ничего.
Кольер развернулся к ней, с трудом сдержав готовую сорваться насмешку.
— Сколько лет Ревалю Рауху, Эрлен? — спросил он серьезно.
— Не знаю.
— А я знаю. Больше четырехсот. Четыреста шестьдесят или около того. Из нынешних Вечных старее него только Даллах, Альсар и Ширин. Если он делает вид, что не знает, это не гарантирует, что это на самом деле так.
— Так что насчет частей ключа? — перебила его Эрлен.
Кольер расхохотался.
— Что я получу в обмен на эту информацию?
— А что ты хочешь? — улыбнулась Эрлен.
— Ту девочку на балконе над твоим Эрлениумом.
— Бери. Мне не нужен никто из участников этого почти провального похода, но убирать их пока нельзя, сам понимаешь. Их несвоевременная смерть, да еще и в моих землях, может надолго отодвинуть воплощение наших замыслов. Кто ж знал, что эта рыжая дура потащит за собой такой хвост!
Кольер кивнул, не желая втягиваться в обсуждение предмета, в котором Эрлен не разбиралась. Правильно организованная смерть, с его точки зрения, не только не испортит, а скорее поспособствует реализации планов. Другое дело, что Эрлен не знает, как правильно.
— Итак, Нагр. Один ключ — у Вагабра, другой — у Ширин. Активатор у Реваля. Ключи от Либрума у Хэйгена и Даллаха, активатор — у Элианны. Активаторы одинаковые, ключи — разные. Где находится Либрум… Я и сам не знаю. Но вам, Вечным, будет легко отыскать его, если вы объединитесь. Троих единомышленников будет достаточно.
Сбросив маску игривой кошечки, Эрлен стремительно поднялась. Глаза ее хищно сияли.
— Вагабр отдаст свою часть ключа без особых проблем, он на нашей стороне, — сказала она. — С Ширин можно договориться. Либрум… Не знаю. Активатор Элианны можно не учитывать, если такой же есть у Реваля. Ворон… Демоны Маара, не знаю, что с ним делать!
— Зато я знаю, — успокоил ее Кольер. — Оставь Ворона мне.
Глава 11. Расследование
Покружив над Фьерхольмом, я резко снизился и сел во дворе перед главным входом, но трансформироваться не стал. По утрам Гевор всегда на месте, к тому же он любит поспать. Я намеренно не предупредил его о своем визите — мне требовался эффект неожиданности. Все-таки я считаю его своим другом и имею некоторое право знать, что он затеял на моих землях.
Вчера утром я еле поднялся. Нэрги оставляют свои следы на теле живых существ — некроожоги очень болезненны и заживают долго. Мне в вороновом облике мало что угрожает, хотя потом, когда я становлюсь человеком, некоторые ранения все же остаются. От прямого соприкосновения с гранеедами остались синяки и ощущение обожженной кожи. Стрела, которая воткнулась в крыло, выпала при трансформации, но оставила на теле след от ушиба. Скрипя зубами, я обернулся Вороном и рванул в штаб-квартиру Пауков, где сам же и назначил срочное совещание по нынешней внезапно изменившейся обстановке, а после него отправился в Элласар, столицу Элезии, разбираться, кому и что именно могло понадобиться в наших архивах. Результат оказался неожиданным, и я решил, что пора задать Гевору-Пардусу пару вопросов.
— Приносим свои глубочайшие извинения, Верховный, — ответил мне хорошо знакомый пожилой секретарь-нигиец, когда я весьма нагло свалился им на голову в вороновом облике, влетев в приемную через открытое окно. — Вечного Гевора нет на месте, — тревожные ноты в его голосе заставили меня насторожиться.
— Что-то случилось?
— Он отсутствует уже неделю.
— И что? — удивился я. — Что в этом такого?
— Он не оставил информации, куда направился и сколько будет отсутствовать. Это не в его правилах, — пояснил секретарь. — Он очень ответственный… Верховный, — добавил он с заминкой. — Мы всегда знаем, где его найти.
— Он мог уйти в горы поохотиться или зависнуть у новой подружки, — цинично хмыкнул я.
— Даже тогда, — в голосе нигийца послышалось осуждение. — Его нет и в других доменах Пардуса, и он не появлялся в малых очагах ни в одной из земель. Мы беспокоимся, не случилось ли чего-нибудь… — пожилой секретарь замялся, — непредвиденного.
Я беспечно пожал плечами. Что может случиться с Вечным? Недовольный неудачным визитом, я, прежде чем покинуть Фьерхольм, сделал несколько низких заходов над окрестностями, выискивая большого белого леопарда, который по каким-то причинам решил не встречаться со мной, но и пролетев над его любимыми тропами в ближайшем лесу, никого не нашел.
Что ж, теперь надо навестить бренна Элласара — есть у меня к нему одно щекотливое дельце, и поговорить с Шандром, который с утра собирался в Ферт, где за последние две недели участились смертоубийственные конфликты с участием местных Двуликих, судя по сообщениям, сбившихся в банду. Тамошний бренн потерял контроль над ситуацией, жители грозились сами навести порядок.
Элласар даже больше, чем Рузанна, но я очень люблю его несмотря ни на что. Может быть потому, что этот портовый город, яркий, шумный, праздничный, прокаленный солнцем и просоленный дыханием океана, является для меня средоточием жизненной силы. Жизнь здесь не утихает даже глубокой ночью: восточная часть побережья превращена в роскошный курорт, один из лучших в землях Ар Соль — музыка, танцы, казино, фейерверки, аттракционы, вино и прочие удовольствия всегда текут здесь рекой. В западной части кипит деловая жизнь, приходят и отходят корабли, прогулочные, грузовые и рыбацкие, огромные пирамиды транспортных шеадров, ведущих во все концы земель, светятся даже ночами. В горячую пору на перегрузке товаров с корабля через шеадр на другой корабль в порту другой земли зачастую можно заработать целое состояние. И тут же спустить его, перейдя по хрустальному мостику над каналом, делящим город на две половинки, в ближайшее кабаре, где обольстительные и умелые танцовщицы разных рас, на любой вкус и выбор, быстро опустошат карманы, выполняя все, даже самые сумасшедшие, прихоти.
В Элласар я прибыл уже в обед, как самый обычный элез, пешком через шеадр. Столицу только что умыло дождем, в воздухе разлилась чудесная свежесть, и я, прежде чем заявиться во дворец бренна, решил прогуляться по главной улице вдоль канала. Аллея, широкая, тенистая, усаженная цветами, все не кончалась, и я, разглядывая прохожих, пытался представить себя обычным человеком: работягой, спешащим в порт, клерком, идущим в свой кабинет после обеда, водителем вон той общественной виммы, выполняющей пассажирский маршрут через город. Получалось средненько: мне все время хотелось трансформироваться и взлететь. Хотя… чем их жизнь отличается от моей? То же утро с совещаниями, те же бумаги, та же рутина, только сдобренная изрядной порцией экзотики. Я точно так же несвободен, как и они, и точно так же хочу вырваться из однообразного круговорота собственной жизни. Только они все-таки могут что-то изменить, а я
