напрягается, но у нее нет времени подумать об этом, так как ствол соприкасается с нежным местечком между ее ног.
— О, боже! — горячий крик срывается с ее губ в тот же момент, когда ее колени подгибаются.
Моя рука сжимается вокруг ее талии, удерживая ее в вертикальном положении.
— Полегче, детка. Я держу тебя. — Вожу стволом по промежности ее трусиков взад и вперед с сильным нажимом. — Чего бы я только не отдал, чтобы трахнуть тебя сейчас этим пистолетом, но я ни за что не позволю обычному предмету проникнуть в то, что принадлежит мне.
— Брэкстен. — Мое имя вырывается из нее с нуждающимся стоном, к которому примешивается намек на замешательство.
— Я могу унять эту боль, Алиса. Сделать тебе хорошо. Ты хочешь этого?
Ее ответ — обжигающее мяуканье, она извивается в моих объятиях, ища трения, которого инстинктивно жаждет ее тело.
— Скажи мне, — рычу я. — Мне нужны слова.
— Я хочу этого, — выдыхает она, тяжело дыша. — Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.
Выронив пистолет, словно он раскалился после стрельбы, позволяю ему с грохотом упасть на пол, прежде чем развернуть к себе Алису.
Наши взгляды встречаются на мгновение, а потом я заявляю свои гребаные права, беря то, что хотел с тех пор, как она посмотрела на меня на том поле несколько недель назад — избитая, беспомощная и такая чертовски красивая, что это изменило само мое существование.
Столкновение подобно удару молнии в землю у моих ног.
Я поглощаю ее «ох», а она мой стон, звуки соединяются, создавая лучшую гребаную симфонию, которая когда-либо достигала моих ушей. Как раз в тот момент, когда я думаю, что лучше уже быть не может, мой язык проскальзывает между ее губ, и жизнь меняется. Ее вкус подобен лаве, испепеляющей меня до самых глубин моей черной души, навсегда связывающей наши судьбы.
— Бл*ть, Страна Чудес, — бормочу я в ее податливые губы. — Ты на вкус как гребаный динамит, детка.
Постанывая, она обвивает руками мою шею, пытаясь стать как можно ближе, следовать движениям моего языка.
Мои руки опускаются к ее заднице, обхватывая упругую плоть, и я поднимаю ее вверх. Ее ноги обвивают мою талию, когда я веду нас к дивану в центре сарая, и усаживаю ее на себя.
Она набирает полные легкие воздуха, пока мои губы движутся вниз по обнаженной коже ее горла, облизывая, пробуя на вкус и покусывая, в попытке утолить ненасытный голод, терзающий меня изнутри.
Мои губы следуют за руками, когда я спускаю с плеч бретельки сарафана, обнажая белый кружевной бюстгальтер. Откинувшись назад, разглядываю ее и стону. Кожа гладкая и кремовая, а маленькие розовые бутоны прижимаются к кружеву, просто умоляя, чтобы к ним прикоснулись.
Смотрю вверх, наши взгляды встречаются. В кристально-голубых глазах бушуют желание и изумление, но так же и невинность.
Подняв руку, обхватываю пылающую щечку.
— Мы не будем торопиться. Я позабочусь о тебе, сделаю приятно. Но дальше этого мы заходить не будем, хорошо?
Милое выражение смягчает ее лицо. Она обхватывает мое запястье и льнет щекой к моей ладони.
— Я так рада, что ты меня нашел.
Искренние слова захлестывают меня, как приливная волна, погружая в море, из которого я никогда не захочу выплыть.
— Я тоже, детка, — отвечаю хрипло. — Больше, чем ты думаешь.
Обхватываю ее за шею, притягивая к себе, во второй раз беря то, без чего больше никогда не смогу жить.
То, что я теперь называю своим.
Через несколько секунд она тает рядом со мной, с каждым движением моего языка остатки ее сдержанности исчезают окончательно. Поэтому я дотягиваюсь до застежки лифчика и расстегиваю ее, полностью освобождая эту прекрасную плоть.
От открывшегося вида из моего горла рвется рычание.
— Посмотри, какая ты чертовски красивая. — Обхватываю ее теплую кожу, и острые маленькие пики царапают мои ладони.
С резким стоном Алиса откидывает голову, выгибает спину и еще теснее прижимается к моим ладоням.
— Тебе так приятно, Алиса?
— Невероятно, — выдыхает она с удивлением.
— Как насчет этого? — Наклонившись, втягиваю в рот леденцово-розовый сосок.
Звук ее удовольствия разносится по воздуху, когда она загорается от моего прикосновения.
— Такая отзывчивая, — стону я.
Уделяю время тугому бутончику, посасывая его, прежде чем перейти к другому, и проделать то же самое с ним.
Алиса насаживается на мой возбужденный член, как маленькая жадная дикарка.
— Пожалуйста, — умоляет она, ее нужда проверяет пределы моего контроля.
Просовываю руку между нами, погружая пальцы в тонкое кружево, чтобы исследовать ее горячий, влажный жар.
От этого ее бедра дергаются вперед, и с губ срывается еще один крик.
— Чертовски мокрая, — стону я, отстраняясь, чтобы посмотреть на нее. — Скажи мне, Алиса. Ты возбудилась, когда наблюдала, как я ласкаю себя в душе этим утром?
Она замирает, поднимает на меня застенчивый взгляд, а затем награждает единственным кивком.
Я ухмыляюсь ее честности.
— Я тоже, детка. От этого я стал таким чертовски твердым. Знаешь, о чем я думал?
Она застенчиво качает головой, но мы оба знаем, что она лжет.
Тем не менее, я подыгрываю.
— Я представлял, что ты там со мной, стоишь на коленях и сосешь мой член своим горячим ротиком.
Ее глаза закрываются, выражение экстаза растекается по лицу, будто она представляет эту сцену в этот самый момент. Когда ее глаза снова открываются, она делает собственное признание.
— Я хотела зайти к тебе, но испугалась.
Признание подобно бензину, разжигающему пламя, ревущее под моей кожей.
— Со мной тебе никогда не нужно бояться, Страна Чудес. Я всегда о тебе позабочусь.
Она улыбается мне в ответ, и, возможно, это самая красивая улыбка, которую я когда-либо видел у нее.
На этот раз она двигается первой, ее голова опускается, и я вновь вкушаю ее губы. Возобновляю свои усилия ниже, касаясь пальцами набухшего клитора.
Это сводит ее с ума, ее бедра трепещут, пока она устремляется в погоню за кайфом, в котором она так нуждается.
Такая чувствительная.
Такая идеальная.
Такая чертовски моя…
Решаю дать ей немного больше, просовывая кончик пальца в ее уютный вход, едва проникая внутрь.
Ее удивленный вздох переходит в стон, она прижимается ко мне, пытаясь взять меня глубже.
Я сдерживаюсь, отказываясь нарушать тонкую преграду, защищающую ее невинность.
— Еще, — умоляет она у моих губ.
— Нет, детка, дальше мы не пойдем.
Игнорируя меня, она снова толкается вниз, пытаясь еще сильнее насадить себя на мой палец.
Остатки моего контроля почти рушатся.
С рычанием вытаскиваю палец, а другой рукой стискиваю ее волосы, слегка оттягивая ее голову назад.
— Когда придет время, единственным, что
