вышла отсюда! Охрана, мать вашу!
Прибегает охранник и пожирает глазами обнаженную непрошенную гостью.
– Я сказал, никого кроме туристки из 203 номера не впускать! – рявкаю.
Гаваец опускает глаза. Ну, ясно – подкупила чем-то.
– Туристка была здесь и убежала, – говорит мой служащий.
– Что-о? – встряхиваю его за плечи. – Ира была здесь и видела Монику?!
– Да, она видела меня, – торжествующе улыбается Мон.
– Уволен!
На эмоциях хватаю Монику за руку и тащу прямо голяком вниз. Страшно подумать, что подумала Иришка, увидев эту женщину в моем доме. Встречаем горничную, и она с ужасом смотрит, как я протаскиваю девку по коридору.
– Кала, возвращайся к работе! – рявкаю служащей.
– Отпусти меня, отпусти! – требует Моника, но я неумолим и крепко держу ее за локоть.
Встречаем ещё парочку припозднившихся гостей. Они с интересом провожают глазами обнаженную бесстыдницу. Она сама виновата! Нечего было лезть в мой номер, и, судя по влажным волосам, купаться в моем бассейне. Сейчас же распоряжусь сменить в нем воду!
Выталкиваю её из отеля, не рассчитав сил, и Моника приземляется на пятую точку. Она начинает плакать и дрожать. Стыдно ей. А хозяйничать у меня дома не стыдно.
– Какой же ты сволочь, Тим! – трусит головой.
Краем глаза замечаю две застывшие фигуры. Удивленные Ира и Лика. Приглаживаю волосы и говорю доброжелательно:
– Доброй ночи, девушки.
– Он меня выгна-а-ал, – завывает Моника. – Без одежды, на улицу! Меня теперь изнасилуют бомжи.
– Да как он мог вообще? – с сарказмом произносит Ира.
Лика снимает с себя пончо и небрежно бросает Монике:
– Прикройся, блин.
Лика босая, с подтеками крови на лице. С Дэвидом поссорились? А выглядели некоторое время назад влюбленной парой.
– Ириска, я тебя всё объясню, – говорю примирительным тоном. – Я её не приглашал. Она сама влезла.
– Поговорим завтра, – сухо отвечает Ира, и от её тона мне становится нереально херово.
Неужели всё кончено? Почему? За что? Я не отвечаю за поступки других людей, в данном случае за Мон. Или всё-таки не нужен ей? Скорее всего да – не нужен.
– Лика, я могу тебе чем-то помочь? – обращаюсь к пострадавшей девушке. – Может, полицию вызвать?
Выглядит она так, словно пережила нападение. И я просто обязан предложить помощь соотечественнице.
– Буду признательна, если выделите мне номер, – отвечает она. – Дэвид меня выгнал.
– Переночуешь у меня, – тянет ее Ира за руку. – Доброй ночи, Тим, – ледяным тоном.
Хочу её остановить, но Моника закутывается в пончо и пытается ворваться в отель. Приходится стоять на страже и не пускать её. Ну, цирк, да и только!
– Сейчас твои вещи вынесут, – говорю ей жестким голосом. – И ты больше не будешь жить в Вулкане.
– Сволочь, козел, гад.
– Безразлично.
– Ты ещё за это заплатишь, понял?!
Захлопываю перед разъяренной Мон носом дверь, поворачиваю ключ в замке и велю горничной освободить номер, который она сняла. Беру в баре бутылку текилы и иду к себе. Гадко и тошно на душе, хоть упейся, чтобы ничего не чувствовать. Почему Ира так со мной холодна? Что я сделал? Или теперь у нее подорвано доверие ко всем мужчинам из одного-единственного козла и драной гулящей суки?
Глава 31
Ира
Захожу в номер и вижу коробку с пироженками и чай в стаканчике. И мне сразу становится стыдно, что я плохо подумала о Тиме. Пазл складывается мгновенно: Моника пробралась в его дом тайком, он не виноват. Он вообще в это время покупал для меня вкусняшки! А когда обнаружил гостью, то выкинул из отеля прямо в чем мать родила.
– Будешь? – предлагаю пирожное Лике.
– Ира, спасибо тебе за доброту, но реально не стоит…
– Ты же не знала, что Егор женат, поэтому, какие у меня к тебе могут претензии? Бери, очень вкусно – кокосовые.
Смотрю на себя в зеркало, и мне кажется, что моя жопа увеличилась в размере. Разожралась таки!
– Я узнала, что он женат, когда он с Лизой сошелся, – отвечает она. – Сестра мне и рассказала об этом.
– И тебя предал этот… козлище. И твою сестру, будь уверена, предаст.
Разглядываю Лику, она же совершенно не во вкусе Егора: татуировки на руках – он не раз высказывал к ним свое фи; толстоватые бедра, маленькая грудь, да ещё и брюнетка.
– Да, я это понимаю, – отвечает девушка. – Но Лизка не хочет в никакую слушать. Твердит себе, что он – её шанс зацепиться в Москве.
– Такой себе вариант – самый говенный.
Доедаю пирожное и вытираю руки салфеткой. Всё – дома сажусь на диету.
– Умом понимаю, что он козел. Но…
– Ты любила его? – спрашиваю, наблюдая за её реакцией.
– Да. Поэтому, как Дэвида увидела на сайте знакомств, сразу согласилась с ним лететь. Он искал попутчицу на Гавайи.
– И такой же мудак этот твой Дэвид! Английская версия русского дурака Егора. Ни разу не джентльмен.
– Это точно. Можно я пойду, смою кровь с лица?
– Конечно! Как там Лиза?
– Беременность под угрозой, – отвечает Лика уже из ванной, – пока неизвестно. Я завтра лечу домой, мне нечего здесь делать.
Никогда бы не подумала, что буду сидеть в своем номере с бывшей любовницей мужа и угощать ее сладостями. Мне жалко Лику. Какая-то она потерянная. И да, я верю, что Егор не говорил ей о своем семейном положении. Он хотя бы ее к нам домой не притаскивал. Тогда он еще не был столь наглым.
– Мне нужно тебе кое-что сказать, после чего ты перестанешь быть доброй, – говорит девушка, вытирая лицо бумажным полотенцем.
– Говори, – напрягаюсь.
– Егор попросил меня шпионить за тобой.
– Вот кретин! И зачем ему это?!
– Хочет знать о твоем мужчине.
– Что ты ему успела рассказать?
– Да ничего. Только фото ваше послала, извини. Я испугалась, когда узнала, что ты его жена. Не хотела скандала.
– А, фото. Ну пусть полюбуется на нас, – криво усмехаюсь.
Ответочка на его селфи с Лизой в нашей квартире.
– Он изменился, стал жестким.
– Я не хочу о нем больше говорить. Ложись спать, – показываю на свою постель, – а я пойду, мне нужно поговорить с Тимом.
– Хорошо. Спасибо тебе, Ир!
Выключаю свет и выхожу из номера. Я совершенно спокойна за свои вещи, у меня нечего воровать. Да и Лика не смахивает на воровку.
Поднимаюсь к Тиму. На проходной нет охранника. Уволил из-за проникновения Моники? Скорее всего.
– Тим? – зову тихонько.
Он лежит, уткнувшись лицом в подушку. Спит. Занавеска гуляет от ветра, и я прикрываю окно. Он обнажен, и я набрасываю на него одеяло. Вижу на полу початую бутылку текилы,
