отросток,с щелью, в которую предполагалось дуть.
— Детская свистулька? – удивленно спросила я. – Ты издеваешься?
«Ничуть. Твои способности и мелодия важнее инструмента. Сякухачи здесь нет, флейту придется осваивать, а здесь даже ребенок справится.»
Вот только я не ребенок! И духи – не дети, чтобы откликаться на зов свистульки.
«Ты – Ходо. Все остальное не имеет значения, Мия.»
Стэндиш остановился рядом со мной и спросил:
— Нравится эта вещь?
Я неопределенно пожала плечами. Поступок Тьена привел меня в замешательство. Идея вызвать духов без прямого контакта с нитями при помощи окарины казалось мне бредовой. Это не флейта, не сякухачи. Я заглянула в зеленые глаза пса и увидела в них просьбу.
Но, похоже, меня и не спрашивали. Стоило продавцу завидеть Святого, как дородный мужчина тут же перекрестился и сказал:
— Девушка с вами, господин охотник? Если нравится, пусть забирает.
— Со мной, – спокойно кивнул Стэндиш. – Благодарю, Герман. Больше никакие твари не беспокоят?
Мужчина поспешно ответил:— Вашими молитвами, господин охотник. С тех пор, как вы того кровопийцу упокоили, почитай тихо у нас.
Святой кивнул торговцу а прощание и обратился уже ко мне:
— Идем. Не люблю эту толпу. Если хочешь, можем зайти куда-нибудь.
Я отчаянно помотала головой и прижала окарину к груди. Тьен заискивающе смотрел на меня и вилял хвостом. Пока мы шли дальше, я пыталась убедить себя, что эта игрушка мне не нужна. Больше всего мне хотелось вернуть ее обратно. Но что-то заставило меня принять подарок пса.
Мы еще немного погуляли по городу. Серьезных разговоров Стэндиш больше не заводил, а затем проводил меня обратно в Акакдемию Орджей. У ворот я распрощалась с охотником и вошла во двор. Там меня ждал Винсент. Брови юношщи удивленно взметнулись вверх, когда он увидел, что я держу в руках.
— Где ты взяла это? – спросил он, подозрительно разглядывая окарину.
— Стэндиш подарил, – мстительно сказала я.
Не признаваться же, что подарок мне сделал пес. Подпорчу репутацию Святому. В глазах Вина мелькнуло недоверие.
— И ты умеешь на ней играть? – задал он следующий вопрос.
Я неопределенно пожала плечами:
— Научусь.
Почему-то я была уверена – Тьен не отстанет. И также, как всучил мне эту штуку, заставит на ней играть.
В этот момент по двору разнесся громовой раскат, лиловая молния ушла в небо со стороны тренировочных площадок. Ух, воздушная магия шестого ранга, кто это так развлекается?
Винсент схватил меня за руку и сказал:
— Я оставил там Шона и Ястера. Не к добру это все.
Мне ничего не оставалось, кроме как поспешить следом за ним.
Примечание автора.
Так выглядит окарина. Почти такую Тьен преподнес Мие)
Глава 31. Стычка
На тренировочной площадке стояли трое – Шоннерт, Ястер, Ильрем. Вокруг почти никого не было. Трое парней с нашего курса стояли чуть в стороне. Все они прекрасно видели, что происходит, но никто не спешил вмешаться. Точно также, как и остальные роды, когда Ходо грызлись с Тайджу. Наверное, меня зацепило именно это.
Правый рукав Шона отсутствовал практически до плеча, а на гладкой белой коже вспухали багровые рубцы. Рука висела плетью. Перед ним стоял Ястер. Артефакт в его руках рассыпался почти в пыль. Тонми неспешно отряхнул широкие ладони и сложил пальцы, начиная одно из плетений земли. Напротив них Ильрем с гаденькой ухмылкой разжал пальцы, и я увидела, что опустошенный артефакт на его шее начинает снова заряжаться.
Из-за чего они сцепились? Ясно одно, наших бьют, причем весьма подло. С тем, что не поделили парни, разбираться будем после. Сейчас нельзя терять время.
Я сунула окарину за пазуху и резко бросилась вперед, соединяя ладони. На ходу выдохнула резкое «Кхи» и упала на живот, уворачиваясь от заклинания Ильрема. А затем ударила кулаком по земле, стараясь вложить в заклинание как можно больше силы. Юному герцогу пришлось отпрыгнуть в сторону, потому что тренировочную площадку расколола длинная трещина. Только этого я и ждала.
Тело Шияссы еще работало плохо по моим меркам, но задумка удалась. Я прыгнула вперед, вытянув руку, и резким движением оборвала одну из линий силы артефакта. Теперь он не сможет так быстро зарядиться.
И, само собой, поплатилась за это тут же. Ильрем использовал какое-то из заклинаний воздуха, и меня отшвырнуло прочь, как пушинку. Удар о землю вышиб из меня дух. Пока я пыталась соскрести себя с песка и отдышаться, Винсент встал перед Ильремом и сказал:
— Что тут происходит? Использование артефактов на территории Академии запрещено.
Юный герцог зло ответил:
— Я пользовался им только для защиты. Твой приятель первым полез на меня, Файпер.
— Ты оскорбил его род, – напомнил Ястер.
— Уйдите с дороги, – прорычал Шон. – Эта безделушка не помешает мне разобраться с ним.
Духи предков, что этот герцогский сынок такого сказал, что Шон взбесился? Нужно было их остановить, но болело все тело. Я медленно поднялась и невольно нащупала за пазухой окарину – цела. Эта игрушка невероятно прочная, или Тьен позаботился о сохранности своего подарка? Скорее последнее. Я стиснула зубы и шагнула вперед. И в этот момент на песок тренировочной площадке шагнул господин Вальш. Он одернул воротник белой рубашки и сурово оглядел нас:
— Что здесь происходит?
Ильрем тут же указал в сторону Шоннерта и, не моргнув глазом, заявил:
— Они напали на меня вдвоем. Мне пришлось использовать артефакт для защиты.
— Ты оскорбил его род, – напомнил Ястер.
— Ничего подобного, - открестился Ильрем. - Он врет. Ребята подтвердят.
После этого он развернулся к троице наших однокурсников и спросил:
— Верно?
Юноши интенсивно закивали. Я, наконец, смогла повиснуть на здоровой руке брата и, заглядывая ему в глаза, прошептать:
— Успокойся, пожалуйста, Шон.
Ястер положил руку ему на другое плечо и забормотал:
— Это учитель, Ильрем герцог, ты ничего не можешь сделать, ты пугаешь Шияссу...
Кажется, только последнее и остановило юношу. Шон молча привлек меня к себе здоровой рукой. Я положила голову ему на плечо прошептала:
— Не надо, Шон.
Рука за моей спиной дрогнула, и он процедил, глядя в глаза Ильрему:
— Ты. Ударил. Мою. Сестру.
— Девчонка напала на меня первой, – продолжал гнуть свою линию он.
Вальш повернулся к нашей четверке и заявил:
— Нападение леди Гемхен я видел собственными глазами. Вы четверо в понедельник предстанете перед ректором. И, не сомневайтесь, господа,
