кровать.
— Ты рехнулась, женщина?! — заорал он, едва прикрыв за собой дверь. — Какого черта ты полезла куда не просят?!
Кэтрин ошарашено уставилась на него. Брайан, обычно спокойный и уравновешенный, напирал на нее, как разъяренный медведь.
— Успокойся! Я ведь достала карту! — Она дотронулась до лежащего на кровати тубуса.
— И ради этого ты решила раздвинуть ноги?! Я что, просил тебя о таком одолжении?!
Кэтрин едва не задохнулась от возмущения.
— Ты совсем дурак? — выпалила она. — Ничего я не раздвигала! Этот урод пытался меня изнасиловать!
— А где были твои мозги? Что ты ему наплела?
— Какая разница?
Глаза Брайана сузились, ноздри раздулись от гнева.
— Почему каждый встречный мужик пытается тебя изнасиловать? — прошипел он. — Ты об этом не думала, Кэтрин?
Она вспыхнула.
— На что ты намекаешь? Думаешь, я сама этого хочу?
— А мне почем знать? Ты так задницей перед ним вертела…
— Ах ты ублюдок! — вскричала Кэтрин. Она подхватилась с кровати и от всей души отвесила Брайану оплеуху. — Катись ко всем чертям, проклятый дикарь!
— Ну и пошла ты к черту, дура набитая! — рявкнул Брайан, схватившись за щеку.
Он пулей вылетел из номера и хлопнул дверью с такой силой, что задрожали стены.
Кэтрин рухнула на постель и свернулась в комок. В груди все горело от несправедливости и обиды.
«Вот дурак! Я же хотела помочь. — Она всхлипнула, из глаз потекли слезы. — Как он мог такое ляпнуть! Он что, принимает меня за шлюху? Болван!»
…Небо за окном окрасилось закатным багрянцем, а Кэтрин так и лежала на кровати, проклиная судьбу. Злость понемногу стихала. Брайан, конечно, здорово разозлился и наговорил гадостей, но его можно понять: не проходит и дня, чтобы она не вляпалась в какую-нибудь передрягу. Наверняка ему уже надоело вечно ее спасать. А вдруг он больше не придет? Надо пойти, отдать ему карту и прощупать почву насчет примирения.
Поднявшись с кровати, Кэтрин плеснула в глаза водой из умывальника, пригладила волосы и с футляром под мышкой вышла из номера.
Комната Брайана оказалась заперта. Где же он? Кэтрин спустилась на задний двор, даже заглянула в салун, но его нигде не было видно. В душу закралось отчаяние. Он ушел! Бросил ее одну!
Надо бы спросить в конюшне, на месте ли его лошадь, но на улице уже начинало темнеть. Лучше вернуться к себе, переждать эту ночь, а утром уже решать, как быть дальше.
Кэтрин вновь поднялась по лестнице. На всякий случай она еще раз дернула дверь в комнату Брайана. Заперто. Он и правда ушел, или вообще уехал из поселка. Ну и черт с ним! Как у него только язык повернулся сказать, что она сама чего-то там хотела! И это после того, как она застрелила отчима, когда он к ней приставал.
Войдя в свой номер, она устало опустилась на кровать. За окном стемнело, живот сводило от голода. Кэтрин злилась на Брайана, но еще больше страшилась остаться одной. Денег — ни цента. Хорошо хоть в этом поселке не действуют законы, и можно не бояться ареста за убийство Джорджа. Видимо, придется искать работу. Но кем? Шлюхой в салуне? Ну уж нет, лучше умереть.
Интересно, тот продавец всерьез предлагал ей брак? Он, конечно, не молод и далеко не красавец, но разве есть другой выбор? Пойти к нему завтра и сказать, что она согласна?
Перед глазами возникла тесная лавка, забитая всяческим барахлом, и в носу словно зачесалось от пыли. Кэтрин попыталась представить себя в роли жены торговца. Ей придется подметать, раскладывать товары, стоять за прилавком. А самое худшее — делить с этим стариком постель…
В комнате стало совсем темно, и Кэтрин зажгла лампу, чтобы не было так тоскливо. Она уселась на кровать, обхватив руками колени, и в памяти начали всплывать славные деньки, когда она жила с папой в лесу. Книги, охота, долгие разговоры у камина под кружку горячего шоколада, к которому отец пристрастился в армии… Тогда Кэтрин была счастлива. А сейчас… Куда все ушло?
Тем временем салун просыпался, готовясь к очередной разгульной ночи. Внизу забренчало пианино, затопали каблуки, послышались визгливые женские голоса. То и дело с улицы доносился цокот копыт — посетители стягивались к обители порока.
На лестнице заскрипели шаги. Кэтрин вздрогнула и прислушалась, а когда в дверь постучали, вскочила с кровати, хватая с тумбочки револьвер.
— Кто там? — испуганно спросила она.
— Кэт, это я. Открой.
С губ сорвался вздох облегчения. Слава богу, Брайан вернулся! Кэтрин едва не бросилась к двери со всех ног, но тут обида и уязвленная гордость снова подняли голову.
— Иди к черту! — буркнула она, скрещивая руки на груди.
— Кэт, впусти меня. Я хочу перед тобой извиниться.
— Извиниться?.. Хм. Ладно, входи.
Она нарочито медленно подошла к двери и неторопливо отперла замок.
Брайан топтался на пороге, не решаясь его переступить. Черные глаза поблескивали в свете керосиновых ламп, между бровей залегла горькая складка, а на щеке все еще багровел отпечаток руки.
— Прости, Кэт, — сказал он.
— Заходи. — Она посторонилась, давая ему войти.
Они уселись за стол. Кэтрин откинулась на спинку стула и выжидающе посмотрела на Брайана.
— Прости, что вспылил, — смущенно пробормотал он. — Не знаю, что на меня нашло.
— Больше так не делай, — проворчала она.
— Постараюсь… Просто, когда этот тип опустил штору, я… переволновался. Почувствовал себя каким-то сутенером — стою там как идиот, а ты «расплачиваешься» за эту дурацкую карту.
— Ты что, и впрямь подумал, будто я этого хотела?
— Не знаю… — Он потупился. — Ты так строила ему глазки… может в какой-то момент и мелькнула такая мысль. Хорошо, хоть толпа уже здорово разогрелась, и мне осталось лишь сделать последний шаг.
— Выбить стекло?
— Ну да. И под шумок вытащить тебя оттуда.
— И это было чертовски вовремя!
Брайан слабо усмехнулся.
— Так ты меня прощаешь? — Он с надеждой посмотрел на нее.
Кэтрин вздохнула. Устоять против
