.
— Крещение Силье! — кричала Абелона Бенедикту. — Ты полагаешь, что это чего-то стоит? Эта беспризорница! Подумать только, осмелиться совершить такое священнодействие? А мои бедные дети жили под одной крышей с двумя некрещеными!
— Они не выглядят несчастными, — сухо заметил Бенедикт, стрельнув глазами в сторону двух откормленных подростков.
Абелона зажмурила глаза.
— Ты отлично знаешь, дорогой родственник, что количество чертей два триллиона шестьсот шестьдесят пять биллионов восемьсот шестьдесят шесть миллионов семьсот сорок шесть тысяч шестьсот шестьдесят четыре. Подумай-ка…
— И ты в состоянии все время хранить эти цифры в голове? Ты их считаешь каждый день в укромных уголках? А что, если ты кого-то не посчитала? Или посчитала одного два раза?
Но Абелона не давала сбить себя с толку.
— Представь себе, как много их свободно проникает сюда на хутор через этих двух детей! Они могут быть везде, они могут…
— Не устраивай истерики, от этого у тебя лицо становится красным.
— Обоих детей надо отсюда удалить! Немедленно.
— Никогда в жизни! — сказал Бенедикт, угрожающе встав перед нею. — Маленькая девочка была крещена, по всей видимости, уже давно.
— Мы об этом ничего не знаем. Она была найдена на улице, не так ли? По-видимому, вместе с разгульной женщиной?
Силье вспомнила сестру Тенгеля и стала взволнованно возражать.
— Ты молчи! — оборвала ее Абелона. — Все знают, чего ты ищешь. Итак, они должны быть крещены здесь, на месте.
— У нас еще нет нового пастора, — возразила Мари.
— Мы пригласим его из соседнего прихода. Ах, Боже мой, не представляю себе, как вы могли здесь так прожигать свою жизнь, пока не появилась я! Я знаю, что семья Беккемарк ждет визита пастора сегодня. Пастор приглашен к умирающему старику. Пусть работник сходит туда и приведет пастора.
Так и было сделано. Дети были приодеты. Даг был завернут в шаль с золотыми нитями, при виде которой завистливая Абелона вытаращила глаза. Маленькая Суль очень гордилась красивым платьем, которое выткала и вышила Грета. Никто не мог бы сказать, что крещение не удалось. Они так красиво украсили большую комнату — белыми скатертями и стеариновыми свечами, а лучший серебряный кубок послужил купелью. Но Даг все время кричал, а Суль пыталась спрятаться, вопя от страха. Не удивительно, подумала Силье, потому что священник выглядел довольно устрашающе со своим холодным достоинством и черным одеянием. Но им удалось выманить девочку, так что священник смог вылить на нее немного воды и окрестить ее именем Суль Ангелика. Это Силье настояла на том, чтобы девочка имела два имени, а поскольку имя Ангелика было таким красивым и христианским, то все на это согласились. Конечно, Силье не проронила ни слова о том, что девочка была из рода Людей Льда. Силье считала, что Даг тоже должен получить два имени, поскольку на рубашке, в которой она его нашла, были изображены две буквы. Она дала ему самое благородное имя, какое только могла вспомнить — Кристиан.
Самое худшее случилось, однако, когда Суль выводили из комнаты, где ее крестили. Чистым и громким голосом она выпалила:
— Священник-черт плеснул мне на голову воды!
К счастью священник был слишком занят плачущим Дагом, и высказывание Суль слышали только Силье, Бенедикт и Мари. Мари была потрясена.
— Это ужасный парень, — пробормотала она. — Суль во всем ему подражает.
Силье тоже была испугана. Только Бенедикт с трудом сохранял серьезный вид.
Теперь дети были отданы под защиту церкви, и Абелона могла спокойно вздохнуть. Никакие черти не будут больше прятаться под кроватями.
Но из-за этого легче в доме с Абелоной не стало. Все на хуторе знали, что она искала любой возможности расквитаться с Силье и детьми. Сын Абелоны подтвердил это. Он сидел как-то в парадной комнате и потребовал принести ему еще пива. Силье подошла с кувшином и стала наливать ему. Он нарезал большими ломтями рождественский окорок и насмешливо глядел на Силье, так что смешавшись, она пролила несколько капель. Он сразу заорал:
— Смотреть надо, неряха! Может, ты хочешь испортить мой стол?
— Извините, — пробормотала Силье, пытаясь сдержать поднимавшийся в ней гнев.
— Да ты, может, вбила себе в голову, что все будет твоим? Ты, видно, на это рассчитывала, когда сюда втерлась? Старый муж — легко обвести вокруг пальца, не так ли?
Эти слова он слышал от своей матери, подумала Силье.
— Но я тебе обещаю, что ты и эти незаконнорожденные уберетесь отсюда. И быстрее, чем ты думаешь! Ой!
Он вскрикнул и схватил себя за левую руку — между пальцами текла кровь. Суль быстро исчезла из комнаты.
— Вы порезались? — испуганно спросила Силье.
— Я? — орал он. — Я ничего не сделал, это она, маленькая беспризорница, которая этого хотела. Я видел! Я видел!
— Глупости, — сказала Силье, но ее лицо чуть-чуть побледнело. — Девочка стояла далеко от вас.
— Да, это была она, я знаю это! Она смотрела на меня, и тогда нож выскользнул.
— Вы когда-нибудь слышали такую чушь? — сказала Силье со злостью. — Грета, позаботься об этом рохле, пока он не упал в обморок! Он визжит, как… как тот, на кого он похож.
Подошла Грета, и Силье вышла из комнаты.
Она поискала Суль и нашла ее стоящей на коленях на скамье у окна. Когда Силье вошла в комнату, Суль повернулась к
