по ее милости он попал в переплет; если б не она, его давно бы след простыл. Он беспрерывно подгонял ее, подталкивая пистолетом в спину. Она слова вымолвить не смела, хотя обычно была весьма бойкой на язык.
Вот и рига, в которой стоял «вартбург». Конрад приказал девушке открыть ворота, внимательно осмотрелся вокруг: путь свободен. Майор все так же, не двигаясь, стоял на террасе. «Ведь и впрямь гуманист, раз отпускает преступника, у которого уже два убийства на совести, отпускает, чтобы предотвратить возможное третье убийство», — с издевкой подумал Конрад. Ворота оказались изнутри заперты на засов, поэтому они воспользовались боковой дверкой. Он не выпускал пистолет из рук ни на секунду. Ее причитания, что оружие ни к чему, что она, мол, и так, по своей воле, с ним останется, вызывали у него только ехидную усмешку.
Ворота широко распахнулись, Конрад открыл дверцу автомобиля, велел ей сесть на переднее сиденье и вновь повторил, что бежать бессмысленно.
Забросив чемодан и сумку назад, он сел рядом с дрожащей девушкой, медленно повернул ключ зажигания и с радостью отметил, что мотор завелся тотчас же. С истошным воем машина на полном ходу рванулась вперед, буквально сделала прыжок, пошла юзом и врезалась в стойку ворот. Конрада швырнуло головой о ветровое стекло. С той стороны, где сидела девушка, распахнулась дверца. Гайер вытащил сначала ее, затем оглушенного Конрада. Преступник толком опомниться не успел, как на запястьях у него щелкнули наручники, и рухнул девушке под ноги, точно мокрый куль.
— Все в порядке. Жду вас, спокойно сказал Гайер в радиотелефон.
Участковый хлопотал вокруг девушки, которая с благодарностью взяла сигарету и демонстративно отошла подальше от Конрада. Перед сараем как из-под земли выросло множество народу. Бауэр, обер-фельдфебель и лейтенант сбежали вниз по склону. Часть людей подошла вместе с лесничим. С соседнего участка подъехала «Волга». Столпились зеваки.
— Спасибо, товарищ обер-лейтенант, — от души поблагодарил майор Бауэр.
Обер-фельдфебель Кринг с недоумением осматривал машину, то с одного боку зайдет, то с другого, потом наконец сказал:
— Мне бы только узнать, с какой это стати она пошла юзом. Все вроде чин чинарем. Масляных следов, к примеру, не видно.
Бауэр кивнул на спущенную заднюю шину.
— Советую обратить внимание: она почему-то без воздуха.
Долговязый Гайер виновато улыбнулся.
— Я не хотел, чтобы он налетел на столб. Просто рассчитывал задержать его тут подольше, ведь товарищ Кринг сообщил мне по радио о том, что произошло наверху. Я думал, он вылезет и станет менять колесо, а это уже шанс. Но он в технике ни бум-бум, даже не заметил, что шина спустила. Притом ведь тачка осела на один бок.
— А вы-то сами где были?
— За этим вот хламом. — Гайер кивнул на старые сельхозмашины в глубине сарая.
— Чтобы там спрятаться, нужно иметь твой рост и твою худобу, — хихикнул Кринг. — Спорим, он принял тебя за старое дышло. Может, еще разок спрячешься, а?
16
Библиотека — в хирургической клинике она служила также и конференц-залом — была полна народу. Конечно, пришли все, кто мог.
Директор клиники, старший врач Бергер, доктор Вольф, Ахим Меркер с Маргиттой, Отто Брахман, доктор Виттиг, сестра Ева, Рози Хайдеке и даже доктор Браун тоже были здесь. Браун пришел последним, но по тону приветствий, какими он обменялся с коллегами, Бауэр понял, что взаимоотношения значительно потеплели, хотя со времени предыдущей встречи прошла всего-то неделя-другая.
Эти недели оказались и для криминалистов, и для медиков весьма хлопотливыми. РМ-089 находился на стадии заключительных испытаний. Пятнадцать новых успешных операций с использованием этого препарата однозначно подтвердили его достоинства и полностью оправдали ожидания авторского коллектива. Бергер совместно с другими сотрудниками подготовил материалы для публикации и для сообщений на ближайшем симпозиуме, где препарат будет представлен официально. Маргитта Грауэр сделала оригиналы для диапозитивов и иллюстраций, размножила их на фотостате.
Она-то и задала вопрос о названии нового медикамента.
— Нельзя же все время называть его РМ-089. С точки зрения науки, разумеется, все правильно и звучит для нас привычно, только разве ж это настоящее название? Надо придумать что-нибудь получше.
Бергер об этом вообще пока не думал. Ну что такое название — пустяк, мелочь, стоит ли забивать себе этим голову!
— У вас предложение? — спросил он Маргитту, потом перевел взгляд на Виттига, тот сидел в кресле и, держа рукопись на коленях, вносил какие-то поправки.
— Нет, — сказала Маргитта. — А как раньше придумывали названия?
— По-разному, — ответил Виттиг. — Случались и курьезы. Например, барбитураты названы в честь некой девицы Барбары, которую обожал их открыватель. А веронал зовется вероналом, потому что намекает на веронских любовников, как известно, принявших снотворное. И таких примеров много. Иногда за основу берут и названия фирм.
Виттиг хотел было вернуться к своим бумагам, но тут Маргитта сказала:
— Может быть, назовем его «лоргаль»?
— «Лоргаль»?
— Да, от «Лора Гальбах», один слог от имени, другой от фамилии.
Предложение было принято единогласно.
Даже директор занимал теперь вполне четкую позицию. Опасения Бергера, не скажутся ли недавние трагические события на судьбе препарата, сбылись только отчасти. Запросы из других клиник доказывали, что специалисты проявляют к новому медикаменту огромный интерес. Конечно, Бергер не мог не слышать и недоверчивых ноток, которые, пусть нечасто, но проскальзывали в высказываниях иных собратьев по профессии. Впрочем, это задевало его куда меньше, чем он думал вначале. Он смотрел в будущее с той уверенностью, какую внушает солидный успех.
Сегодняшнее собрание было созвано по просьбе майора Бауэра, который хотел устранить возможные неясности. За годы службы он на собственном опыте убедился, что после полицейских допросов безвинные граждане зачастую становятся жертвами необоснованных, но весьма живучих подозрений, и выход здесь только один — гласность, люди должны узнать всю правду. Тем более в таком сложном деле, где недомолвки крайне опасны.
Рядом с майором сидели Гайер и доктор Вендланд. Гайер как бы невзначай нет-нет да и поглядывал в сторону Рози Хайдеке, хотя расстался с нею лишь сегодня под утро. А может быть, не «хотя», а как раз поэтому.
— Начнем, — сказал старший врач Бергер. — По-моему, все в сборе.
Мало-помалу в библиотеке воцарилась тишина: все ждали, что скажет майор. И вот он заговорил, прежде всего о сложности этого дела, ведь полиция столкнулась сразу с двумя убийствами, совершенными как будто бы без всякого повода. А знание повода, мотива преступления всегда позволяет сузить круг подозреваемых. Однако расследование успешно завершено, в итоге сложилась вполне четкая картина преступления, и арестованный после долгих отпирательств подтвердил, что все произошло именно так.
