− Для меня тоже, − ошеломил меня признанием ректор. − Для меня, знаете ли, субординация тоже не пустой звук.
Я не знала, что можно было сказать в такой ситуации. Вместо этого, я просто продолжала смотреть на ректора, будучи не в силах оторвать взгляда от его лица. И это было весьма необычно для меня, потому что я, как правило, не любила подолгу смотреть в лица людей, предпочитая таким образом держать дистанцию. Здесь же все было наоборот. Мне не хотелось разрывать возникший с андром зрительный контакт. Удивительным было и еще одно. То, что ректор, при всей своей угрожающего вида наружности, не вызывал во мне страха. И так было с самой первой встречи. Интерес, возмущение, негодование − да. Но не страх, не отвращение и не неприятие. А в моем случае это являлось ярким показателем того, что я нахожусь в полушаге от глубокой привязанности, если не сказать больше.
− Вы молчите, Стелла, − первым нарушил молчание ректор. − Я вам настолько неприятен, что вы не хотите даже говорить со мной? Возможно, мне пора, наконец, повести себя так, как дикарь, пусть и слегка цивилизованный, которого вы, несомненно, во мне видите?
− Цивилизованный дикарь? Какой потрясающий оксюморон, − улыбнулась я.
− Не знаю, что это такое, но мне нравится видеть улыбку на вашем лице.
− Вам вовсе не нужно менять ректорский костюм на одежду или, вернее сказать, шкуру дикаря, чтобы получить ответ на вопрос. Костюм вам очень идет, а в пещеру, куда дикарь бы меня непременно отнес, меня перемещать не нужно. Я уже здесь, причем пришла сюда по доброй воле. И это пугает меня. И… − я взяла паузу, собираясь с духом перед признанием. − Вы мне тоже нравитесь, Тамир.
− Я рад, − выдохнут андр, который, казалось, не дышал во время моего несколько сумбурного признания.
− И что же теперь нам делать? − спросила я.
− Наслаждаться жизнью, пока это возможно.
− Пока?
− Стелла, вы же умная девочка и не могли не заметить те странности, которые происходят в магистериуме.
− Имеете в виду весьма специфический состав первокурсников технического факультета?
− Именно.
− Расскажете?
− При одном условии.
− Каком?
− Если согласитесь называть меня по имени, и без этого надоедливого «вы».
− Хорошо, Тамир, − согласилась я. − Расскажешь?
− Теперь не могу тебе отказать. Но не хочешь устроиться поудобнее? − андр похлопал рукой по свободной части кровати рядом с собой.
− Хочу, − согласилась я, сама не ожидая от себя такой смелости. И, не давая себе задуматься, быстро переместилась на постели, заняв предложенное мне место. И да, тут было куда более удобно. Я оперлась на изголовье постели, развернувшись лицом к Тамиру. Он последовал моему примеру, не упустив, впрочем, воспользоваться возможностью, чтобы немного сократить расстояние между нами.
− О чем ты хочешь узнать в первую очередь? − с улыбкой спросил у меня андр.
− А я могу выбирать? − удивилась я.
− Конечно, − подтвердил он. − Ведь даже такой дикарь, как я, пусть и цивилизованный, понимает, что мало похитить прекрасную незнакомку и, перекинув через плечо, утащить в свою пещеру. Нужно, чтобы она оставалась там как можно дольше. А с учетом того, что постоянно дежурить у входа и пресекать попытки побега весьма утомительно, то лучше всего сделать так, чтобы пленница сама захотела остаться. И, чтобы достичь этого, необходимо взаимопонимание между дикарем и похищенной им прекрасной девой, чего можно достичь, в том числе, если лучше узнать друг друга.
− Ты вовсе не дикарь, Тамир, − возразила я. − Одно то, что ты только что сказал, подтверждает это.
− Ты уже защищаешь меня, − улыбнулся этот несносный варвар. − Это неожиданно и приятно. Не боишься, что мне может понравиться?
− Это была не защита, а всего лишь констатация факта, − буркнула я.
− Как скажешь, − голос Тамира прозвучал так покладисто, что создалось впечатление, что он вовсе не грозный андр, а примерный муж с большим стажем семейной жизни, который знает, когда лучше не перечить своей обожаемой супруге.
Мысль о том, что этот самый стаж у Тамира имеется, в одно мгновение испортил мне настроение. Что не могло не укрыться от его внимательного взгляда.
− Что такое? − спросил он.
− Да так, ничего особенного, − ответила я. − Как говорят в моем мире, сама придумала, сама обиделась.
− Однако, − хмыкнул Тамир.
− Не слишком рациональное поведение, − согласилась я.
− И все же, − требовательно проговорил андр. − Какая мысль стерла улыбку с твоего лица?
− Мысль о том, что в моем мире представителям некоторых культур присуща полигамность, − уклончиво ответила я, не желая обвинять его напрямую. В конце концов, то, что я могла быть не единственной в его жизни, было ни чем иным, как лишь тенью подозрения.
− Что? − удивленно переспросил андр. Видимо, эта самая злополучная полигамность была чем-то наподобие «непереводимого местного фольклора», для которого не существовало перевода с моего родного языка на местный.
− Многоженство, − пояснила я.
− Это был бы отличный повод обидеться, − голос андра был серьезен, но глаза смеялись. − Если бы это было правдой, − добавил он. − У меня нет жены, ни здесь, ни в Оране, ни где-либо еще. И никогда не было. Это ты хотела узнать?
− Да, − выдохнула я, пытаясь скрыть радость и облегчение, что не очень-то у меня получилось.
− И нет никого, кому бы ты обещал это? − решилась уточнить я, раз уж Тамир сам завел этот разговор.
− Мне нравится твоя ревность, Стелла, − улыбнулся он. − Нет, я никому прежде не давал таких обещаний. А ты? − он все же спросил меня об этом.
− Нет, − честно ответила я. − Ни мужа, ни жениха у меня в своем мире не было.
− Что ж, могу сказать, что в этом твоем мире мужчины не слишком-то и умные. Или просто слепые.
− Может быть, я просто ждала встречи с кем-то особенным?
− И как, дождалась?
− Более чем. Заурядным вас, господин ректор, точно не назовешь.
− Ты опять? − андр сурово посмотрел на меня. Кажется, цивилизованности в нем все же было несколько меньше, чем я думала.
− Привыкайте, господин ректор, − улыбнулась я в ответ, не испугавшись суровости тона. − Если я тебе, конечно, действительно нравлюсь, Тамир.
