была свободна и, скорее всего, после беседы направилась к себе в номер.
– Дамы, – воспользовался подходящим моментом Бубенцов, – минуточку внимания! Позвольте мне сделать небольшое объявление!
Аудитория милостиво молчала. Элла тоже вышла из состояния медитации и направила свое внимание к психологу.
– Хотя сегодня и завтра я хочу посвятить наши занятия разговорам о смерти и как пережить уход близких, я бы хотел вас заверить, что несмотря на то, какие события в будущем ожидают «Островок», я всегда рад предоставить вам свои услуги! Моей личной уникальной методикой, которую я разрабатывал многие годы, вы можете воспользоваться, занимаясь со мной по интернету, или придя ко мне в центр…
– Подождите-ка, база закрывается? – перебил Михаила Ивановича кто-то из толпы.
– Послушайте, как же так? Я деньги заплатила за десять недель, а это всего лишь третья, – подала обиженный голос Ирина, – так не пойдет! Я в суд подам!
– И я!
– И я тоже!
Угрозы стали сыпаться со всех сторон.
– Я думала, он тут на всю ставку устроен. А у него, оказывается, есть свой центр? – удивленно шепнула Ульяна Стреловой.
– Первый раз слышу, – тихонько ответила та, и обратилась к худеющим в полный голос, – дорогие девушки, судьба «Островка» еще не решена. Юлии Петровне придется переговорить с юристами и сотрудниками полиции, но я уверена на все сто процентов, эту смену мы дотянем до конца. Давайте дождемся необходимой информации, прежде чем подавать на «Островок» в суд.
Худеющие согласились с Эллой: пару женщин кивнули, некоторые крикнули вялое «хорошо». Михаил Иванович откашлялся и, искоса глянув на шпаргалку в своем старом телефоне, продолжил:
– Давайте поговорим о том, в каком возрасте вы впервые узнали о смерти…
Ульяна закатила глаза: какую заунывную лекцию им предстоит выслушать, хоть самой иди и прыгай с утеса.
Минут через двадцать после того, как психолог успел перечислить мысли многих философов (Аристотеля, Будды, Канта и Юнга) о таком природном феномене, как «увядание живого организма», в зал снова заглянул Владимир:
– Ульяна Александровна Филатова?
Инструктор протерла кулачками глаза, верхние веки которых начали угрожающе тяжелеть, и, мысленно попрощавшись с циничным Юнгом, спустилась на первый этаж для беседы с Охотским.
* * *
– Расскажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели или разговаривали с Вероникой Юрьевной.
Серые глаза следователя спокойно взирали на Марго, которая спустилась в столовую восьмой в очереди опрашиваемых. Тигровой хотелось покончить с этой беседой как можно раньше: просидев в зале в окружении всех этих слоних и придурочного психолога, ей начало казаться, что стены стали сдвигаться к центру помещения с каждой пройденной минутой.
Николай Петрович находился напротив свидетельницы номер восемь, за столом, где обычно обедали работники базы. Перед ним были раскрыты блокнот и папки с именами. Какая жалость, что он курильщик, подумала Марго. Такой точеный овал лица, узкий нос, высокий рост, а кожа – с противным оливковым оттенком, да и подушечки пальцев отдавали расплывчатой желтизной, хотя и не броской, но все же заметной. Из-за рубашки и пиджака на сто процентов утверждать было невозможно, но Марго было ясно, что следователь силовым нагрузкам предпочитал кардио. Скорее всего, бег. На дорожке в зале, или где-нибудь на природе. Наверняка, на дорожке, из-за возможности установить уровень наклона и таким образом сжечь больше калорий. Николай Петрович казался человеком, который не любил терять время. Вот ведь парадокс: спортсмен-курильщик. Эти люди наивно полагают, что их спортивные нагрузки исправят вред, нанесенный годами вдыхания яда.
Что же вы, Николай Петрович, так цените свое время, но так погано относитесь к своему здоровью?
– Когда видела? – переспросила Марго, и, пустив в ход все актерские способности, подняла брови, как делали это девушки в бразильских сериалах, – вчера. Была у нее в кабинете. Офисе. Домике. В офисе-домике-кабинете. На первом этаже.
Николай Петрович извилисто черкнул в своих записях.
– В каком часу?
– Не помню точно, около трех. Где-то в середине занятия с Михаилом Ивановичем.
– Это кто?
– Наш псих, – Марго нервно улыбнулась, – психолог то есть. Рассказывает нам про методы поднятия самооценки.
– И как? Помогает?
– Кому помогает, а кому уже поздно, – не растерялось Марго.
– Я думаю, вам эти уроки не нужны. У вас с самооценкой все чудесно.
Марго стушевалась. Что это за комментарии такие? Как-то непрофессионально. Поблагодарить его за комплимент или изобразить обиду?
– Зачем вы отправились в кабинет Серых?
Девушка закусила губу и помедлила с ответом.
– Знаете, я приехала сюда за результатами. Совершенно определенными. Понимаете?
Охотский кивнул и сделал еще одну запись.
– К сожалению, я не смогу привести себя в нужную мне форму, пользуясь спортивным оборудованием, которое находится в зале.
– Почему? – отрешенно спросил Николай Петрович. К нему тихонько подошел один из людей в форме и положил несколько документов на стол, что-то шепнул следователю на ухо, – спасибо, Сережа.
Парень был молод, но полноват. Слишком налегает на сладкое, кожа его кричит о шоколадках и пончиках, надо бы ему побольше пить воды и перейти на кето, чтобы избавиться от первых десяти килограмм. Мужикам-то худеть гораздо легче чем женщинам, спасибо драгоценному тестостерону. А вот нам, несчастным женщинам, эстроген постоянно ставит палки в колеса диет и режимы тренировок.
Парень испарился из столовой, Охотский снова сосредоточил свое внимание на девушке:
– Что не так со здешним оборудованием? Вас коврики для йоги не устроили?
– Коврики в порядке, – не очень любезно отреагировала Марго, – а вот гантели слишком легкие.
– Легкие? – переспросил Охотский, и, как показалось Тигровой, старался сдержать усмешку, – а вам штангу подавай?
– Почему же сразу штангу, – ответила Марго и провела пальцами по верхушке головы, удостоверится, что хвостик был все еще туг, – что-нибудь потяжелее килограмма. Четыре или пять, минимум.
– Во сколько вы ушли?
Телефон девушки блипнул в кармане ее ветровки.
– Ответите? – предложил Охотский, и положил ручку на стол.
– Нет, подождет, – мотнула головой девушка. Она знала, от кого пришло сообщение. Оно было не срочным, – ушла минут через 15. Вероника Юрьевна уточнила, гантели какого веса мне нужны, и заверила, что приобретет пару на следующей неделе.
– И все?
– И все, – ответила Марго и, опустив глаза в пол, зажевала губу.
– Отчего директор не поручила Элле Викторовне или Юлии Львовне, узнать про ваше предпочтения в весе? Зачем тянуть вас к себе в офис посреди дня?
Тигрова скривила лицо и покачала головой, подняв плечи вверх, всем видом изображая замешательство. Где же ее «Оскар», такая игра не должна пропасть незамеченной.
– Кто же знает, – развела руками звезда «Tiger_fit», – она так же спросила меня, все ли меня тут устраивает: еда, номер, окружение. Может быть, ей было интересно мое мнение.
– И
