Меня не обманешь. В речах Антона вранья не было ни крупицы. Честный парень, вот и все.
– Извини, погорячился. Выявил, что там, где ты доски брал, приказчик сильно проворовался.
– И сразу… на кол?
– Да нет. Побили, отобрали деньги и выгнали с работы. А предложения были интересные… С горячим сердцем и в твой дом пришел. Анна еще закричала, и я рыкнул. А тревожу так поздно, мне помощь нужна.
– Да я для тебя, что хочешь сделаю! Такое дело мне придумал! Денег дал больше, чем братья. Заботишься, как отец родной! А ведь почти и не знаешь меня. Неграмотного взял. Все, что нужно, переделаю.
И опять – ни слова лжи. Пора за дело.
– Антон, ты пару женских шуб можешь пошить?
– Легко. Показывай шкуры.
Темень уже была изрядная. Свечка еле светит. Чего он тут увидит? Надо, наверное, мех в дом тащить, а утром будет мудренее, как говорится в русских сказках.
– Отвязывать с лошади надо, – сообщил я парню. Он, почти не глядя потер пальцами свободной руки отворот шкурки.
– Заяц местный. Забит недавно. Шкура выделана очень плохо, кем-то очень неловким в скорняжном деле – сообщил Антон голосом профессионального оценщика – мастера своего дела, знающего о предмете исследования все, что нужно. – Зверек уже взрослый, еще не линял. На нем дыры есть?
Эксперт может думает, что над подсыхающей шкуркой уже успела позабавиться затаившаяся возле пилорамы моль? Или что она обгрызла безответное травоядное в глухой чащобе еще полное сил и рвения подхарчиться слегка уже жухлой травкой?
Или не наелся ли зверь чего-нибудь ядовитого, ухудшающего качество меха? Слаб я в этой зоологии.
И энтомологии ухватил совсем чуть-чуть, из прочитанных в детстве книжек. Из бабочек помню только вьющихся возле дома крапивницу да лимонницу. Какого-нибудь махаона и не видал сроду.
О! Есть ведь еще и невиданный мною ночной бражник! Может это какая-нибудь зловещая древнерусская моль, которая бражничает после победы над очередным проеденным зайцем? Ничего не знаю!
А ушлые предки ценную бабочку извели вместе с жутковатым коркодилом? Или сама усохла от поганой экологии 20 века от здоровенного насекомого до мелкой домашней моли? Кругом сомнения и догадки… И до всезнайки Интернета еще почти тысяча лет.
Решив отмазаться от сомнительной темы, начал вилять.
– Да я этих зайцев и не видал вовсе, привязали к Зорьке уже в тюках…
– Как был добыт зверек? – пытал меня дальше дошлый эксперт, обучавшийся своему ремеслу с детства – драли собаки? Попали стрелой?
– Да силками изловили.
– Значит дыр на шкурах нет. На крупных баб нужно будет пошить?
– Вот такого роста, этакой ширины, – эротично показывая руками, начал было я голосом сильно охочего до женщин стареющего ловеласа, но был безжалостно пресечен молодым приказчиком.
– Гораздо больше моей жены?
– Это нет. Чуть выше одна, чуть ниже другая, талии на разной высоте, ширина плеч…
Он отмахнулся рукой от ненужных подробностей.
– Карлицы или высоченные есть? Толстухи и иссохшие, как щепки?
– Обычные женщины.
– Сошью. Когда нужно сделать?
– Не торопись, до зимы еще далеко. А что, шкурки такие же жесткие и кособокие останутся?
– Подольше отмочим, хорошенько растянем, станут отличные. Очень тяжело заниматься с такими, что также толком не выделаны, брошены в сундуках на несколько лет. Вот с теми морока! Иной раз бьешься, бьешься, плюнешь и выкинешь. А эти еще заструятся! Правда, ненадолго. Не ноский очень мех, самый слабый из всех. Которые из воды звери, у тех ужасно прочный мех. Выдру и не выносишь.
– А соболь как? – вспомнил я дар Лениного папаши.
– Почти как выдра.
Купчина богат! И единственную дочку, шмыгнувшую без родительского благословения с бандитом-ушкуйником, видимо, сильно любит. Вдобавок, разбойник остепенился, приобрел лесопилку, занимается приличным делом. В чужие края бегать убивать, слава богу, перестал. И внуки уже на подходе. Чего еще желать немолодому уже человеку?
– Не знаю, хватит ли шкур, прикинуть надо.
– Если из этих сшить не удастся, купишь на рынке нужное число шкурок. Они, поди, недорогие?
– В цену грязи.
– Денег не жалей, отсыпь рублей из полученных за проданные кареты. Бери товар самый лучший, что б был заяц из зайцев – я не обедняю, а хороших людей нужно уважить.
Простились, и я пошел в сторону дома. В темноте на лошади убьешься. Устал сегодня, как собака. Никаких глупостей ночью не осилю. Правда, и Забаву тоже не одолею…
Кину левую отмазку: дескать моему семени, полученному вчера для продолжения рода богатырей, нужно в женщине обжиться, и не дай бог, затеет кто чего (не будем показывать пальцем на виновницу избыточного торжества, превосходящего обычные человеческие силы) – все труды насмарку! И долго, как на выжженной земле, ничего не привьется…
Так и тешил себя сладкими иллюзиями до самого дома. А у ворот увидел Забаву, на которую кричали два богато одетых боярина с мечами на боках, держащие трех коней в поводу. Сцену озарял факел в боярской руке.
– Куда твой певчий делся?! Там наш князь пропадает!!!
Глава 10
Во дворе бесилась Марфа. Идеи поесть от души и отдохнуть в покое, можно было отбрасывать. Ночь предстоит напряженная. Может, знатные с жиру бесятся, выслужиться хотят? А Мстислав ножку подвернул, или пальчик порезал, да мало ли какая мелочь с человеком может случиться? Подлечить быстро, и к жене, под теплый бочок…
Увидев меня, бояре взвыли:
– Поскакали в терем, быстро! Ты же певец, который немца резал?
Хотелось ответить: певец, купец и лекарец, но судя по их напряженным лицам, не время сейчас для шуток.
– Что с князем?
– Не спрашивай, скорей надо! Рана у князя! Прыгай быстро на коня!
Вспомнилась служба в «Скорой помощи». Остановят меня на улице, кричат: с человеком плохо! Лечи скорей! А что лечить? Зримых ран нет. Упал бедняга от инфаркта или машина сшибла и уехала? Лечится по-разному, возится в совершенно различные стационары. А если он просто выпил лишнего, сваливается милиции, вон два сержантика стоят, моргают. А спросишь, орут, как на рынке! Давай лечи! Ты что, тоже мент, выясняться тут будешь, расследовать?
И здесь то же самое кино, древнерусский вариант. А рана ране рознь! Пришлось использовать метод из прошлой жизни. Грубо рыкнул:
– Не орать! Лечу по-разному! Надо точно знать, что с собой брать!
– Да мы тебе все дадим! – давили боярские морды.
– Кетгут давай! Чистотел неси! Ланцетную иглу не забудь! Тампоны приготовь!
Умолкли, разинули рты.
– А чего это все такое? – неуверенно спросил более молодой, – чего есть, все с собой тащи…
– До утра буду складываться, – пригрозил я, – князь у нас, чего двужильный, все переживет?
Вроде дело пошло
