подозреваемых, но нет ни одного выделяющегося. Несколько не связанных между собой жертв и не так много полезных улик. Нам может повезти, и катализаторы окажутся уникальными, что укажет нам на преступника, но есть вероятность, что он использовал обычные предметы, которые не сузят поиск, а просто дадут информацию к размышлению, — ответил сыщик.
— Это отстой, — печально сказал Равиль. Тимофей ожидал увидеть в его тоне язвительность, но услышал только сочувствие.
— Не спорю, — отреагировал сыщик. Он хотел успокоить пожарных, но не знал, что сказать. — К сожалению, огонь — это собственная криминалистическая контрмера. Я сделаю всё возможное, чтобы как можно быстрее найти виновного.
Тимофей провёл рукой по волосам и стал ждать. Он приготовился к комментариям о том, какой толк от его опыта, если случится ещё один пожар или пострадает больше людей. Он ждал раздражения или разочарования. И тут Равиль снова заговорил.
— Тогда мы подготовимся как можно лучше, будем держать ухо востро на случай слухов или хвастовства какого-нибудь идиота. Будем надеяться, что если случится новый пожар, и этот парень попытается ускользнуть, то мы сможем его найти.
Остальные ответили словами согласия и поддержки.
— Могу я задать вопрос? — это был Костя. — Я новичок в этом деле, как вы все любите мне напоминать, но из всего, что было сказано… Поджигатель — кто-то, кого мы знаем, не так ли?
Тимофей чувствовал тяжесть взгляда каждой пары глаз. Они знали ответ, но хотели его услышать.
— Скорее всего, — произнёс он.
— Ну, блин.
Это подвело итог совещания. Когда больше нечего было сказать по поводу пожаров, Тимофей сел и взял кусок холодной пиццы. Есть не хотелось, но нужно было чем-то себя занять. Он и не подозревал, как сильно нервничал на встрече, пока не наступил момент, когда смог воспринять согласие и понимание пожарных. Плечи расслабились, и он смог улыбнуться. «Хорошие парни», — так назвал их дядя Марат. Возможно, он прав.
Пожарные ещё немного поговорили, и разговор перешёл от пожаров к семьям, затем к празднику Дня города, до которого оставалось несколько недель. Когда кофе закончился, присутствующие стали расходиться.
— Спасибо всем, кто пришёл. Я знаю, что это тяжело, и кажется, что всё, что мы можем сделать, — это ждать следующего пожара, что, боюсь, правда. Но я ценю вашу поддержку и идеи. Если есть какие-то мысли, пожалуйста, обращайтесь, — сказал Тимофей на прощание.
Все улыбались и отвечали «Нет проблем», а потом Костя добавил:
— Эй, по средам, раз в месяц, мы собираемся вместе, кто свободен, чтобы пообщаться и расслабиться. Это будет завтра. Присоединяйся к нам.
— Звучит здорово, — улыбнулся сыщик.
Дядя Марат прав. Это хорошие ребята, и было бы здорово познакомиться с ними поближе. «Также поможет при следующем пожаре, если я хотя бы временно стану частью этой команды», — подумал Тимофей.
— Отлично, встречаемся примерно в половине шестого.
— Куда пойдём?
— Гриль-бар «Волга». Ты знаешь, где это?
У Тимофея опустился желудок, и в комнате стало тихо. Он не сводил глаз с Кости, не решаясь посмотреть ни на дядю Марата, ни на Равиля, ни на кого-либо, кто его знал. Он слишком хорошо знал, где находится «Волга». Это было любимое место его матери, пока она не перестала выходить из дома, перенеся туда свои пьянки и гулянки. Если и было какое-то место в Лазурске, которое Тимофей не хотел посещать, то это было именно оно.
— Ты в порядке? — Леонид Алексеевич положил руку на плечо Тимофея, и только тогда тот понял, что не ответил.
— Да. В порядке. Да, я знаю это.
— Отлично, — сказал Костя. — Увидимся там.
Когда все ушли, дядя Марат подошёл к Тимофею. Он знал, что тот скажет.
— Ты уверен, что поедешь в «Волгу»?
— Примерно так же, как я сейчас уверен во всём остальном. Справлюсь.
Может быть, ему удастся убедить себя в этом до завтрашнего вечера.
Дядя Марат как будто хотел что-то сказать, но решил не делать этого. Когда Тимофей остался один, он отложил доску происшествий и стал перекладывать бумаги на столе, стараясь думать о чём угодно, только не о том, о чём договорился с пожарными. Если бы он мог сказать поджигателю, куда ему надо ударить, он выбрал бы именно «Волгу». Нет, он не винил гриль-бар за то, что там произошло, и за те воспоминания, которые у него остались. Но у него не было ни малейшего желания видеть его снова.
Завтрашний день должен был начаться с беседы с Петром Барковым и закончиться в «Волге». В голове Тимофея уже роились мысли о том, почему не стоит туда ехать.
Когда он направился к выходу, первая мысль была о том, что Ирина может ждать его дома. Она не совсем ждала его, но она была единственным человеком, который мог понять, каково это — снова увидеть Равиля, и насколько шокирующим было его извинение. Она также поймёт, почему приглашение в «Волгу» завязало сыщика в тугой неревнивый узел. Хорошо бы поговорить с ней на эту тему.
«Будь осторожен, дружище», — слова Андрея Строгова эхом отдавались в его голове, но он отмахнулся от них. Не хотелось волноваться. Он мог заботиться об Ирине и при этом уехать из города, когда поджигателя поймают. Ни за что не стал бы подвергать такую замечательную женщину испытаниям, связанным с таким мужчиной, как Тимофей Соболев.
Глава 29
К концу дня Ирина была измотана. Вторники обычно были заняты в те недели, когда она проходила терапию, но помимо встречи с отцом ей пришлось решать проблемы со страховой компанией, с клиентом, пришедшим не вовремя, и с тремя голосовыми сообщениями от Кирилла о том, что им нужно поговорить. Даже последнее занятие по джазовым танцам не подняло ей настроения, поэтому, как только Ирина вернулась домой, она принялась за единственное, что всегда её радовало, — за шоколад.
Она достала коробку со смесью для брауни, затем добавила в неё свои ингредиенты — корицу, ваниль и дополнительную шоколадную стружку. А поскольку шоколадные пирожные требуют времени для выпечки и остывания, она взяла шоколадный трюфель. Ей нужно было что-то
