для прибывших гостей из столицы. Меня провели как раз-таки в одну из таких комнат, которую уже успели облюбовать бойцы из ИСБ, и усадили в пустующее кресло, заставив ещё около получаса прождать прибытия следователей.
— Итак, Алексей Обломов. — произнёс вошедший в компании нескольких офицеров Лобковский, присаживаясь напротив и открывая папку с очевидно моим личным делом. — Плохи ваши дела, очень плохи.
— А у кого сейчас хорошо? — в такт говорящему устало буркнул я.
— Что, простите? — будто бы не услышал, переспросил майор.
— Хорошо там, где нас нет, говорю. — сонно выдал я очередную поговорку пессимиста, хотя совершенно не разделял подобные настрои.
— Да, вы правы. Где нас нет — там хорошо, но сегодня, к вашему сожалению, мы в гостях именно у вас. — продолжил сгонять надо мной тучи майор, пока я пытался не уснуть. — Итак, что вы можете мне рассказать о ваших взаимоотношениях с родом Коломойцевых?
— Это мои вассалы.
— Вот как? То бишь отрицать не будете?
— Тенишевы тоже. — кивнул я на слова офицера.
— Ин-те-е-ре-сно интере-есно. — довольно бросил собеседник. — Позвольте же полюбопытствовать, каким же это таким невероятным образом, произошло такое чудо, что у простого простолюдина, извиняюсь за тавтологию, оказались в подчинении целых два благородных рода? — на этих словах следователь упёрся в меня взглядом своих внимательных глаз, будто стараясь залезть в голову.
— Им срочно понадобилась защита. Я смог её обеспечить. Всё как всегда и во все времена. — пожал я плечами и постарался скромно улыбнуться.
— Защита от кого? — усмехнулся майор.
— То давно было, я уже и не вспомню.
— Юлите?
— Прямо заявляю — это наше с ними личное дело. — спокойно ответил я следователю, без какой-либо агрессии в голосе. — Мне, кстати, до сих пор так и не объяснили по какой причине я здесь оказался.
— О, причина проста. — не сдерживая ухмылку начал он. — Вы просто украли у империи оружия и боеприпасов на несколько миллиардов рублей, и на этом, вроде бы, пока всё.
— Звучит как обвинение. — поджал губы я и скосил глаза в сторону. — Наверное и доказательства таких громких заявлений имеются?
— Зря храбритесь. — ни капли не смутился Лобковский. — Мы хорошо поработали с документами. К примеру, пять лет назад… — упёрся он взглядом в свою папку. — Пропала партия гранатомётов и самых ходовых патронов калибра семь шестьдесят два. Там же десяток ящиков гранат и прочей амуниции. До места назначения это добро не дошло, но принято офицерами вашей воинской части на транспортировку, под все сопутствующие этому процессу подписи, было.
— У меня есть своя воинская часть? — неподдельно удивился я.
— Истинно так.
К моему стыду, если это действительно так, я этого отнюдь не знал. Это действительно большой прокол не только мой лично, но и дяди Святогора, который уже чертыхался в наушник, а также СБ Белорецких. Правда последних простить как раз можно, им бы за своим княжество и вассалами уследить, не то что моими.
— Надо бы их проведать. — кивнул я собственным мыслям. — Когда, говорите, появилась?
— Пять лет назад.
— Представляю заголовки газет! — не сдержавшись хохотнул я. — Тринадцатилетний оружейный барон-простолюдин, целых пять лет до своего совершеннолетия водил за нос имперскую службу безопасности. История достойная не только книги, но и экранизации!
Игнат Владимирович смутился. Сидевший на противоположном конце стола мужчина, вошедший вместе с ним в помещение и до этой секунды не проронивший и звука, вытянул губы трубочкой, едва сдерживая улыбку. Я же, продолжал хлопать глазами и пялиться на следователя, стоически изображал честный вид.
— Разберёмся. — бросил майор традиционное «следовательское» и продолжил. — Четыре с половиной года назад: вагон с артснарядами. Пять разных калибров. Тоже не вы?
— А написано, что я?
— Всё за вами числится.
— Мне вот, внезапно, даже любопытно стало. — поморщился я. — А вы нарочно ждали все эти пять лет, пока я совершеннолетним стану? Или тупо не замечали всех этих недостач, напрочь игнорируя тревожные сигналы с фронта? — задрал брови я и тут же добавил. — Вряд ли ведь там молчали о недостачах.
— Так там, можно сказать, ваши люди и стояли. У них с нами связи, к сожалению, нет.
— Тут уж согласен. — буркнул я и следом же под нос добавил. — Это что за титаны там на ЛБС, что в условиях снарядного голода умудрялись не только не отступать со своих позиций, но и периодически даже наступать.
А то что не отступали я точно знал — мы сводку с фронтов последние годы стабильно изучали. Ну и интересовался я, как обстоят дела на вверенных моим вассалам участках.
— В общем, вину отрицаете и утверждаете, что вас подставили. — предельно скептичным тоном произнёс Лобковский.
— Истинно так. Даже при всех моих талантах, контрабанда оружием в столь юном возрасте мне была бы не по плечу. Тем более если учесть то, что я учусь и безвылазно живу в школе-интернате. — бросил я, стараясь не думать об огромном оружейном складе в пещере Бобика.
— Даже если каким-то чудом вами будет доказано то, что вы в этих мутных схемах не участвовали, вам стоит знать, что вы, как сюзерен, несёте ответственность за своих вассалов. — сжав челюсти недовольно произнёс майор, будто бы не замечая очевидных несостыковок на которые я открыто указал.
— Но не уголовную.
— Финансовую. И там набежало ой как не мало.
— Разберёмся. — на этот раз произнёс уже я, старательно изображая безразличие на лице.
Глава 21
Когда допрос закончился и дверь в кабинет за спиной молодого парня закрылась, присутствующие мужчины молча, но весьма многозначительно переглянулись. Правда возникшая тишина не смогла продлиться долго.
— Игнат, тебе не кажется, что нас пытаются подставить?
Лобковский был полностью в своих мыслях и смог только что удивлённо приподнять бровь, не сводя взгляда со своего коллеги.
— Не у каждой княжны в Москве такой кортеж как у этого… пацана. — старательно подбирая слово, продолжил капитан. — Да и Белорецкие что-то уж слишком подозрительно его опекают…
— Не ссы, Пашка, и не таких обламывали.
— Ты смотри сам не обломайся. — поднимаясь с кресла бросил капитан.
— В смысле «сам»? — удивился Лобковский пристально оглядывая коллегу.
— А в прямом. — остановившись возле стола произнёс Павел и развернувшись к майору добавил. — То что Обломова нагло подставляют собственные вассалы — и дураку понятно. Проблема в том, что те кто его опекают могут эту лавочку в любой момент свернуть, что я уверен, скоро и произойдёт. И тогда, крайние можем остаться именно мы с тобой с этим нарисованным делом в зубах. Так что я тебе советую вернуть бабки и возвращаться в Москву — кто и что тут своровал уже ясно, а решение, что с ними делать пока не принято. Собственно, лично я уже собираюсь домой.
— Не думал я, Ермолаев, что ты такой ссыкло у меня. — не стесняясь в выражениях хохотнул Игнат Владимирович. — Надо будет, я и Белорецкого привлеку к ответственности. Видимо мои яйца явно потяжелее твоих будут.
— Они ещё градусов на пятьдесят будут похолоднее, если ты будешь позволять себе говорить вслух подобную хрень на территории его княжества. — моментально парировал собеседник и на ходу по направлению к двери следом же добавил. — Я уехал, сошлюсь на состояние здоровья. А ты сам решай как тут быть.
— Иди уже. — недовольно вздохнул Лобковский переводя взгляд на стол, где в развёрнутой папке лежало открытое дело молодого светловолосого парня, улыбающегося открытой улыбкой на пришитой к первому листу документа фотографии. — Что же ты за фрукт такой, Обломов…? — тихо добавил себе под нос майор, мельком отмечая как дверь за его коллегой негромко закрылась.
* * *
Мой первый допрос закончился ничем для оппонентов. Впрочем, было очевидно, что следователи только разворачивали работу и пока только вникали в материалы и суть дела, не торопясь при этом меня полностью и окончательно брать за жабры.
Коломойцевы и Тенишевы тем временем, клялись и божились, что со своей стороны сделают всё возможное и не только, для того чтобы уголовное дело остановилось и незваные гости вернулись в Москву. Только вот беда в том, что в Москве уже так или иначе заинтересовались происходящим, и совсем по-тихому всё замять теперь явно не выйдет.
Впрочем, конкретно сегодняшним днём, все мои мысли плавно перетекли в совсем другую плоскость. Дни до Нового Года за всеми этими событиями пролетели будто мгновение ока, и я не заметил как потихоньку подкрался самый главный и любимый мной праздник. Именно сегодня, тридцатого декабря, и была назначена дата празднования Нового Года среди элиты княжества. Я даже этому собственное название придумал —
