как будто внутри поселился крохотный сгусток пламени. Наверняка, это мне мерещится.
Как такое возможно?
«Надо что-то отдать, милая», — прозвучал у меня в ушах голос бабушки Эсмеральды, как будто старая карга сидела рядом. Я нервно оглянулась, чтобы убедиться, что это не так.
«Свободу готова отдать?» — снова раздается голос в ушах, и я чуть по второму кругу не хлопнулась в обморок.
Положила ладонь на ошейник и похолодела.
Так что же это… Дорогостоящая шарлатанка мне не соврала?! Действительно сделала все так, как обещала: я забеременела, отдав свою свободу?!
С одной стороны, формально свою часть договора она выполнила. С другой — попадись она мне сейчас — оттаскала бы за седые космы! Это… Да любой суд такую сделку бы признал недействительной! Ну ничего. Я до нее еще доберусь, не знаю, как, — но доберусь.
Похолодев, я поняла, что долгожданная беременность совсем не означает в моем случае «жила она долго и счастливо и родила еще троих». В моем случае это означало большие (огромные!) проблемы.
Потому что здесь я — вира, и по местным законам мой ребенок мне не принадлежит. Это будет сын или дочка Сорина, а я — всего лишь сосуд и смогу идти на все четыре стороны, как только выполню свою миссию по вынашиванию нового дракона.
Вот уж х… хорошо придумано! Да ни за что!
«Будет у тебя ребенок, но тебе придется выйти замуж за хорошего мужчину, чтобы его сохранить», — снова заявила невидимая старуха, и мне захотелось перекреститься.
А если не за мужчину, а за дракона?
Получается, это мой единственный вариант сохранить ребенка. Если я стану женой Сорина, то он не посмеет забрать у меня малыша, это просто лишено смысла.
«Думаешь, у тебя выйдет окрутить герцога и взять его фамилию? Дракон никогда не женился на человеческой женщине. И не женится», — так, кажется, сказала та противная драконица из ателье.
Или это — или побег.
А может, никакого малыша вовсе нет, и это я сама себя накрутила?
— Есть! — гаркнула сидящая в кресле старуха и вскочила. Испуганно заозиралась и наконец перевела сонный взгляд на меня. Поморгала.
Она была драконицей, судя по сплошной черноте радужки, сливающейся со зрачком. На вид ей было около шестидесяти лет. Но по драконьим меркам могло раз в десять больше… как бы то ни было, она годилась Сорину в матери.
Окинув меня взглядом, драконица поправила чепец, встала и чопорно сцепила перед собой ладони.
— Меня зовут Аллегра, — кивнула она. — Я повитуха из драконьего храма Огненного. Герцог де Драго нанял меня, чтобы за тобой присматривать, пока ты в тягости.
— А где Сорин? — прищурилась я. — И почему вы так уверены, что я в тягости? Может, я просто за королевским столом плюшек переела, потому и живот выпирает…
— Тебе следует называть хозяина «ваша светлость» или «герцог де Драго». Все тесты показали, что ты в положении, — судя по тону, Аллегра была этому как минимум не рада. Хотя она, может, просто в целом человек доброжелательный и позитивный. В больших-больших кавычках.
— И почему же его светлость тогда не торопится носить «сосуд, который поможет прийти в мир новому дракону» на руках и выполнять все его капризы?
Уголок рта Аллегры дернулся, глаза прищурились.
— Вире следует знать свое место. С этого дня ты не принадлежишь себе — с этого дня и до рождения ребенка твое тело принадлежит роду де Драго. Тебе следует проводить дни в смиренном уединении, молиться Огненному и все силы направлять на то, чтобы выносить и родить здорового наследника. Этого зверя, — она посмотрела на кошку, — также следует выбросить на улицу.
Вот уж нет!
— К чему такие правила? — Я свесила ноги с высоченной кровати, чтобы встать. — С моей беременностью что-то не то?
— Не вставай!
— Почему? — я замерла.
Конечно, я знала, что бывают такие случаи, когда женщинам во время беременности врачи рекомендуют лежать. Но ведь для этого должны быть какие-то показания? Я прислушалась к себе: чувствовала я себя отлично. И была голодна.
— Тебе следует побольше лежать, чтобы не навредить наследнику де Драго. Вставать без крайней необходимости не положено.
— А если я поесть захочу? — Я прищурилась. — Или в дамскую комнату?
— Если ты захочешь поесть, я с удовольствием принесу тебе одно из разрешенных блюд: кашу без соли, мясо, немного свиного жира, овощи. Раз в неделю вам разрешено съесть один фрукт. В дамскую комнату вам стоит ходить только в моем сопровождении.
— А мыться? — серьезно спросила я у нее.
На несколько секунд Аллегра задумалась.
— Горячая вода может повредить ребенку. От прохладной — ты можешь простудиться. — Она помолчала, а затем вынесла вердикт: — Я рекомендую обтирание теплой тканью не чаще раза в неделю!
Не пойти ли вам на х… хорошую какую-нибудь встречу, а не сидеть здесь со мной.
— Благодарю, — с достоинством ответила я. — Вы уволены.
Я встала, прислушалась к себе. Что бы там ни говорила эта суровая повитуха, вреда ребенку (если я действительно была беременна) причинить не хотелось. Но голова не кружилась, живот не болел, по телу разливалась сила. Хотелось погулять на улице, съесть тарелку чего-нибудь шоколадного и очень-очень сладкого, осмотреть дом Сорина и…
С удивлением я поняла, что его самого мне тоже хочется увидеть. Как-то глупо. Мы встретились всего несколько дней назад и с тех пор не расставались. Не то чтобы с моей стороны это было добровольное решение, но я привыкла к его присутствию. С ним мне было спокойно, а еще не то чтобы хорошо, но очень остро. Я чувствовала себя живой, а все вокруг казалось очень ярким, очень настоящим.
Впрочем, встреча с Сорином удачно совпала с моим попаданием в другой мир, так что, возможно, я просто романтизирую опасную для жизни ситуацию и
