поиска сузилась до вечеринки.
Сглатываю комок в горле. Опять он об одном и то же. Сколько бы мы ни говорили, он всегда не преминет сказать, что я нежеланна в их доме и он мечтает, чтобы я уехала. Отворачиваю голову и смотрю в сторону дома, но близость Тима ощущаю всем телом. Чувствую, что он двигается сзади. Берет бутылку и отвинчивает крышку. Слышатся звуки того, что он пьет. Невольно поворачиваюсь и с жадностью провожаю бутылку взглядом.
— Хочешь пить? — замечает он мой взгляд и протягивает мне ее.
И я бы отказалась, но жажда меня убивает, плюс я жутко боюсь идти в дом и просто тяну время. Прижимаю горлышко ко рту, ловя себя на мысли о том, что этого же пластика, который я обхватила своими губами, касались губы Тима…
Он зачем-то смотрит на низ моего лица, щурит глаза и открывает рот. Явно скажет какую-то гадость. Может, что я заразная и бутылку надо сразу выкинуть, раз я коснулась ее губами. Но сказать ничего не успевает. К нам по гравию цокает на каблуках Эляна, подлетает к машине фурией и упирает руки в боки.
— Варя! Что это значит? Ты почему приехала с Тимофеем, да еще и в чужой одежде?
Перевожу взгляд на сестру и нажимаю на ручку двери, неловко выбираясь наружу на шатающихся ногах. Красивое лицо сестры напряжено, глаза с недоумением бегают от меня к Тиму. Тот при появлении Эляны сразу же вальяжно откидывается на дверь машины, упираясь локтем на руль и закидывая ноги на соседнее сиденье, и беззастенчиво наблюдает за представлением.
— Тимофей привез меня, — говорю то, о чем он меня просил.
— Как вы нашли друг друга? — удивляется сестра, недоверчиво нахмурив брови.
— Я ему позвонила…
Звучит крайне нелепо, и сестра хмурится еще больше.
— Полегче с мимикой, мамочка, а то ботокса не хватит! — подает Тим насмешливый голос.
Эляна заводится с полпинка, отвечая на выпад своим:
— Сколько бы ни понадобилось, ты оплатишь, да, сыночек?
Но лицо, однако, приводит в нормальное состояние, приняв безмятежный вид.
— Да всегда пожалуйста! — продолжает Тим пикировку. — Еще и доплатить могу, пусть тебе глаза на лоб натянут и рот ушьют, чтобы поменьше свистела!
— Пойдем, Варя, здесь дурно пахнет! — хватает меня сестра за руку. Кажется, она решила изобразить из себя леди, но в роли Нонны она выглядит, откровенно говоря, нелепо.
— Это воняет помойка, из которой вы выбрались! — настигает нас голос Тима, а потом и его издевательский смех.
Уже в доме сестра шумно дышит, пытается прийти в себя, я же немного рада, что Тим перетянул на себя ее гнев. Может, мне меньше достанется? В надежде смотрю на нее и кусаю губы.
— Нет, ну ты только посмотри, что он себе позволяет!
— Вам подать чай? — из-за угла появляется домработница, видеть которую я несказанно рада. Еще один буфер между мной и сестрой. Неужели пронесет?
— О боже, будет чудесно, — выдыхает сестра и томно закатывает глаза, упираясь пальцами в лоб, — и таблетку от головы, пожалуйста, Алевтина Юрьевна, иначе я сойду с ума.
Кажется, вопросы готовы сорваться с губ женщины, но она не нарушает субординацию и молча отправляется исполнять наказ.
— Пойдем в столовую, Варя, обсудим всё там.
В прохладном после улицы помещении усаживаемся за стол, и сестра принимается терроризировать меня вопросами.
— Как ты могла сбежать, Варя? Мне было так стыдно перед Пашей, перед Валерием Самуиловичем! Тебе стало плохо?
— Я просто не смогла, Эль, — свожу жалобно брови, — прости, но я бы не смогла сидеть за столом и улыбаться.
— Но ты могла хотя бы сбросить СМС! Не смогла бы она! Мы тебя искали, звонили, Валерий Самуилович с охраной пошел по улицам!
Становится неудобно, надо бы извиниться перед всеми.
— Эль, я не хотела ничего такого, просто мне стало плохо, морально плохо, — поясняю, — я забыла про всё, побежала в сторону парка, потеряла счет времени…
— Парка? — хватается она за сердце. — Ты с ума сошла? — ужасается, будто я пошла в джунгли, наполненные хищниками, а не в обычный городской парк. Хотя я понимаю сестру, это сейчас я успокоилась, а тогда мне было очень страшно. Холодно и одиноко.
— Так получилось, — заламываю пальцы, — я не хотела, чтобы кто-то волновался.
— Но так уж вышло, что мы волновались! Так что, Варя? Ты всю ночь провела в парке?! На улице же был дождь!
— Да, я уснула, но над скамейкой было дерево, меня почти не намочило, — вру.
— А что потом?
— Потом я поехала к Асе в общежитие, там переоделась.
— Но почему не домой?! Почему ты не позвонила? Мы бы тебя забрали!
— Телефон сел.
На второй вопрос не отвечаю, просто молча смотрю на сестру, позволяя ей самой догадаться.
— Значит, ты включила телефон и первому позвонила Тиму. Не сестре! Выходит, ты сбежала в качестве протеста? — сжимает она губы и резко вскакивает, нависая надо мной. — Хотела показать, что не принимаешь мою помощь и предпочитаешь замерзнуть в холодном парке, таскаться по чужим людям и звонить моему врагу? Знаешь что, Варечка, — шипит она мне в лицо, — справляйся-ка ты со своими проблемами сама! Позвони своей подруге, пусть она устроит тебя в общежитие. И маме позвони, пусть денег пришлет. На проживание, на учебу, на воспитание приплода, ей расскажи сказочку про то, как тебя обрюхатил какой-то мажор в темной комнате на вечеринке!
— О чем речь? — пугающе грозно звучит голос Павла Петровича, заставляющий нас обернуться и резко открыть рты от шока. — Так кто это был, Варя? Не Валера? Эляна, я что-то ничего не понял, вы почему ругаетесь? И где была Варя?
— Проштите, пошалуйста, — на полную катушку возвращается мой дефект, рождая косноязычие, — я не шнаю, кто это был, не шнаю, просто какой-то парень…
— Это была вечеринка по случаю окончания учебы, Паша! — Эляна просто уже не сдерживает себя и размахивает руками. — Я скоро свихнусь слушать о том, как она пошла туда и в какой-то темной комнате кто-то ей сделал ребенка! Это ужасно! Я не вынесу этого!
— Эляна, успокойся!
