не Институт Прекрасных Принцесс, можешь расслабиться и просто быть сама собой.
— Это как? — настороженно спросила Тули́нэ.
— Ну… Представь, что ты попала на потрясную закрытую вечеринку, — пояснила старушка, — и, влетая на танцпол, хочешь всех поприветствовать и привлечь всеобщее внимание.
— О, это я могу, — ухмыльнулась принцесса.
Она резко выпрыгнула в самый центр Стоунхенджа и, раскинув руки в разные стороны, воскликнула:
— ТА-ДА-А-АМ! Меня зовут Тули́нэ!!!
* * *
На следующий день все городские газеты пестрели звучными заголовками: «Взрыв в Обществе Анонимных Сказочников»…
Августовские кузнечики
— А ты замечал, что кузнечики в августе становятся ленивыми? — спросил кудесник у кота.
— Конечно, замечал, — мурлыкнул кот, подставляя пушистое пузо скромному августовскому солнцу.
Они лежали на лугу возле найденного куста мандрагоры и оба довольно щурились от рыжих лучей. Большую кожаную сумку кудесника облюбовали кузнечики, и мужчина усердно делал вид, что пытается их посчитать. Как бы ненароком чародей коснулся пальцем колоска мандрагоры.
— Щекотно! — воскликнуло растение.
«Не спит, — подумал человек, — странно, а должна была бы уже впасть в спячку…»
— Это все августовское солнце, — вслух заметил кудесник. — Оно щекочет мне лицо, а коту щекочет шерсть.
Кот ничего не говорил, он делал вид, что находится в одном из своих блаженных состояний. В настоящую минуту он практиковал фигуру № 1 — «Пузом кверху, лапки кротко поджаты». Он открыл один глаз и лениво посмотрел на кудесника.
«Всё-таки он неплохой человек, — сонно думал кот. — Надо было ему в этой жизни родиться котом…»
И он вспомнил, как сам ловко соскочил с колеса сансары и приземлился на мягкие лапы котенка. А вот кудеснику, видимо, не повезло, возможно, его зацепило спицей и протащило лишние полкилометра. Что поделать — одно неверное движение во время реинкарнации, и всё — тебя выбросит в мир людей. Жаль, а ведь мог бы быть котом…
* * *
Лень кузнечиков, видимо, распространялась только на их неуемные прыжки, а вот на их стрекочущие голоса, что наполняли солнечный луг, — нет. Теплый день утопал в их звонкой песне. Согласитесь, лето — не лето, если на лугу не шумят их трескучие напевы. Кузнечики пели о том, что летняя пора все еще продолжается и что, несмотря на то, что им приходится греться на кожаной сумке кудесника, она еще не закончилась.
Кудесник, щурясь, смотрел, как играет свет на колосьях мандрагоры и как легкий ветерок колышет ее пожелтевшие листья. Он осторожно нагнул пальцем колосок растения и начал щекотать кота.
Мандрагоре нравились кошачьи подушечки на лапах, и она особо не возмущалась тем, что ее единственный колосок послужил для этого зверя игрушкой-дразнилкой.
Играясь стеблем растения, кудесник оценивал степень тяжести колоса, прикидывая, сколько клубней сейчас созревает на корню.
— Скоро настанет осень, и солнца будет все меньше и меньше, — отдаленно заметил чародей, — а дождей и ветров будет все больше и больше…
Мандрагора печально вздохнула.
— А у нас дома будет свое маленькое магическое солнце, — заметил кот.
Мандрагора навострила уши. Людям мандрагоры не доверяли, ведь они испокон веков выкапывали их для своих непонятных алхимических опытов. А вот к словам обычных животных растения прислушивались. Были, конечно, исключения — дикие свиньи и кабаны. Эти наглые обжоры никогда не блистали умом и постоянно пытались их отрыть и съесть. Но кто виноват, что зрелая мандрагора пахнет трюфелем?
Кот лениво трогал лапами колосок растения, иногда обнажая когти и пытаясь поддеть тяжелые зернышки. От зерен веяло теплом и летом, а это самые любимые вещи семейства кошачьих. От мягких прикосновений и нежного потока ультрафиолета мандрагору клонило в сон. Она даже не заметила, как кудесник погладил ее по стеблю возле самого корня.
— Ну как? — загадочно спросил кудесник у кота.
— Думаю, что пора… — не менее загадочно ответил его пушистый ассистент.
Кудесник осторожно извлек из кожаной сумки ботаническую лопатку, согнав при этом с насиженных мест ораву зеленых кузнечиков. Он осторожно окопал магическое растение, не прекращая наблюдать за тем, как кот мягко усыпляет своей игрой довольно истеричные клубни, скрывающиеся под землей.
— Как же печально, что приходится тратить один из последних солнечных дней лета на это, — вздохнул кот. — Напомни мне, почему я тебе помогаю?
— Потому что ты захотел зимой греться возле настоящего маленького солнца, — тихо ответил кудесник, снимая часть дёрна возле задремавшего стебля. — Вообще, я уже думаю, что зря тебе рассказал про алхимические свойства мандрагоры. Правильно мне отец говорил: «Язык твой — враг твой». Знал бы, что ты так канючить умеешь, рта бы не раскрывал.
— Во как? — хмыкнул кот. — То есть это я виноват, что мы, как два идиота, приперлись на заброшенное мандрагоровое поле и три часа лежим, усыпляя ее бдительность?
— Посмотри, какой день, — тихо усмехнулся кудесник. — Сегодня мы заберем его частичку с собой. И это ласковое солнце, и легкий ветер, и песню кузнечиков, и… мандрагору! Затыкай уши, сейчас начнется!
И легкий стрекот кузнечиков на августовском лугу потонул в истеричном крике мандрагоры: «Что же вы, сволочи, творите!»
Вопль мандрагоры
Кудесник с черным котом, не чувствуя ног, летели по проселочной дороге, стараясь при этом не оборачиваться. Сзади то и дело слышались звуки схлопывающихся энергетических пузырей. Источник этих стихийных возмущений стихийно возмущался в кожаной сумке кудесника, которая ощутимо била его по ноге во время бега. Если бы только кудесник знал, что похищенная мандрагора может так орать на протяжении получаса, то он бы сто раз подумал, стоит ли ввязываться в сомнительную авантюру, предложенную его пушистым ассистентом. Но неожиданно магическое растение утихомирилось, и кудеснику с котом можно было перевести дух, не боясь при этом, что астральная отдача вопля мандрагоры, которая прошибает сразу все семь измерений, вывернет их наизнанку.
А как вы хотели?
Электромагнитное излучение крика мандрагоры покрывает весь известный диапазон частот, такими изощренными ботаническими проклятиями, что рядом с ним даже жесткое гамма-излучение покажется приятным дуновением летнего ветерка.
Адепты фундаментальных наук пришли бы в восторг, узнав, что одно растение может быть источником теплового, оптического, орательного и еще кучи всяких других вопиющих излучений.
Но все физики холодны к алхимии и ботанике, а магию презрительно игнорируют — видите ли, она не вписывается в их стройную модель окружающего мира! Жаль, науке стоило бы почаще смотреть себе под ноги. Что может быть фундаментальней травы у дома, на которой стоишь?
Эх, если бы только эти умники не бегали по ниве науки за субатомными частицами с адронным сачком, а посмотрели бы себе под ноги, то заметили бы такое феноменальное,
