и, наблюдая за жидкостью, Крэйн почувствовал вторжение духа.
Это было мерзко. Удушливая могильная вонь, как густая мокрая паутина, облепила его лицо, глаза и рот, заползая в уши и нос, окутывая все тело. Крэйн попытался закричать, но липкие щупальца впились глубже. Он слышал безумное бормотание в своем разуме, обрывки гнева, ярости, обвинений и ужасающего ликования, когда тварь проникла дальше. Сила в крови графа вспыхнула, но тут же была поглощена духом, вонзившимся в плоть и кости Крэйна – ничего схожего с тем, что делал Стивен. Это было изнасилованием. Крэйн яростно замотал головой, поскольку больше ничего сделать не мог, а душа мертвеца приступила к трапезе, затянув глаза графа пленкой, пока тот в беспомощном ужасе уставился на чашу с пенящейся, бурлящей кровью.
Водяной смерч резко дернулся. Потом снова выпрямился, стабилизировался, но затем снова качнулся вбок, а сквозь грязно-коричневое месиво проступили яркие красные полосы. Монк, стоящий как марионетка с распущенными нитями, тоже дернулся, приподняв голову. Смерч начал судорожно дрожать, раскачиваясь из стороны в сторону, его цикличность рушилась, снова выравнивалась и снова рушилась. Призрак Сана издал леденящий душу пронзительный вой и неосязаемыми когтями впился в разум Крэйна, но теперь граф чувствовал и другое притяжение. Оно неслось по его венам бурей черных и белых крыльев, и где-то в глубине души он приветствовал их, тянулся к птицам, позволяя им завладеть собой.
«Я – Повелитель Сорок, – твердил он себе, перебивая крики Сана. – Мы – Повелитель Сорок. Позволь им лететь, Стивен, лети с ними и заставь это чудовище убраться из моей головы!»
Когти Сана впивались в него с отчаянным усилием. Крэйн громко закричал, криком боли и неповиновения, которому эхом вторили вопли незримых птиц, их колкие удары клювов, грохот невидимых крыльев, бьющихся вокруг и сквозь него.
Чаша взорвалась. Глиняные осколки разлетелись по комнате, а кровь брызнула ярко-красным облаком, в котором всего на долю секунды повисло изображение птицы, прежде чем брызги растворились в пустоте. Существо в теле Крэйна с воем вырвалось наружу. Крэйн судорожно вздохнул, голову пронзила резкая боль. Монк начал отчаянно вопить. И толстая деревянная дверь влетела внутрь, словно от удара кулаком великана.
Уворачиваясь от щепок, Стивен вбежал внутрь, за ним следовала Эстер Голд. На бегу он вскинул руку, отшвырнув Монка назад, а сам бросился к Крэйну, глаза мага сверкали золотым и черным на фоне бледного лица. Таун в ярости вскрикнул и выхватил пистолет, но мальчишка-беспризорник – нет, это была Дженни Сэйнт в штанах и кепке – бросился к нему прямо по воздуху, словно взбираясь по невидимым ступеням, и нанес свирепый удар в лицо. Таун упал, а она тяжело приземлилась на него сверху и наступила на руку, выбив пистолет и отправив его катиться по полу.
К этому моменту в помещение уже вбежали Джаносси, Меррик и Леонора. Меррик увидел своего хозяина, смачно выругался и бросился вперед. Леонора последовала за ним, остановившись на мгновение, чтобы ударить Тауна по яйцам, с непревзойденной точностью и свирепостью. Стивен отвернулся от Монка, взглянул на Крэйна и начал что-то говорить, но граф не отводил взгляда от сгорбленного тела Монка. Его старый друг снова стал похож на самого себя, без присутствия чужого сознания, и Крэйн, собрав оставшиеся силы, крикнул:
– Крысы!
На мгновение в помещении повисла полная тишина. А потом пришли крысы.
Они хлынули из каждого угла и щели. Не те немногие, что чуть не убили Лео, а сотни тварей, падающих друг на друга, растущих на глазах, бросающихся вперед с рычанием, как у собак. Крысы столкнулись с волной силы, исходившей от Стивена с Эстер, отбросившей их назад, грызуны отскакивали и снова наступали с ужасным пронзительным визгом и сухим скрежетом когтей по земле и камню.
– Освободите его! – крикнул Стивен Меррику, когда Эстер спрятала Леонору за свою спину. Четверо юстициариев, плечом к плечу, образовали полукруг перед Крэйном, высвобождая силу. На Эстер прыгнула крыса, но ее череп тут же взорвался, как гнилой апельсин. Позади них Меррик запрыгнул на стол с перочинным ножом в руке и принялся пилить толстые веревки, стягивающие руки Крэйна.
– Сюда! – крикнул Меррик Леоноре. – Поднимайтесь, давайте руку.
Он вытащил еще один нож.
– А вы, Водрей, обопритесь на ноги.
– Попробовал бы сам, – невнятно пробормотал Крэйн, напрягая под собой ноги, выпрямляя спину, насколько это возможно.
– Вот дерьмо. – Меррик яростно работал ножом. – Что, черт возьми, они с вами сделали?
– Впустили в меня это существо. Дух шамана.
– Проклятье.
– Все нормально.
– Нет, – мрачно возразила Леонора, пытаясь перерезать веревку на другом запястье графа.
Крэйн огляделся. Помещение заполнили сотни крыс, они карабкались друг на друга с дикой, целеустремленной убийственной решимостью. Четверо юстициариев удерживали позицию, каким-то образом сумев оставить перед собой воздушный коридор, хотя куча мертвых тварей достигла уже двух футов в высоту и монстры продолжали наступать. Одна крыса прыгнула сверху, над головами магов, широко раскинув лапы в атаке. Сэйнт подлетела вверх, чтобы отразить нападение, а остальные трое юстициариев крикнули:
– Держи линию! – и одновременно отступили назад.
Крэйн заметил движение слева и воскликнул:
– Джаносси!
У мужчины были хорошие рефлексы, и это спасло ему жизнь. Он не обернулся на крик Крэйна, сразу посмотрев в нужную сторону, что помогло ему увернуться от нападения Тауна, так что лезвие, нацеленное магу в сердце, оцарапало ребра и вонзилось в плоть ниже плеча.
Джаносси взревел от боли и выпустил заряд силы, отбросивший Тауна обратно к стене, и в этот же момент в образовавшуюся в обороне брешь хлынули крысы.
– Держите чертову линию! – приказал Стивен. – Резонанс три на восемь – и отпускаем.
Все четверо юстициариев зашипели, дыша в унисон. Страшная пронзительная вибрация наполнила голову Крэйна. Леонора прикрыла одно ухо свободной рукой, выворачивая шею в безрезультатной попытке спрятаться от звука. Но он стал выше и теперь ощущался жужжанием в зубах и глазах. Крысы отпрянули, колеблясь, визжа в замешательстве, и Сэйнт издала свирепый триумфальный вопль, когда по команде Эстер юстициарии двинулись вперед, отбрасывая крысиные туши в воздух, но твари снова развернулись и все с той же свирепостью бросились в атаку скоординированной волной.
– Перережьте уже эту чертову веревку! – взревел Стивен.
– Почти готово, сэр, – отозвался Меррик, терпеливо орудуя ножом.
Нож.
Таун держал нож правильно, как человек, знающий, как заколоть кого-то насмерть…
– Почему они убили Уиллеттса? – громко спросил Крэйн.
– Какая, к черту, разница? – проворчал Меррик. – Да! – Толстая веревка поддалась, последние нити оборвались, когда они с Крэйном дернули ее. Меррик тут же бросился помогать Леоноре со второй рукой.
– Смотрите, ему ведь не нужны заклинания. – Он имел в виду Сана; Крэйн не собирался произносить это имя вслух. – И ему не требуется амулет, чтобы управлять крысами. Так зачем тогда убивать Уиллеттса? Что он знал?
– Историю?
– Финал, – произнес Крэйн с неожиданной уверенностью. – Настоящий финал истории. Девушка и сосуд Красного Прилива. Разумеется.
Он взглянул на Стивена, но юстициарии сейчас боролись за собственные жизни, на разговоры не осталось времени. Джаносси упал на одно колено, Эстер подняла его, но это стоило ей шага назад.
– Дьявол. – Крэйн дернул связанной рукой, но до освобождения еще было далеко, тогда он принял решение и отдал приказ.
– Меррик. Убей мистера Хамфриса. Задуши его. Без крови.
Меррик перестал пилить веревку. Он встретился взглядом с хозяином, его лицо оставалось беспристрастным.
– Прямо сейчас, – твердо
