в авторстве Мэри не приходилось. Лантен, этот огромный, странный человек. Хозяин каменоломни, потерявший, кажется, больше чем свой бизнес. Девушке было жаль его. И, вместе с тем, она не могла отрицать что странное, почти дикое поведение и правда пугало. Но отсылать обратно корзину Мэри не стала. Ей отчего-то казалось, что фрукты собраны от чистого сердца и без тайных умыслов.
- Груши? – заметил посылку ее супруг, внезапно появившийся на кухне, - Хендрикс прислал?
Мэри промолчала, давая Сэдрику самому додумать то, что ему было удобнее. Почему? Она точно и сама не знала. Сэдрик и правда не стал долго рассуждать насчёт подарка.
- Как на счёт того, чтобы нанести сегодня визит доктору Вику? – предложил он Мэри.
- Зачем?
- Мне ужасно нужно посмотреть медицинские карты, что он ведёт. Возможно в них указана истинная причина смерти двух предыдущих губернаторов.
- Причем тут я?
Сэдрик криво посмотрел на Мэри: мол совсем ничего не понимает.
- Ты будешь отвлекающим маневром. Заговоришь его, пока мы с Ароном роемся в бумагах.
- То есть ты предлагаешь мне отвлекать несчастного старика в то время как ты будешь проводить кражу его вещей? – уточнила Мэри.
- Почему сразу кражу? Я просто найду карты и прочту, что в них написано. Доктор ведь сам сказал, что он очень тщательно ведёт свои записи.
Мэри прямо поглядела на мужа. Зачем тому из всего делать спектакль?!
- Почему бы тебе просто не попросить доктора Вика показать тебе их?
Сэдрик посмотрел на Мэри ну совсем как на непутевую.
- Он не даст мне карт, точно так же как не расскажет ни капли информации. – уверенно ответил он. – Поверь, я видел людей и могу оценить с кем имею дело. Доктор, как и все жители городка, единое целое. Мы же для них – чужаки. А чужакам никогда не выдают тайн.
С несколько секунд Мэри раздумывала о предложении мужа. По правде говоря, ей не хотелось становится актрисой этого спектакля. С другой стороны, она сама подписалась на роль, когда ответила Сэдрику «да» в церкви.
- А если я откажусь? – прощупала Мэри почву.
- А если я решу востребовать с тебя супружеский долг? – бесстрастно ответил Сэдрик.
Мэри усмехнулась и лишь пожала плечами.
- В последнем случае я лишь останусь твоей женой до конца наших с тобой дней, зайчик, – и она протянула Сэдрику грушу.
- Звучит угрожающе, - вздохнул ревизор. – Ладно, Мэри. Я мало кого прошу о чем-либо, но сейчас обращаюсь к тебе, - тут он шутливо встал на одно колено, - О прекрасная, прояви свой талант женской хитрости, что ты так часто шлифуешь на мне. Помоги мне в этом деле. А в награду…а что бы ты хотела в награду?
- Ты натаскаешь мне воды для ванной? – предложила Мэри.
Сэдрик тяжело вздохнул.
- Может я куплю тебе колечко? У тебя ведь нет обручального кольца?
- Хорошо, - согласилась Мэри. – Колечко и воды для ванной.
Сэдрик улыбнулся и, взяв Мэри за руку, поцеловал ее пальчики. Затем встал с колен, притянул к себе Мэри за талию, от чего девушке вдруг стало жарко, и шепнул ей в ухо.
- Значит в полдень у тебя визит к доктору.
- И что мне ему сказать?
- Скажешь, что прохворала, переутомилась, ну в крайнем случае беременна, - перечислил варианты Сэдрик. – Главное, чтобы во время разговора тебе стало дурно, и ты попросила любезного доктора Вика прогуляться с тобой по улице.
Мэри кивнула. Затея все ещё не сильно нравилась ей, но, если Сэдрик хотел узнать, что творится в Бройте, в этом был смысл. А узнать все было просто необходимо, так как до дня зимнего солнцестояния оставалось двадцать четыре дня.
Глава 32
Марте не нравилась ее работа. Да что там: после первого же дня она ее возненавидела. Бригитта, имея четырех крепких и сильных сыновей, день и ночь работающих на ферме отца, сдувала пылинки со своей единственной дочери, полагая, что для ее красавицы уготована иная участь, нежели быть женой фермерского мужлана. Поэтому с самого раннего детства из Марты делали…нет, не леди, но полную лентяйку это точно. В тщетной и тщеславной надежде матери, что какой-нибудь заезжий лорд оценит красоту дочери, влюбится в нее без памяти и увезет к себе в замок. Ну если и не влюбится без памяти, то уж рычаги давления на проезжих молодцов у Бригитты точно имелись. Хорошо проверенные ещё ее бабкой и матерью рычаги давления. В том же, что Марта не подведёт подсадить молодца на свой крючок, Бригитта была полностью уверенна. Однако лорд все не проезжал мимо, а время шло. Марте стукнуло уже восемнадцать, что в кругу общения Бригитты считалось для девы почти старостью, а женихов все не было. Вернее, не так: женихи то были, и не один, но все они приходились из круга друзей папаши Марты. Такие же фермерские сынки и медведи, как их отцы(да и как отец самой Марты). Сама Бригитта считала, что она сильно продешевила, дав согласие своему нынешнему супругу. По молодости она мечтала о младшем брате их правящего лорда – красавце Тревони. Но тот сбежал с лесной ведьмой, не иначе как околдовавшей его, ибо ни формами, но вкусом к одежде эта дикарка похвастаться не могла. Когда же младший лорд уплыл из-под ее носа, а старший был прочно приватизирован ее заклятой подругой, самой Бригитте не оставалось выбора, кроме как согласиться стать фермерской женой.
Только для своей единственной дочери она хотела совсем другого, и почти каждый Вальтеров день вбивала в кудрявую голову девочки мысли о ее «высшем предназначении». Когда же Бригитта получила письмо от своего чопорного братца Саймона, что ему в доме нужны лишние руки, она призадумалась. Такой человек как ее брат ни за что не стал бы тратить кусок хлеба на лишний рот просто так. Поэтому Бригитта незамедлительно собрала дочь и велела ей без заминок ехать в Бройте. Тут-то и сыграло дурную шутку то воспитание, что Бригитта дала дочери. Ехать в услужение дядюшке девушка хотела не сильно. Поэтому, когда на пути ее подвернулся такой удачный случай с бандитами и спасшим ее красавцем- офицером, Марта решила сама взять судьбу в свои руки. Только после нескольких дней любви оказалось, что офицер ехал к своей невесте – дочери зажиточного торговца шелком. Марте пришлось вернуться к
