в голос. — Я уничтожу всех, кто посмеет с недобрыми намерениями посмотреть в сторону тебя и нашего ребёнка.
— То есть, толкнув под автомобиль, ты фактически спас меня от страданий в будущем, — то ли спросила, то ли утвердительно констатировала Инга. — Пережить выкидыш проще, чем смерть любимого малыша.
— На тот момент я не думал об этом, — не стал врать Кассиэль, решив больше не раскармливать между ними ложь. — У мня было задание спровоцировать гибель человека с меткой и координаты его нахождения. Ты пострадала от случайного стечения обстоятельств и моей невнимательности.
— И ты решил исправить оплошность? Соблазнить меня и воспользоваться… — она не договорила, задохнувшись от пришедшей в голову гнилостной мысли. В груди моментально образовалась неправильная воронка, не засасывающая в себя, а выбрасывающая в кровь чрезмерную дозу кортизола. Во рту пересохло, в глазах потемнело и нещадно защипало.
— Я полюбил тебя, испытав неизведанное ранее тепло и потребность, — сорвался к ней Кас, ловя оседающее тело и прижимая к себе. — Небарийцам не присуще проявление чувств, но тебе удалось коснуться моего сердца и вдохнуть в него жизнь. Мне не нужно исправлять оплошность и нет никакого желания пользоваться. Я хочу прожить с тобой вечность и вырастить совместно много детишек. Состариться рядом и понянчить внуков.
От такого признания раздражающая воронка в груди схлопнулась, оставив вместо себя отупляющую пустоту. Сердечная мышца забилась спокойнее, размеренее, лениво перекачивая потеплевшую кровь. Только в глазах всё ещё ощущалось жжение от слёз, прорвавших выстроенную плотину.
— Не знаю, смирюсь ли когда-нибудь с твоим участием в аварии, но я постараюсь ради нашего малыша, — отдалось в грудине Кассиэля приглушённой вибрацией.
— Давайте, пока вы будете смиряться и стремиться к вечности, мы продумаем план по предотвращению преждевременного столкновения с Советом, — вклинился в их милое щебетание Рамиэль. Он долго наблюдал и слушал, голубков, пока от приторности не свело зубы. — Нужно выбрать точку временного приземления и срочно спрятать там свои задницы.
Для прямолинейного и достаточно грубого легионера резкие выражения белого неприятно царапнули по ушам. Такие словечки он мог отнести на долю любого существа с Земли, но не к Инге и к их отношениям. Если бы Кас не нуждался в данный момент в помощи пернатого, то давно выбросил того из окна, предварительно выдрав крылья.
— Полегче, — оценил и правильно расценил взгляд чёрного Рам. — Врагов здесь нет. И времени нет. Думаешь, Ксандр угомонится? Нам повезло, что метка ещё бледная и не светит как прожектор.
— Ин, — оторвался от Машковой Кас, осторожно проводя пальцами по скуле. — Собери всё самое важное и необходимое, а мы пока решим где будет безопаснее дождаться родов. Много не бери. Основное купим на месте.
Инга послушно вернулась в спальню и занялась упаковыванием вещей. Несколько комплектов сменного белья, джинсы, пара футболок, спортивный костюм. Основное место в чемодане заняли украшения, подаренные отцом, и шесть пухлых альбомов, где отпечаталась вся её жизнь. Там затесались даже чёрно-белые фото военных времён, привезённые с фронта прадедом.
Она долго не решалась набрать номер Тимофея и поставить его перед фактом увольнения. Как бы не сожалела об уходе с любимой работы и о переезде неизвестно куда, в приоритете у Инги был маленький ангелочек, поселившийся в животе. Одного она уже потеряла по вине бездушности небарийцев. Ради второго Машкова готова была бежать на край света, лишь бы длинные руки Совета не добрались до них.
Артюшин стойко выслушал, понял и отпустил. Навязчивая любовь к Инге слегка отпустила удавку на расстояние и позволила оглянуться по сторонам. Его сердце вдруг неровно стало трепетать рядом с эксцентричной докторицей Симоной, а после жарких снов он просыпался с нехилым стояком, требующим разрядки.
— Удачи, — пожелал на прощание Тим, сдабривая побритый подбородок смачной порцией лосьона. — Звони, если нужна помощь или дружеское плечо.
Заговорщики против правления белых покидали город под покровом темноты. Сына Рамиэль предупредил, что им с Ларой лучше тоже убраться с радаров, и обещал их сразу найти, как только станет безопасно. Провожая яркие огни ночного мегаполиса, Инга уже тосковала по шуму, по энергичному движению, по загазованному воздуху по утрам.
Она не знала, что будет дальше и куда свернёт её жизнь, но слепая вера в мужчину, сидящего рядом, придавала спокойствия, не давая скатиться в нескончаемую тоску.
Глава 39
— Он точно родится обычным, без перьев, нимбов и другой ангельской атрибутики? — волновалась Инга, судорожно сжимая руку Кассиэля и истерично шепча ему между схватками.
— Вся атрибутика у детей появляется к двум годам, да и то только если они живут на Небарии, — успокаивал её Кас, хотя самому хотелось удариться в истерику и придушить снующийся персонал. Они все ходили с отмороженными лицами, не обращая внимания на стоны Инги, наполненные болью и страданием. — И отличие от земных детишек лишь в крыльях и в тугих кудряшках на голове.
Роды начались раньше на две недели, к чему Кассиэль был совсем не готов. Они как раз собирались менять место жительства, перебравшись в более тёплые края, но воды отошли в процессе сбора вещей, нарушив все планы.
Рамиэль старался не задерживаться в одном городе больше двух месяцев, полностью взяв на себя роль безопасника. Для него статичные передвижения стали привычны, и за тридцать с лишним лет он набрался опыта скрываться от Совета.
Инга тяжело переносила чемоданную жизнь. Немного привыкнув к жилищу, к соседям, к суровому климату, её снова срывали с места и перевозили в очередную глушь. Им везло. Небарийцы не любили холода и не рвались топтать снег и бороться с озверевшими ветрами, но иногда мелькали остаточные следы чёрных или белых.
Стоило Кассу или Раму унюхать сородичей, как в действие вступал план «Б». Ингу закидывали в машину, даже не дав собрать вещи, и несколько дней скрывали в заброшенных катакомбах, лишив свежего воздуха и привычных удобств.
Единственной радостью в таком существование стала Лариса, маниакально увлёкшаяся беременностью и здоровьем подруги. Стас с Ларой нагнали их полгода назад, помотавшись перед этим по клиникам в зарубежных странах.
Наверное, Долгов думал, что достаточно покинуть Россию и затеряться за несколько тысяч километров, но Бойцову пытались достать и там, перекрыв подачу кислорода во время пластики лица. Тогда Стас сразу позвонил отцу с просьбой о помощи.
Рамиэль уложился в четыре дня, сделав сыну с невестой документы, вылетев к ним и перевезя безопасным путём к Инге с Кассиэлем. Тогда-то Лариса и узнала неприглядную правду разнообразия миров. Первым её порывом было желание уйти от Стаса и спасти свою покоцанную шкуру.
Прагматизм, выработанный
