могущественный человек. Посылка будет здесь через два дня, готовая для всех вас. Мы занимаемся этим уже сколько, четыре года, и я ни разу тебя не подвел.
Я хмыкаю, гася сигарету в позолоченной пепельнице, которая когда-то была колпачком от колеса моего велосипеда.
— Два дня, папаша.
Он улыбается, откидываясь назад.
— Сделано.
Я наблюдаю за его глазами и за тем, как они нервно бегают по комнате, я не знаю, всегда ли он был таким или это что-то новое, и я быстро бросаю взгляд на Джипси, чтобы обнаружить, что он уже наблюдает за мной. Его лицо застыло, ничего не выражая.
Я прочищаю горло.
— Ты и мама? — Я проверяю воды, в которые, блядь, хочу нырнуть. — Ты в порядке?
Он со смехом качает головой.
— Спроси меня, что ты действительно хочешь знать.
Сейчас у меня есть два варианта. Я могу притвориться, что не предполагаю, что у него есть маленькая подружка, или я могу показать ему руку, которую держу, зная, что у меня под задницей прячется совершенно новая гребаная колода.
— Ты примерно в том возрасте, чтобы найти кого-то вдвое моложе тебя, это все… — Мои пальцы сгибаются.
Он хихикает. Я почти чувствую, как глаза Джипси сверлят меня. Он ни хрена не понимает в том, о чем я говорю, он просто предполагает, что я догадываюсь, кто на самом деле мой старик.
— Возможно, я… — папа произносит слова, которые я уже знаю.
— Эта бедная маленькая сучка. Она горячая штучка? — шучу я, выставляя ногу перед собой. — Дай ей знать, что, когда она кончит кататься на конченом члене папочки, она сможет опуститься на колени перед своим хозяином.
Папа заметно замирает, и это самая сильная эмоция, которую я видел в нем с тех пор — навсегда. Он вообще бесчувственный человек, с трудом переключающий энергию, чтобы приспособиться к кому-либо. Он снимает напряжение с легкой улыбкой на губах.
— Ммммм, конечно. — Встав, он проводит большим пальцем по губам. — Увидимся через два дня. — Как только он подходит к двери, его пальцы сжимают ручку, когда он смотрит на меня через плечо. — О, и мальчик? Хочешь присмотреть за своей сестрой?
— У меня были все планы сделать это, но не по тем причинам, на которые ты, как ее отец, вероятно, надеешься.
На этот раз он поворачивается лицом ко мне, прислонившись к дверному косяку.
— Подробнее.
— Ну, — говорю я, поднимаясь со стула. — Ты надеешься, что я сохраню ее в безопасности, знаешь, подальше от всех плохих маленьких мальчиков в колледже. Что, учитывая, что это определенно то, что я сделал бы в прошлом, но сейчас мне плевать. — Я ухмыляюсь, поднимаюсь по ступенькам и направляюсь прямиком к холодильнику. — Но я все же присмотрю за ней. Только теперь я буду наблюдать за ней, обхватив рукой свой член. — Я подмигиваю ему, обхватываю руками свое холодное пиво и захлопываю холодильник из нержавеющей стали.
Папа качает головой.
— Ты действительно собираешься продолжать всю эту историю с инцестом? Я имею в виду, я всегда знал, что ты неравнодушен к ней, но это?
Я глотаю свое холодное пиво, вытирая рот тыльной стороной ладони.
— Остынь, старина. Я не собираюсь опускать палец в горшочек с медом. — Игнорируя его, я надеюсь, что он исчезнет, чтобы я мог вернуться к делам с Джипси.
Дверь закрывается за ним как раз в тот момент, когда Джипси открывает рот.
— Ненавижу этого ублюдка.
Посмеиваясь, я откидываюсь на спинку стула и качаю головой.
— Ты параноик. — Мой телефон звенит в кармане, и я лезу внутрь, открывая новое сообщение.
Нелли: Она раздражает. Почему я должна постоянно наблюдать за ней?
Потому что я, блядь, так сказал.
Я бросаю телефон на кофейный столик.
— Что-то не так с папой и его грузами.
Джипси насвистывает, когда я беру ключи от своего байка.
— Черт возьми, возможно, ты тоже захочешь это проверить, брат. — Я смотрю на его телефон, который он передает мне, прежде чем вернуться к нему.
— Что? — Я выхватываю у него трубку и смотрю на телефон. Это девушка, голая и связанная, лицом к камере. Ее длинные каштановые волосы струятся по спине, мягкими волнами останавливаясь над копчиком. Самое сексуальное гребаное тело, которое я когда-либо видел, с изгибами, от которых у меня зачесались пальцы, тянущиеся к прикосновению, и мягкой задницей, которая опускается туда, куда ей положено.
Я нажимаю кнопку воспроизведения, когда понимаю, что это видео.
Мужчина на записи выходит из-за телефона, одетый в темный костюм, перчатки и лыжную маску. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу эмблему с бриллиантом "К", поблескивающую на его цепочке.
Все знают, кто такой этот чертов Кей Даймонд. Он печально известен в секторе торговли людьми подпольных отбросов. Само название произошло от его символа. Это буква "К", а затем еще одна зеркальная буква "К", образующая ромб, где начинается и заканчивается каждый кончик буквы.
— Это твой телефон, чувак, — шепчет Джипси, указывая на него.
Я сжимаю челюсти. Какого хрена ему нужно. Мы все знаем, как он работает. Он выбирает своих жерств, которые, как он знает, могут себе это позволить, и дразнит их чем-то или кем-то, что, как он знает, мы захотим или будем хотеть, предлагая за них определенную цену. Если мы проигнорируем это, он убьет этого человека — что, честно говоря, я не знаю, кто эта сука на видео, так что мне было по хуй, — но потом он ударит твою маму, бабушку, гребаную сестру, тетю. Любая другая женщина, с которой ты близок. Так он выбирает своих жертв. Никто не знает, почему он делает то, что делает, и даже как. Он скрывает свою личность за лыжной маской и камерами. Если вы купите свою приманку, которую он вам пришлет, они придут с клеймом K Diamond, выжженным на их плоти в качестве напоминания. Он серийный убийца, насильник и, блядь, полный мерзкий ублюдок.
Его тело движется перед девушкой, когда она скручивает и поворачивает запястья вместе в веревочных узах. На затылке у нее завязан красный галстук, но в остальном ее кожа чистая.
Она не кажется такой грязной, как другие девушки, которых я видел на его видео. У нее золотистая загорелая кожа, и на этот раз меня раздражает, что я не вижу лица жертвы. Есть причина, по которой этот мужчина выбрал меня, но никогда не было случая, чтобы он специально выбрал девушку для своей жертвы.
Стоя перед ней на коленях, я наблюдаю, как его лыжная маска появляется в поле зрения поверх ее хрупкого плеча.
— Этот совсем другое. — Голос, который раздается, записан на диктофон. — Вы готовы поставить на Даймонда? — Прежде чем я успеваю ответить или принять что-либо из видео за подсказку, видео обрывается, и я снова смотрю на пустой экран.
— Как тебе удалось
