горячему телу, чувствуя исходящий от него жар.
Ветер, пробирающийся под сетку, холодил спину, но это ощущение контраста с теплом Марка было даже приятным.
Мужчина обвил меня своими сильными руками и притянул к себе. Сделав глубокий вдох, он втянул солоноватый аромат моих спутанных обветренных волос и что-то пробормотал во сне.
Я улыбнулась.
Обычно суровый и постоянно напряженный Вильерс тоже имел человеческие привычки.
Однажды после ужина на меня напал приступ слабости и я разоткровенничалась о своих переживаниях о случившемся. Призналась, как сильно скучала по маме и стыдно за то, что ничего подобного не ощущала относительно отца.
Спросив Марка о его переживаниях, лишь столкнулась с гнетущей тишиной.
Мне казалось, он скорбит по Роберту. Ведь они были близки, отец всегда гордился сыном и больше всех времени проводил с ним. Честно говоря, я даже немного завидовала брату, которому доставалось все внимание родителя. Но это были лишь мимолетные порывы, ведь я всегда оставалась маминой любимицей.
Я не давила, лишь предложила поделиться своей болью, если ему тяжело.
После долгой паузы мужчина ответил бесцветным голосом, что не чувствует ничего.
Абсолютно ничего.
Происходящее он воспринял как факт, как рядовой инцидент, ведь все конфликты между кланами давно не были секретом. А конкуренция между Вильерсами и Магорианами длилась уже не одно столетие.
Его хладнокровие одновременно удивляло и восхищало. Эта черта характера превратилась в надежную броню, защищающую от душевных ран. Она позволяла Мурусу оставаться логичным, сосредоточенным и нацеленным на результат.
Но здесь, посреди моря и скал, он уже не казался таким равнодушным.
В тот момент я почувствовала себя абсолютно счастливой. Защищенная от холодного ветра, согретая теплом его тела, я растворилась в этой близости, в чувстве единения с Марком и бескрайним морским простором.
Что так повлияло? Его объятия или все же действие моря?
Наверно моря.
* * *
Я проснулась в тишине. Лишь вдалеке на фоне лазурной глади моря разглядела две маленькие точки — Марка и Арми, которые уплыли далеко от яхты, чтобы не мешать мне спать.
Я улыбнулась. Так мило с их стороны.
Я с удовольствием укуталась в теплое одеяло, которое все еще хранило запах Марка. Мне хотелось поставить жизнь на паузу и застрять в этом моменте навсегда. Никакого противостояния Мурусов и Анима, никаких чужих секретов и тайных сговоров.
Лишь я, глупые мысли и безмятежное небо над головой.
Первую половину дня мы провели на яхте, наслаждаясь солнцем и вкуснейшими морепродуктами, которые с утра наловили мужчины.
После обеда Марк изменил курс, и мы причалили к острову с другой стороны. Там, вдали от людских глаз, раскинулся бархатный песчаный пляж.
Я лежала на берегу, ласково омываемая теплыми волнами. Очередной прилив приносил в дары маленькие сокровища — крошечные разноцветные ракушки, которые я бережно собирала в ладонь.
Вильерс снова уплыл в море, а Арми лениво разлегся рядом. Марк был превосходным пловцом и мог находиться в воде по несколько часов, заплывая на километры от берега. Он как-то рассказывал, что у морпехов существует специальное упражнение: человеку связывают руки за спиной, связывают лодыжки и бросают в бассейн глубиной три метра.
Задача — выжить в течение пяти минут.
Как это часто бывает на тренировках, подавляющее большинство новобранцев терпят неудачу. Многие сразу впадают в панику и начинают кричать, чтобы их вытащили. Некоторые пытаются плыть, но уходят под воду, и их приходится вылавливать и откачивать.
За годы тренировок неоднократно бывали даже смертельные случаи.
Но некоторым людям удаётся справиться с задачей, и помогает им в этом знание двух довольно противоречивых правил.
Первое правило парадоксально: чем больше пытаетесь удержать голову над водой, тем больше вероятность того, что утонете.
Со связанными руками и ногами удержать себя на поверхности воды в течение пяти минут невозможно. Больше того, беспорядочные дёрганья лишь только помогут утонуть ещё быстрее. Фокус заключается в том, чтобы позволить себе опуститься на низшую точку бассейна, затем с силой оттолкнуться ногами от дна и, когда выкинет на поверхность, по-быстрому вдохнуть и снова начать весь процесс.
Как ни странно, этот приём не требует ни сверхчеловеческих сил, ни особой выносливости. Даже не обязательно уметь плавать. Скорее, наоборот, чтобы даже не пытались этого делать. Не следует сопротивляться законам физики, а использовать их, чтобы спасти свою жизнь.
Второй урок немного более очевиден, но также парадоксален: чем больше паникуете, тем больше кислорода требуется, и тем выше вероятность, что потеряете сознание и утонете. Упражнение обращает инстинкт выживания против вас самих: чем интенсивнее желание дышать, тем меньше возможности для этого. И чем интенсивнее воля к жизни, тем больше шансов умереть.
Таким образом, это упражнение не на физическую силу, и не на силу воли. Оно направлено на умение владеть собой в критической ситуации. Оно важнее, чем физическая сила, выносливость или амбиции. Важнее, чем ум, образование и то, как хорошо человек выглядит в роскошном итальянском костюме.
Это умение — способность не поддаваться инстинктам — один из важнейших навыков, которые любой человек может развить в себе сам. И не только для службы во флоте. Просто для жизни.
Чем в идеале владел Марк.
По отношению ко всему.
В том числе ко мне.
Было забавно, что Вильерс обладал аристократичной внешностью, но загар на его коже имел здоровый бронзовый оттенок и придавал мужественности. А обычно брутальный Арми же буквально сгорал под солнцем и становился опасно красным, а через пару дней мучался от сходившей с него пластами обгоревшей кожи.
— Ты не находишь все это странным? — неожиданно спросил Арманд, который уже начал превращаться в вареного рака несмотря на то, что мы много раз обмазывали его толстым слоем солнцезащитного крема.
— Что конкретно? — уточнила я, разглядывая перламутровую ракушку. — Я, честно говоря, уже начинаю привыкать к мысли, что мы живем в каком-то сюрреализме.
— То, что ты такими глазами пялишься на Марка, словно готова его съесть. Никогда тебя такой не видел. Хочешь проведу психологический сеанс?
— Удиви меня, Магориан. Что
