новому. Еще возьми этого мальчишку. Он свидетель, да. Его в покое тоже не оставят. Но вроде как, он не дурак. К тому же напуган. А тебе нужен именно такой помощник, обязанный тебе жизнью. Считай, ты его спас. Смилостивился, когда я ему солгал и ждал, чтобы убить. Ты понял?
— Он меня бросит на первой же остановке.
Конрад пожал плечами.
— Вот и получится, что ты путешествуешь один. Максимум, он тебя обворует. Но ты архитектор, Расим, всё твое золото — в черепной коробке и пальцах. А, ну и да, обратись к настоящему лекарю утром же. Я перевяжу, и вроде бы нет ничего страшного, но пару недель тебе нужны будут чужие руки. Еще и парня обучишь.
— Мне это не нравится.
Конрад вздохнул, выглянул в темноту ночи, затем пошел обратно в комнату.
— Тогда придумай, что тебе понравится.
Бандит с разрезанным лицом уже начал приходить в себя. Он дернулся. Раздался скрип стола о пол.
Конрад сел напротив него.
Тот открыл глаза, попытался что-то сказать, но из-за разрезанных мышц челюстей, он просто что-то промычал. Но вот выражение его глаз говорило больше, чем он мог выразить какими бы то ни было словами.
Конрад смотрел на него без всяких эмоций. Спокойно, как если бы он был начерченной линией.
В голове промелькнула мысль взять его за нижнюю челюсть, притянуть себе, но Конрад тут же отмел её. Да, он попытался сохранить им жизнь. Сделал для этого всё, что мог, пусть они и не обрадуются этому. Но издеваться — лишнее. Хотя сухожилия были просто необходимостью, напоминанием, предупреждением о последствиях для других.
Майзек прибежал запыханным. Он остановился на границе света от лампы, уперся в колени ладонями и пытался отдышаться.
— Хоз-зяин чай… чайхоны, он… в общем он сказал, что передаст. — Майзек сглотнул. — но не обещает, что госпожа придет.
Конрад кивнул, схватил его за шкирку, и швырнул в угол. Тот перекатился, и его глаза наполнились ужасом еще большим, чем раньше, особенно в миг, когда Конрад достал кинжал.
— Вы же обещали. Пожалуйста, я сделаю…
— Я и сам все могу сделать. — сказал Конрад и готов был скривиться от фальши в голосе. — но ты можешь рассказать кому-то по пьяне или протрепаться стражникам. Тебя найдут и выведают все о сегодняшней ночи. Тут простой выбор: ты или я.
Конрад медленно приближался и всё ждал, когда же Расим его остановит.
«Да что же ты медлишь, осел?»
— А, может, не надо? — неуверенно сказал архитектор.
«Слава Богам.» — с облегчением подумал Конрад.
— Всмысле? Он двадцать минут назад смотрел, как тебе ломают пальцы.
Расим покривился.
— Да, но… мне уже тут нечего делать. — он говорил по слогам, явно не веря в то, что произносит. — А помощник пригодится.
Конрад покосился на Майзека.
— Этот бездарь?
— Уж сумки он таскать сможет. — уже легче ответил Расим. — большего от него и не потребуется.
Конрад убрал кинжал.
— Что ж, если считаешь, что он тебе пригодится, то… — он перевел взгляд на Майзека. — А ты что думаешь? Готов спасти свою тень?
Майзек закивал.
— Да, но у меня родители, сестра…
— Чем поездка отличается от смерти? — спросил Конрад и тут же ответил. — Тем, что когда ты уезжаешь, есть надежда на возвращение. Расим, ты будешь ему платить?
— За то, что спас его? Еще чего. — замолчал на мгновение, задумался. — хотя если он будет мне помогать, то даже возьму его в подмастерья.
У Майзека отвисла челюсть.
— В подмастерья архитектора? — пролепетал он, не веря, но его взгляд тут же упал на Конрада. — Хорошо, хорошо, я согласен уехать.
Конрад хмыкнул.
— Тогда проваливай. И возвращайся к обеду со всеми вещами. Родным можешь сказать, что тебя взяли в ученики. Этого им хватит.
Достал из кошеля золотую монету. Подумал, добавил еще одну и бросил парню.
— За работу, и чтобы семья не голодала без тебя. А теперь прочь.
Повторять не пришлось. Майзек бросился на утек с места. Сначала на четвереньках, затем заплетаясь в собственных ногах, пока не исчез в коридоре, как и в прошлый раз.
Не успел парень уйти, как очнулся и другой бандит. Это стало ясно по его движениям. Глаза он, увы, раскрыть уже не мог.
Он пытался что-то говорить, но мешал кляп.
Конрад смерил его взглядом и тоже пошел к выходу.
— Посторожи их. Посмотри, чтобы никто не освободился. Если что, не жалей.
Расим кивнул, поставил на стол сумку для чертежей, а рядом с ней положил нож одного из мерзавцев.
Снаружи ночь казалась спокойной. Она всегда такой кажется, когда не раздается лишних звуков или нет зарева от пожара. Хотя именно в такие моменты где-то кого-то душат, кто-то плачет в подушку, а кто-то молится о смерти, как об избавлении.
Конрад занял место в тени лесов недалеко от окна храма. В случае чего ему хотя бы удастся сбежать.
Через час пришли мужья Халы, но её не было.
— Где ваша жена? — спросил Конрад.
Мужчины остановились, вгляделись в тень, опустили факелы.
— Наша любовь устала и спит. Мы имеем право решать её проблемы. Особенно, когда их создают такие, как ты.
Конрад положил руку на кинжал.
— Стало быть, это она приказала напасть на моего друга, чтобы отомстить мне?
Унгал нахмурился.
— Ты о чем? Моя жена…
— Нет, это сделал я. — сказал Йорам
Конрад следил за обоими.
Унгал нахмурился, развернулся к Йораму и посмотрел на него, как будто не узнавал.
— Хала знает об этом?
— Это отребье покалечило наших людей, ведет себя будто дома, а наша жемчужина позволяет ему. Он смеет хамить ей. Хотя он безродное отродье, который не достоин…
— Чего? — спросил Унгал. — О ветра, что ты наделал. — Затем повернулся и спросил. — Где наши люди? Они мертвы?
Конрад покачал головой, вспомнил, что его не видно, вышел из тени и указал на проход.
— Они все сидят там. В комнате.
Мужья Халы порвались идти внутрь, но Конрад остановил их.
— Подождите. Сначала давайте обсудим, что произошло по вашей вине. Расим! Выйди!
Прошло несколько минут прежде, чем Архитектор появился. Он увидел двух здоровяков, бросил испуганный взгляд в поисках Конрада. Нашел его и чуть успокоился.
— Вы оба знаете его. — продолжил Конрад. — Должны знать. Вы напали на беззащитного человека, сломали ему пальцы и чуть не выжгли глаз.
Унгал ссутулился и громко выдохнул.
— Мы не…
— Тогда он. — указал Конрад на Йорама. — он приказал, дал разрешение. Плевать. Ог отправил убийц, чтобы они поиздевались и убили моего друга.
— Это плата за то, что сделал с нашими людьми. — огрызнулся Йорам.
Конрад сплюнул.
