магичка, настоящая героиня! Прикрыть отступление, самое верное решение. Особенно с таким бойцом, как Андрей.
А когда повозка с раненым и еле сдерживающимися от хохота солдатами быстро удалилась, ко мне подошла совсем не хромающая Вика и произнесла:
— Извини, что вру как ребенок. Но я просто боюсь возвращаться.
— Что? — удивленно приподнял брови я. — Нет я рад, что ты осталась! Очень! Но почему боишься?
— Я… Понимаешь… Я из довольно знатного рода. Вот напросилась на практику после первого курса. Но меня, конечно, никуда из крепости выпускать и не собирались. А я… Я подделала приказ на патрулирование и отправилась с группой.
— Серьезно, — кивнул я.
Так-то я уже точно знал, что в царской армии здесь дисциплина на уровне. Даже если допустить, что Вика отправилась на практику в какую-то родовую дружину, которые часто придавали царским войскам как усиление, то… То всё равно не сходится. В дружинах вольницы тоже нет. В общем, этой дурочке грозят очень серьезные неприятности.
А девушка и тут же пояснила какие именно:
— Там старшей магичкой служит моя тётя. А она ух какая! Если бы нормально вернулись, может и не узнала бы. Ей же не докладывают обычные рутинные вещи. А теперь-то она очень злая. И я лучше здесь пару дней подожду, чтобы она успокоилась, а то обычное взыскание мне раем покажется, а вот когда я в родственные руки попаду, то она не посмотрит, что я уже взрослая. Неделю сесть не смогу. Ты просто мою тётю не знаешь.
Я кивнул, на самом деле думая, что рассказанная мне сказка… Это просто сказка. Ну скорее всего. А с другой стороны, у меня хочет погостить красивая девчонка! Я улыбнулся и спросил:
— Кофе, баня, спинку потереть?
— Сначала второе! — быстро ответила красавица. — Потом первое. А третье… Я подумаю.
И подумала. Долго думала. Сначала мы оба поочередно сходили в баню, которую я растапливал всего второй раз, затем развлекались стрельбой, и я до глубины души поразил Вику своей меткостью.
А в обед грянул сильнейший ливень. Мы сидели дома и радовались, что бойцы уже точно доехали до крепости, а у нас вот, есть надежное укрытие. А потом Вика захотела осмотреть дом, и я ей показал всё. Всё, кроме моей спальни, в которой сейчас стоял дом Ивы. Мне стоило большого труда спровадить её туда, так как дриада хотела тусить с нами, хоть и тайно от гостьи.
А теперь Вика подергала ручку, удивленно посмотрела на меня и спросила:
— Что значит, туда не стоит заходить? Ты что-то скрываешь?
— Ну просто это неприбранная комната… — замялся я, ругая себя, что не придумал нормальной отмазки. — Ну там у меня кое-что, что я не хочу показывать.
— Я чувствую себя в сказке, — улыбнулась Вика. — В сказке про Синюю Бороду. Но ладно. Могут же быть у мужчины маленькие тайны… Но ты же понимаешь, как тайны притягивают девушек?
Гостья хитро сверкнула глазами и добавила:
— А если я тебя поцелую?
— Разве что очень сильно! — развел руками я.
Вика, несмотря на шутки, комнатой очень сильно заинтересовалась, поэтому я размышлял, как мне провернуть операцию по переселению дриады в какой-нибудь чулан. А для этого надо оставить гостью хотя бы на час, и чтобы она не выглядывала в коридор.
Но у меня ничего не вышло. Вика всё-таки решила привести угрозу поцелуем в исполнение. А затем мы переместились в гостевую спальню, хотя время было едва послеобеденное.
Проснулся я ещё в утренних сумерках, и обернувшись, поцеловал спящую Вику. Та приоткрыла глаза и произнесла:
— Отстань! Я понимаю, что ты тут уже месяц один, но и ты меня пойми. Я только уснула!
А кивнул, хотя и задумался. Как это так? Вроде уснули мы в полночь, а это совсем не «только что». Вдобавок, я-то отлично выспался.
Затем я тихо встал и пошел варить кофе, но сначала заглянул в комнату к Иве, и с удивлением застал ей качающейся на качелях, которые сам ей сделал неделю назад. А ещё меня удивил ей вид. Вся полностью одетая в брючный костюм, да вдобавок ещё и в шляпке с вуалью. И перчатки на руках. Что это?
Я, что-то подозревая, бесцеремонно снял с подружки шляпу и уставился на светлое лицо. А ведь ещё вчера оно было загорелое до шоколадного цвета.
— А я это, — пожала плечами Ива, стягивая перчатки со светлых рук, — решила отбелиться. Надоело черной быть.
Я окинул взглядом клетку подружки и не увидел икебаны из златолистного бука. Тут же сбегал в спальню и нашёл деревце около кровати, принес обратно и спросил, стараясь сдерживать злость:
— Ты принесла дерево в спальню, как-то добилась, чтобы я коснулся его рукой, после чего развеяла старое тело, а духом вселилась в меня? Так?
— Всё верное, кроме одного. Вселилась в наше тело. Именно в наше, в которое ты меня пускать и не собирался. И поверь мне, левитировать с тяжеленным для меня горшком было очень не просто!
Я вдохнул и медленно выдохнул, а нахалка добила:
— Я смотрела… Ну когда вы… И тоже захотела. И ещё я обратила внимание, что ты многое делал не правильно. Мой долг как твоей подруги был исправить эти недочёты!
— Смотрела? Как?
— Ой! — махнула рукой малявка. — Здесь много всяких дырок и вентиляционных отдушин. Но это было непросто! В одной жил вот такой паук! Мне даже пришлось биться с ним и заколоть его.
Ива показала мне свою шпагу, которую я ей сделал из стальной проволоки, и вдруг захихикала. Ну да! Она обвела меня вокруг пальца как кролика!
Я кивнул и высказал главное:
— То есть ты можешь не только отключать меня от органов чувств, когда я сплю, но ещё и тайком вселяться в тело?
— Раньше наверное не могла, но очень захотела… Вы так… Вы тут так хорошо время проводили… что я тоже очень сильно захотела оказаться в нашем теле! И смогла. И это было непросто! Мне же ещё пришлось накидывать тебе на палец нитку и подтягивать руку к деревцу, чтобы ауры надежно соприкоснулись. Так что я здорово потрудилась!
Ива потянулась, показала на меня пальцем и захихикала, закончив самым ехидным голоском:
— А если хочешь меня наказать, то можешь побить себя. Это же наше общее тело! А моё очень маленькое. Его бить
