все кружится. Несколько раз моргаю, чтобы прийти в себя, но безуспешно. Тело обмякает, и сзади на меня наваливается Джек, норовя изнасиловать.
Перед глазами вспыхивает сюжет из прошлого – на меня с любовью смотрит мужчина, похожий на Джека. Следующая вспышка – и я вижу, как мы лежим под открытым ночным небом, разглядывая звезды. Очередная вспышка – и перед глазами проносятся четкие очертания его лица. Он что-то шепчет губами, и слова знакомы мне до боли в сердце…
Мне хватает сил только на то, чтобы сделать один глубокий вдох, и я теряю сознание, а вместе с ним и надежду на спасение.
* * *
Утром я открываю глаза и вижу перед собой Джека. Он озадаченно смотрит на меня, сидя на краю кровати. Я дергаюсь, резко натягиваю на себя одеяло и говорю:
– Не подходи…
– Мия, – лепечет он своим бархатистым голосом. – Ты как?
– Не подходи, а то я буду кричать! – говорю ему, вспоминая о том, что произошло этой ночью.
И снова удручающая вспышка перед глазами. Образ мужчины из прошлого, который похож на Джека.
– Милая… – Он протягивает ко мне руку, но я отодвигаюсь на другой конец кровати. – У тебя ночью был приступ…
– Ты врешь.
Ежусь от воспоминаний о ночи, которые, как ядовитые шипы, пронзают сердце. Мне тошно от того, что передо мной сидит Джек. Я боюсь его. Я не верю ему. Он пал в моих глазах так низко, что ему вряд ли удастся подняться.
– Мия, я понимаю, что ты обеспокоена своими кошмарами… Но я вчера очень сильно перепугался.
– И поэтому ты меня изнасиловал?
Смотрю пристально в лицо человеку, который еще вчера был мне мужем. Сегодня это чудовище, во власть которого я угодила, и, по-видимому, не по своей воле.
Джек шумно выдыхает и, не отрывая от меня своих темных глаз, ровным голосом уточняет:
– Ты действительно думаешь, что я тебя изнасиловал?
Понимаю, что Джек решил поиграть со мной. «Ну не могла же я это придумать!» – мысленно восклицаю я, стараясь не подавать виду, что где-то на миллисекунду я засомневалась в своих словах.
– Мия, да я пальцем тебя не тронул!
Я молчу. Не потому, что мне нечего сказать. Я молчу потому, что не хочу оправдываться перед Джеком. И если это действительно лишь плод моего воображения, значит, так тому и быть. «Я не сумасшедшая», – словно уверяю я сама себя, продолжая держать Джека на расстоянии.
– Мия…
Он вновь протягивает руку, но я резко вскрикиваю:
– Не трогай меня!
Джек замирает с протянутой рукой, словно хочет продолжить давить на меня, но, отстранившись, облизывает губы и добавляет:
– Я знаю, что тебе сложно. И не хочу, чтобы ты страдала.
Его слова кажутся мне неуместными и бессмысленными. Однако я принимаю твердое решение, что не буду с ним ссориться до тех пор, пока сама не разберусь в этой странной ситуации.
– Мне больно видеть, как ты не находишь себе места…
«А ты прекрасный актер!» Я чувствую, как внутри меня просыпается невероятная ярость, которую я не испытывала к Джеку, даже когда услышала его разговор по телефону.
– Если тебе что-нибудь понадобится, позвони, ладно?
«И это все? – задаюсь я вопросом, пока страх отпускает меня. – Я готовилась к худшему, а он даже не пытается оправдаться? Он что, решил, что я сумасшедшая?» И вновь острые мысли ранят мои душу и сердце, вспыхивая алой вспышкой перед глазами.
– Мне нужно решить кое-какие вопросы… Ты сегодня собираешься к Белле, ведь так?
Ничего не отвечаю – Джек и без этого отлично контролирует мою жизнь. «Кажется, он всегда ее контролировал», – понимаю я и подтягиваю одеяло выше, прикрывая оголенные плечи.
Джек поджимает губы, встает с кровати и выходит в коридор, не оборачиваясь. Я слышу, как он спускается по лестнице, затем звучит какой-то шорох, сопровождаемый скрипом двери, а после – щелчок замка. «Ушел», – констатирую я, поджимая колени и обхватывая их руками под одеялом.
* * *
Не знаю, сколько я сижу в такой позе – быть может, минут десять или больше, – но я никак не могу сложить в голове пазл этой ночи.
Я не успеваю сообразить, как меня резко разрывают изнутри бушующие гнев и ненависть, поэтому я резко спрыгиваю с кровати и скидываю одеяло на пол. Я смотрю на простыню, чтобы убедится в том, что вчера Джек действительно меня изнасиловал. Но… Бледно-бежевая простыня чиста, словно ее только что вытащили из стирки. Силюсь понять: быть может, это был всего лишь сон?
Тут я вспоминаю о том, что Джек меня душил. Бегом бегу в ванную и смотрю на себя в зеркало, вертя головой. «Ничего нет», – понимаю я, разглядывая свою шею. Верчусь перед зеркалом и так и сяк, но…
И наконец разглядываю едва заметные отметины пальцев. Моргаю несколько раз, чтобы получше разглядеть их. В самом деле, с левой стороны, ближе к линии подбородка, виднеются бледные пятна.
– Вот же скотина, – цежу я сквозь зубы, продолжая рассматривать их.
«Так не может больше продолжаться, – решаю я, но разом останавливаюсь. – Вчерашний разговор Джека по телефону. Вчерашнее изнасилование. Оно точно было, я в этом уверена. Я чувствую это своим нутром… Он сказал, что я пешка. Что я единственное звено, которое позволит вызволить некоего Майкла. Что-то их связывает… Выходит, Джек во что-то вляпался? – размышляю я, продолжая смотреть на себя в зеркало. – Ну, даже и если так… Как мне сбежать? Нужен план».
Я снимаю с себя одежду и залезаю под душ.
Позже, собравшись с мыслями, я надеваю спортивный костюм и вызываю такси. Я отказалась от услуг Ларри, потому что считаю его таким же странным, как и Джек. Или опасным…
* * *
Мы договорились с Беллой, что я заеду к ней. Она живет не так далеко, однако идти пешком слишком долго, да я и не в настроении. Белла живет на окраине нашего района с двумя прекрасными детьми. У нее собственный бизнес в области кадрового делопроизводства, и она частенько позволяет себе проводить больше времени с детьми, нежели на работе. Вообще, я немного восхищаюсь мужественностью Беллы – лишь потому, что она смогла уйти от мужчины, который ее ненавидит. Но видимся мы нечасто, я бы даже сказала редко. Лишь созваниваемся. И сегодня она попросила меня посидеть с детьми, поскольку их няня заболела. Что ж, быть может, мне это пойдет на пользу?
Добираюсь я, на удивление, очень быстро. Буквально спустя пятнадцать минут я уже стою на пороге ее дома, нервно мучая звонок. Я впервые пришла
