снова ты переводишь тему на секс! – возмутилась я, но это лишь привело к еще одному раунду, потому что ничто не заводит Джалала так, как споры.
В конце концов, нам пришлось покинуть свое уединенное гнездышко, чтобы поехать домой. Мы с мужем договорились не сообщать пока новости нашей родне и подождать хотя бы до первого визита к врачу, чтобы убедиться в том, что тесты не обманули и на самом деле ребенок внутри меня реален. Что, к моему огромному облегчению, врач подтвердил уже через несколько дней.
* * *
– Ну наконец-то, я уже хотела проверить тебя на бесплодие! – грубо заявляет Раиса, когда я сообщаю новость ей и остальным мачехам во время чая.
Джалал должен взять на себя мужчин, потому что мне неловко сообщать о своем положении перед всей семьей, а с женщинами как-то проще.
– Не будь такой грубой! Лучше порадуйся за детей, Раиса, – осуждающе говорит ей Нурия, которая относится ко мне куда мягче, чем Зарема и Раиса. – Легких тебе родов, Аза!
– Спасибо, – бормочу, удивленная глубиной своей обиды, хотя я должна бы уже привыкнуть к тому, что Раиса настоящая подлая змея.
– Поздравляю тебя! – добавляет Зарема.
– Вот только не надо этого лицемерия! – рявкает на них Раиса. – Я больше всех пекусь о благополучии этого дома, поэтому позволяю себе делать справедливые замечания. Аза замужем целый год и в отличие от вас, я волнуюсь о продолжении рода своего мужа. Ничего плохого в моем интересе нет.
– Нашего мужа, – напоминает Зарема с фырканьем.
Ой, судя по взгляду Раисы, они сейчас начнут ссориться, потому что их споры иначе никогда не оканчиваются.
– Ты слишком уж любишь жить в иллюзиях, что наш Булат только твой, – поддерживает Нурия. – То, что ты ему интересна только в качестве собеседника, с которым можно обсудить дела, не значит, что он любит тебя больше. Как женщина, ты давно перестала его интересовать, Раиса.
Конечно, Раису таким не проймешь. Вместо того, чтобы оскорбиться, она смотрит на Нурию, как на полную дуру.
– Да ты тупее, чем кажешься, – уничижительно говорит она. – Булат перестал интересоваться нами, потому что у него есть тела помоложе, идиотка! А вот что, кроме этого, ты можешь ему предложить? Насколько я знаю, он не посещал твою спальню уже два года.
– Ах ты сука, это неправда!
– Вы обе неудачницы!
– Для меня оскорбительно просто разговаривать с такими дешевыми подзаборными бабами.
– Сама ты баба! Да кем ты себя возомнила?!
Мне хочется сжаться в комочек и забраться под стол. Я никогда не становилась свидетелем такой беспорядочной и открытой ссоры, а эти женщины на грани того, чтобы вцепиться друг другу в волосы. Я настолько смущена и растеряна, что не могу вымолвить ни слова. До тех пор, пока Зарема не запускает чашку прямо в голову Раисы, которая лишь чудом успевает отклониться. Это, наконец, заставляет меня быстро принять решение. Прежде чем все станет слишком неуправляемым, я просто встаю и выбегаю из комнаты, чтобы позвать на помощь, пока они не поубивали друг друга. А если они потом будут на меня злиться за это, то что ж, переживу как-нибудь. Зато никто не пострадает физически от их неуправляемой ревности друг к другу.
Глава 19
После безобразной драки между моими мачехами и обрушившейся на них ярости отца, всю следующую неделю в доме царит тишина и покой. Даже за завтраком от женщин не слышно ни слова. Странно видеть Раису не лезущей в обсуждения мужчин, но эта ведьма, оказывается, умеет быть тихой и неприметной, когда хочет.
Проведя весь день на одном из наших складов в глуши, я возвращаюсь домой ближе к ночи и направляюсь в комнаты Селима, потому что брат позвонил и попросил зайти к нему, как только я вернусь домой.
– Я как раз хотел снова тебя набрать, – вместо приветствия, говорит мне Селим, быстро набирая сообщение в телефоне и бросая его на кровать. – Ты поздно сегодня.
– Ездил в область. Зачем ты меня так срочно позвал? Я вымотан и мне нужен душ и ужин, Селим.
– Мне не нужно больше десяти минут, не волнуйся, – приближаясь ко мне, говорит брат. – Садись, я налью нам выпить.
Я разваливаюсь на удобном кресле, мечтая прикрыть глаза и просто уснуть, пока Селим гремит бокалами за моей спиной, но во внезапно наступившей тишине что-то кажется неестественным и каким бы уставшим я не был, мое тело напрягается от знакомого предчувствия и я оборачиваюсь как раз в тот момент, когда Селим поднимает нож, успевая задеть мое плечо, вместо горла, когда я резко скатываюсь на пол.
– Что ты…
Он не дает мне времени полностью принять происходящее, бросаясь на меня сверху, и тогда моим телом начинают руководить инстинкты. Я перехватываю руку брата с ножом, пытаясь одновременно сбросить его с себя, но Селим силен и эта задача не из легких. Мы боремся за нож, который все ближе подбирается к моей груди, но одним сильным рывком мне удается вывернуть запястье Селима и сделать попытку перевернуть нас, но он упирается коленями в пол и еще сильнее наваливается на меня. Очередной мой рывок заставляет его ошеломленно захрипеть и опустив взгляд вниз, я с каким-то болезненным ужасом понимаю, что вонзил в него этот проклятый нож, который тут же выдергиваю, словно это может отменить мои действия.
Он падает на меня и когда я сталкиваю его на пол, чтобы выбраться из-под отяжелевшего тела, Селим с глухим хрипом расфокусировано смотрит в потолок, словно слепой, пока на его груди расплывается огромное пятно крови. Мне хватает одного взгляда, чтобы понять – он не жилец. Я все еще поверить не могу, что он напал на меня, не понимаю, почему он это сделал, но его смерть не то, чего я хочу, даже если он настолько жесток и ему плевать на мою жизнь. В каком-то беспомощном отчаянии я наблюдаю, как он делает свои последние вдохи, а потом, вдруг, перестает дышать, остекленевшими глазами уставившись куда-то в пространство.
– Сука, бля, ты его убил! – Не успев вовремя сориентироваться из-за произошедшего, я падаю от сильного удара в челюсть, который прилетает от разъяренного Булата, появление которого я пропустил. – Урод, да я тебя..!
Скользкий от крови Селима нож все еще зажат в моем кулаке и мы оба замечаем это одновременно. Булат пытается проделать со мной то же, что и я минутами ранее, выкручивая запястье, но я бью его в бок, а потом в грудину по косой, что становится
