взяв по дюжине гранат, пошли метать их на задворки миссии. Хоть это и может показаться ребячеством, но такая подготовка лучше, чем ситуация, когда тебя застанут врасплох и ты не сможешь из-за паники или страха выдернуть чеку. Мое мнение: не надо жалеть боезапасов при подготовке, ибо это реально спасет жизнь при столкновении с боевой реальностью. Такого принципа мы все и придерживались. Однако в подобной ситуации не помешал бы инструктор, которого ребята решили не приглашать, – все отмечали День Советской Армии и Военно-морского флота, большой праздник для всякого советского человека, особенно имеющего хоть какое-то отношение к армейской службе…
Отойдя на пустырь за пару сотен метров от места проживания, один из них, хорошо подготовленный воин, запулил гранату аж на 30 метров. Второй решил, что это очень далеко, мол, «не прихватывает», и решил бросить чуть поближе, видимо, с целью ощутить всю прелесть взрывной волны. В тот момент первый поднял голову, дабы увидеть взрыв легендарной РГД-5, но тут же «клюнул» головой в песок и замолчал… Метавшего гранату охватил ужас. «Неужели я убил товарища? Что делать? Куда его тащить?» – мелькало в его голове.
Шли секунды, парень не шевелился… Думаю, в тот момент перед глазами его товарища пронеслась вся недолгая жизнь. Он не мог понять: что делать и что теперь будет? Но тут отключившийся начал приходить в себя: он поднял голову – на лбу красовался здоровый синяк. Видимо, отлетевший из-за взрывной волны камень на некоторое время вывел его из строя. Через пару минут «раненый боец» оклемался, и друзья, опираясь друг на друга, потащились к дому… Понятное дело – праздник был испорчен.
Но вернемся к моим местным «друзьям-фарцовщикам». Не знаю, проведали мои ангольские друзья о нашем солидном боезапасе или просто предполагали, что у русских есть «несметное количество оружия». То есть посыл унитовцев был правильным – оружие было; но они не приняли во внимание уровень идеологической подготовки молодого комсомольца-переводчика. Ведь мы, советские люди тех времен, с детских лет впитывали «заветы Ильича», идеи о преимуществах социализма, при котором уже жили, и даже веру в скорое торжество коммунизма, о котором мечтали. Во всяком случае, нас этому учили, и чему-то мы и вправду верили.
В общем, когда мне предложили алмазы в обмен на оружие, у меня и мысли не мелькнуло провернуть преступную сделку. Во-первых, не позволял уровень идейно-моральных норм и принципов. Во-вторых, конечно, за нами наверняка следил «кто-то из КГБ», хоть мы и не знали, кто именно. К тому же попасться нашей таможне, вывозя «камушки», – означало вылететь из института, комсомола, а то еще и срок заработать. Естественно, это не входило в мои ближайшие планы. Мои ангольские друзья ушли ни с чем, а «старшой» был проинформирован о попытке «вражеской вербовки».
Сейчас, с высоты прожитых лет, я думаю, это был некий вызов, проверка порядочности и жизненных приоритетов. Не могу со стопроцентной уверенностью сказать, что все молодые люди, оказавшиеся сейчас вдали от Родины, поступили бы так же. И не потому, что у меня нет веры в современную молодежь. Просто практика идеологического воспитания у нас в стране с тех пор практически сошла на нет. Значительная часть молодежи сегодня считают своими приоритетами личное благополучие, обогащение, карьеру, а никак не преданность идеалам Родины и служение народу. Но политическая обстановка вносит свои коррективы, и меня радует, что сейчас эта ситуация начинает меняться в лучшую сторону.
Позже я узнал, что «камушки», которые мне предлагали, скорее всего, были вполне реальными: именно две провинции – Северная Лунда и Южная Лунда – были и остаются поныне крупнейшими регионами добычи алмазов в Республике Ангола.
Надо сказать, больше половины всех алмазов, добываемых на Земле, родились в недрах Африки. Около двух тонн этого драгоценного сырья ежегодно извлекают в Анголе. Она занимает четвертое место в мировом рейтинге стран – алмазодобытчиков. На африканском континенте Ангола в этом отношении уступает лишь Ботсване и намного обходит своих соседей – ДР Конго, ЮАР, Намибию. Причем низкосортных технических алмазов среди ангольских не так много. В основном «камушки» – высочайшего ювелирного качества, прозрачные, без цветных примесей или розовые, высоко ценимые на рынке.
Дело в том, что почти всю территорию Анголы занимают горы, невысокие, но обширные. Они родились и выросли миллионы лет назад, когда в этом регионе на глубине нескольких сот километров от земной поверхности происходили интенсивные тектонические процессы. Там при температуре около 1300 градусов Цельсия горные породы испытывали чудовищное давление. Мягкий, черно-серый минерал графит, состоявший из углерода, вынужден был «упаковывать» свои атомы поплотнее. В результате получались очень твердые кристаллы. Расплавленная магма выносила их по трещинам все ближе к поверхности. Часть лавы изливалась, остальная застывала в жерле вулкана в виде гигантских черных колонн, уходящих в недра. Шли тысячелетия. Реки размывали массивы лавы, разбивали и окатывали ее обломки.
В старину у местных жителей бесформенные и бесцветные кристаллы, повсеместно встречавшиеся среди камней, не имели особой ценности – уж слишком были тверды и не поддавались ни резке, ни шлифовке. Но когда они попались на глаза знающим европейцам, те ахнули: «Алмазы!» Случилось это в начале XX века. Страна тогда была колонией Португалии, естественно, все драгоценные находки увозили в Европу португальские торговцы.
После того как Ангола получила независимость, ситуация изменилась, но лучше для страны не стала. Вспыхнула долгая и кровопролитная гражданская война, события которой описаны выше. Через пять лет на большей части страны, включая столицу, установилась власть близкой нам МПЛА – Партии Труда. В лесах же, на востоке, партизанили ее враги. Партизанские лидеры оказались хозяевами основного района добычи алмазов. Мешки с «камушками» уходили через границу, а взамен шел поток оружия и боевой техники.
Как уже упоминалось, большинство алмазов, добываемых в Анголе, имеют идеальное ювелирное качество. Только пять-десять процентов мировых запасов алмазов имеют достаточную для драгоценных камней чистоту, поэтому существует высокий спрос на ангольские алмазы на международном алмазном рынке в Антверпене. Если в середине 80-х добычей алмазов занималась компания DIAMANG, в основном в районе провинции Северная Лунда, то позже стали осваивать и ставшую мне близкой Южную Лунду.
Таким образом, добыча алмазов оказалась прибыльным сектором экономики, который правительство, а также его противник в гражданской войне, УНИТА, знали, как использовать.
Лидеры группировки УНИТА поняли, что нефть они не смогут добывать и вывозить. Нефтебизнес – сложный технологический процесс, а добыча алмазов может быть как сложной, с использованием современной техники, так и малозатратной – с помощью ручного труда гаримпейро (garimpeiros – частные добытчики алмазов). Добытчики просто собирались на речных мелководьях,
