трепом, глава преступного сообщества удалился в свой кабинет обдумывать дальнейшие планы по захвату мира и участию в грядущей битве всех со всеми. Виталик соорудил себе монструозный бутерброд из половины батона с наваленными на нее мясными деликатесами и уселся напротив меня.
— Ты кто по жизни-то, Артур? — вопросил он. — Чем на хлебушек с маслом зарабатывал, пока не началось?
— Инженер, — сказал я.
— Надо ж, — удивился он. — Не менеджер, значит?
— Боже упаси.
— Это хорошо, — сказал Виталик. — Не люблю менеджеров. Вон Леня сидит, он менеджер, я его не люблю. Сидел себе в салоне связи, телефоны людям впаривал. За что такого любить?
Ловкач поморщился. Видимо, с салоном связи у него были связаны не самые приятные воспоминания. Каламбур, так сказать.
— Босс наш тоже менеджер, только более высокого полета, — задумчиво продолжил Виталик. — Я его тоже не люблю, но он мне платит, поэтому я его уважаю. И чем больше платит, тем больше уважаю.
— Я вижу, ты себе жизнь рефлексией не усложняешь, — сказал я.
— Рефлексия для менеджеров, — сказал Виталик. — Каждый менеджер должен ежедневно себя спрашивать, не тварь ли он дрожащая. И приходить к выводу, что тварь.
Ловкач допил кофе, встал и вышел. Молча.
Надо же, я почему-то думал, к Виталику тут уже все привыкли.
— Обиделся, — констатировал Виталик. — Люблю я их доводить. Вроде они и супермены все из себя, но вот эта штука, — он любовно погладил обрез. — Уравнивает шансы.
— Это пока, — сказал я.
— Да, босса из него уже и сегодня не пристрелить, — согласился Виталик. — Но босса я не цепляю, он же мне денег заносит. А ты чего инженерил-то, Артур?
— Разное. Последнее время — слаботочку.
— О, почти коллега, — сказал Виталик. — Ладно, я к боссу пойду. А ты найди меня вечером, хоть пиво с нормальным человеком попьешь.
— Непременно, — заверил я и он тоже отчалил.
Оставшись на кухне в одиночестве, я налил себе еще кофе и сделал пару бутербродов. Но если вы думаете, что это история о молодом человеке, который прохлаждался на загородной даче, пока мир летел в тартарары, то черта с два вы угадали.
К сожалению, это совсем не такая история.
Глава 13
После обеда — и тут я говорю скорее о времени, нежели о приеме пищи — меня тоже позвали к боссу.
И я пошел.
Вообще, у меня было два стереотипа относительно того, как должно быть устроено рабочее место канонического главного злодея, которому противостоит все прогрессивное человечество.
Либо роскошный кабинет в старом стиле, с кожаными креслами, дубовым столом, резной мебелью, хрустальной посудой и длинноногой секретаршей, которая вручную крошит лед и насыпает его в стаканы с виски. Или же наоборот, что-то футуристическое, везде компьютеры, целая стена из дисплеев, и хозяин в кабинете, вечно держащий руку на пульсе. Кабинет Стилета меня в этом плане разочаровал. Там была обычная офисная мебель, разве что довольно дорогая, обычный компьютер на столе и в целом обстановка больше подходила средней руки бизнесмену, а не теневому лидеру некстов столицы.
Помимо Стилета в кабинете был еще один тип. Азиатской наружности, неопределенного возраста, как это свойственно типам азиатской наружности, он сидел в довольно расслабленной позе и попыхивал тонкой сигарой, глядя на мир с присущей типам азиатской наружности хитрецой.
Единственным, что выбивалось из обстановки, было блюдо со свежими огурцами, стоящее рядом с клавиатурой Стилета.
— Знакомьтесь, — сказал главный злодей. — Артур, Джокер. Это Суховей. Он некст.
Рукопожатие у Суховея было сухим и в меру крепким.
— Никогда не слышал, — сказал я.
— Суховей старается держаться в тени, — объяснил Стилет. — А вообще, он один из самых опасных людей, что я знаю.
Рекомендация впечатляла. По роду своей деятельности Стилет должен был знать много очень опасных людей. Да он и сам был довольно опасным человеком, чего уж там.
— Чай, кофе? — поинтересовался Стилет, когда я опустился на стул.
— Лучше сразу потанцуем, — сказал я.
— Хорошо, — согласился он. — Суховей, прошу.
Суховей чуть привстал со стула, только для того, чтобы дотянуться, дотронулся пальцем до одного из огурцов и тот мгновенно уменьшился в размерах, став из зеленого каким-то желтовато-черным, а потом и вовсе рассыпался в труху.
— Внушает, — сказал я.
— Огурец на девяносто процентов состоит из воды, — сказал Стилет. — Убери из него воду, и получится вот это. Мгновенная дегидрация.
— А куда девается вода? — спросил я.
Стилет посмотрел на Суховея. Тот пожал плечами.
Понятно. Никто ни во что не вникает, работает и ладно. Типа, магия такая.
— Только на огурцы действует? — спросил я.
— Разумеется, нет, — сказал Стилет. — Человек на семьдесят процентов состоит из воды, и Суховей может убрать ее столь же эффективно.
— Внушает, — согласился я. — И теперь ожидаемый вопрос. Радиус действия?
Суховей снова пожал плечами. Не слишком он разговорчивый.
— Достаточный, — заверил меня Стилет. — Прямо сейчас Суховей может уничтожить всех, кто находится в этом доме и вообще в пределах участка. Может, еще и соседей зацепит.
— Нет, — сказал вдруг Суховей. — Немного напрячься придется. Но вы правы, могу.
— А в мирных целях свои способности не пытались использовать? — поинтересовался я. — Болота там осушать, все такое?
— Я не маньяк и не террорист, — сказал Суховей.
— Да я ни на что и не намекаю, — сказал я. — Просто спросил.
— Меня зовут Виктор Ли, — сказал Суховей. — Я — кореец.
— Эм…
— У Виктора школа боевых искусств, — сказал Стилет. — Черный пояс и девятый дан в тхэквондо.
— Ага, — сказал я. — И это многое объясняет.
Стилет поморщился. Видимо, я его все-таки достал.
— Ты, наверное, думаешь, что у нас тут мафия, — сказал он. — А на самом деле это не так. Большая часть нашего бизнеса находится в законном поле.
— Да, я заметил. В вашем законном поле такие законные волки, что даже айтишники с обрезами ходят.
— Сейчас непростые времена, — сказал Стилет.
— Когда они вообще были, эти простые времена? — вопросил я. — Открой любой учебник истории, там всегда какая-нибудь фигня происходит. Так звали-то чего?
— Наблюдай, — сказал Стилет и кивнул Суховею. Тот, словно только и ждал этого сигнала, принялся уничтожать огурцы в промышленных масштабах. На блюде лежало килограмма три, и он иссушил их за какую-то минуту. Причем, пальцем он их больше не трогал.
— А в Африке негры голодают, — сказал я, наблюдая за этим процессом уничтожения съестных припасов.
— Это проблемы негров, — сказал Стилет. — И меня они особенно не заботят. Ты внимательно смотрел?
— Как на грудь стриптизерши, практически, — сказал я. — И я, кажется, даже понимаю, на кой черт вы все это затеяли. А почему не стали пробовать как прошлый раз, напрямую?
— Потому что
