смертью, но стараниями бабы Насти всё же не ушёл за кромку. В последние деньки бабьего лета он пришёл в сознание. Открыв глаза, он долго пытался сфокусировать взгляд, но перед глазами постоянно что-то рябило и плавали цветные потоки. Жутко хотелось пить и он с трудом разлепил губы, но во рту было сухо и смочить губы языком у него не получалось. Не смотря на то, что на улице был день в хате было весьма темно. Маленькое окошко едва пропускало свет. В помещении, где он лежал не было потолка и были видны стропильные брёвна и тщательно промазанное изнутри соломенное покрытие крыши. Глиняная обмазка была местами побелена известью, а местами имела следы копоти. Ещё одно небольшое окошки было под самой крышей, но оно было совсем маленькое и не имело рамы, а выполняло функцию вентиляции. С трудом повернув голову на бок принц огляделся более детально. Помещение 4–3 метра, дверь, набрана из толстых не строганных плах (Плаха — толстая доска). Он лежал на шкуре и был накрыт шкурой, а у маленького окна, затянутого мутной плёнкой стоял стол из грубо сколоченный стол, рядом с которым была маленькая лавка и какая-то конструкция из природного камня. Через какое-то время скрипнула дверь и в помещение зашла крепкая женщина.
— О, очнулся, соколик! Давай водички попьём.
Женщина налила в керамическую кружку из керамического кувшина стоящего на столе воду и поднеся к Лёне кружку помогла принять более вертикальное положение.
Осушив кружку воды женщина помогла снова ему лечь и присела на край его лежака.
— Как звать-велечать тебя, добрый молодец?
Лёня задумался, но имя вспомнить не мог.
— Н-не помню. — на с трудом выговорив прохрипел он.
— А где так обгорел помнишь?
— О-о — обгорел? Н-нет.
— Ладно, будем считать, что сам Перун пометил тебя. Глядишь оклемаешься и снова в силу войдёшь. Ты ж воем был? — снова спросила пожилая женщина.
— В-воем? Н-не знаю.
— Хорошо, чуть погодя приду покормлю тебя.
Женщина вздохнула и отправилась по своим хозяйским делам.
Она снова появилась где-то через час, принеся с собою глиняную миску и деревянную ложку.
— Вот, супчик рыбный, ушица наваристая. Внучок сегодня с утреца рыбки наловил.
— П-пить…П-пож-жалуйста. — попросил Лёня.
— Сейчас, соколик, сейчас — захлопотала женщина.
Напоив и накормив выздоравливающего, она пожелала ему доброго здоровья и снова исчезла, а принц погрузился в сон, в котором видел себя в чёрной броне с огненым мечом в руках. Точно также прошли остальные дни первой недели. Правда дни он не считал, но день на седьмой-восьмой он смог принять седячее положение и осмотреть себя более внимательно. Тонкая розовавя кожа покрывала практически всё тело только в районе нижних связок ноги виднелась такая же как у бабы Насти белая кожа. Хорошо это или плохо сознание ответ не давало. Сил было очень мало и голова периодически тряслась.
— Ой! — раздалось со стороны скрипнувшей двери, но повернувшись туда Лёня никого уже не увидел и дверь снова была закрыта.
— Баб, Насть, а кто это у тебя там?
— Хворый выздоравливает, а ты что хотела Полюшка?
— Мамка послала, говорит, что тебе завтра помощь нужна.
— Да. Я с бабами завтра по коренья трав пойду, на тебе стряпня и постояльца моего кормить и поить не забывай, ну и из под него выносить надо. Сам он пока не ходит.
— А как его звать-величать?
— Не помнет он, пока. А зачем тебе имя то его? В женихи присмотрела?
— Скажете тоже — замялась девушка.
— Что страшный.
— Есть такое, как увидала его чуть в обморок не упала.
— Глупость говоришь. Оклемается он со временем. Видала какой он высокий и широкоплечий? Правда пока на гране был исхудал весь.
— Да он сидел голый когда я в тот дом заглянула.
— Уже сидел, молодец. Быстро на поправку идёт. Живучий.
— А, где его так, баб Насть?
— Нашли в сосновом бору у балки. Где обгорел и какими силами туда попал не ведомо мне. Может Велимир появится ясность внесёт. И не бойся его, он вежливый.
— А портков для него нет? — смущённо спросила Полина.
— У меня нет. Мои мужики все уступают ему ростом и шириной. Если есть полотно, то сшей парню, глядишь и тебе твоё добро обернётся.
Полина не ответила. Тканое полотно она наткала, но это у матушки спрашивать нужно было. Самим полотна тоже много нужно и тяте, и брату и ей. Не знала Полина как поступить. Сама понимала, что в беде человек и хорошо бы помочь, но волновалась, что матушка бранится будет.
Вернувшись домой девушка все рассказала матушке и та достала из сундука старый льняной сарафан. Завтра вместе пойдем. Не гоже молодой девушке бельё для чужого мужчины шить. Сама сделаю.
* * *
Весь вечер Лёня смотрел на свои руки в рябом зрении. Он чувствовал, что через него сможет помочь себе восстановить тело и память, но никак не мог понять, что нужно делать. В результате устав от напряжения он снова провалился в сон. Ему снилась красивая девушка с синим лицом. Девушка плакала глядя на колобки м надписью «Туману». Лёня был уверен, что знает эту девушку, но кто она? Память пока молчала.
Утром он проснулся от скрипа входной двери. В двери стояла незнакомая женщина.
— Доброго здравия тебе, добрый человек. — поздоровалась с ним женщина.
— З-здрав-вствуйте. — ответил ей Лёня.
— Как тебя звать-величать, добрый человек?
— Н-не п-помню я имени. Извините.
— А что помнишь?
— О-огонь п-помню.
— Хорошо, тогда я тебя Огоньком звать стану. Ты не против?
Лёни было всё равно и он просто кивнул.
— А меня Варварой зови, правда я у бабы Насти не часто бываю. Мне обмерить тебя нужно — при этом Варвара показала на клубок грубых ниток в руках.
Лёня понятия не имел, что от него хотят по этому продолжал лежать, укрывшись медвежей шкурой.
Варвара видя, что парень не понимает, что от него хотят откинула край шкуры и немного смущаясь начала обмерять окружности талии, ног и длину от пояса. Завершив обмер женщина вернула шкуру на место и громко выпустив воздух не прощаясь покинула помещение.
Проводив Варвару глазами Лёня сел на топчан и начал разминать затёкшие от многодневного лежания мышцы. Руки были очень слабы, но спешить ему было некуда и он старательно делал самомассаж. За этой процедурой его и застала молоденькая девушка держащая в руках тарелку с кашей. Делая вид, что она ничего не замечает, покрасневшая девушка поставила на стол миску и молча удалилась, что б через пару минут вернуться с кувшином молока и чистой
