бочку. Потому ты и принял форму книги, мой ранее так любимый сын… Как же ты низко пала, ползучая гадина. Как и Саркис, ты съел два фрукта, один из которых позволяет тебе менять форму тела, а второй даёт бессмертие. Но только не магическим способностям, Демиург, только не им. Как маг ты не бессмертен, глупец. Тебе нужна магия, мой дорогой мятежник, а ты, эгоист, ради себя любимого поставил мир на край гибели…
— Не трать слова попусту, старина. Фрукты у него, овощи, какая всем разница? Ускоряй своё нисхождение, неудачник, — Демиург не поменялся в лице, нагло ухмыляясь и глядя на своего бывшего Отца, родственника, своего Создателя и близкого человека…
«Демиург всё делал ради себя. Он устроил мятеж, чтобы попасть в Нижний мир. Теперь он уничтожает и Нижний мир тоже, действуя лишь себе во благо. Всё же он редкостная скотина, постоянно прикрывающаяся заботой о других и вечно толкающая всех на дурные, самовольные и мятежные поступки. Врать Демиург всегда умел и разрушать место за местом ради собственных целей было его неким хобби»
Бог ступал на одну из последних ступеней, ни глазом не жмурясь от этого яркого свечения, озарявшего весь несущийся на него таран. Чёрный таран, полный настоящих демонов и мятежников среди людей, не желающих прощать Отца, Создателя, Бога, не желающих мириться с существующей системой и её правилами.
— Мы за справедливость! Мы за свободу! Мы за наше лучшее будущее! — скандировал народ, уже не боящийся ни демонов, ни даже наступившего конца света. Демиург зажёг в их сердцах надежду, горящую, как свечка. Демиург создал это пламя, направляя его прямиком в физическое сердце Бога. — Долой угнетение! Долой страдания! Бог — уходи в небытие!
Божество коснулось своей босой ногой красной каменной земли. Он коснулся ею и второй стопой, оказываясь полностью в Нижнем мире.
Таран остановился. Остановился и Демиург. Остановился напротив Бога, напротив своего Отца.
— Одумайся, Демиург. Прекрати этот бессмысленный марш. Успокой своих людей, — Бог ещё пытался образумить мятежника, но слова попусту таяли в этом воздухе. Пламенные синие волосы и меняющую очертания бороду видел каждый и каждый в этом воинстве. Бог тонул в сиянии сверкающей лестницы, тонул в этом ослепительном свете. Но Демиурга никто и ничто не пугал. Он до сих пор нагло ухмылялся, смотря в безразличные глаза божества, в которых напрочь отсутствовали любые эмоции.
— Успокоить? Ха, ты видимо до конца ничего не понял, папаня. Они хотят твоей смерти, Бог. Все люди, жившие в страданиях, будут ненавидеть тебя и это совершенно нормально. Ты не можешь просить лучшей участи, не в том положении. Ты всё знал с самого начала! — эта ухмылка и эти крики, вознесшиеся над погружающейся в хаос столицей, заставили таран радостно зашуметь. Люди скандировали, люди не дрожали, люди не сдавались…
— Сын, но это же безумие. Вы хотите моей смерти? Это ваш выбор? Одумайтесь, вы ещё можете отказаться от своих планов. Это единственное правильное решение. Предать Создателя, отринуть отцовскую руку или же решить вопрос миром? Шанс есть, я не отказываюсь от своих детей, — Бог говорил громко, но казалось, будто его никто и не хочет слушать. Толпа скандировала и скандировала под жуткие крики измученных демонов, с ненавистью пожирающих тело Отца пока лишь глазами. Но каждый из них был уже готов к дальнейшим действиям…
— Не отказываешься от своих детей, говоришь? Тогда как ты позволил отказаться от меня, старик? Каждым своим словом ты только больше закапываешь себя, Бог. Миру ты больше не нужен, неужели ты не видишь? Ты отныне не имеешь права от кого-то отказаться, ведь сам мир отвергает тебя, изверг, мучитель и жестокий Отец. Ты сам подписал себе смертный приговор, когда пришёл сюда в своём физическом теле. Боль людей за моей спиной — теперь и ты поймёшь каково им было жить под твоим покровительством, — златовласый красавец рассмеялся своим колокольчиковым приятным смехом. За ним стояли люди. Люди этого мира. Именно поддержка делала его таким сильным. Именно его слова магическим образом заставляли идти за его гордо вытянутой спиной.
Лестница мерцала в последний раз. Пламя игриво танцевало на каменной голове Бога, уже давно осознавшего в какую бесповоротную игру он вступил. Мятеж захлестнул ума людей, заставил сердца задрожать от волнения. Отца ненавидели, Отца презирали.
Громадный чёрный ковёр двинулся вперёд, двинулся по обе стороны от принца, синие глаза которого чувствовали свой триумф и победу.
Лестница моргнула, моргнули и понимающие, сочувствующие глаза Бога. Против судьбы не мог пойти даже он…
— Уходи отсюда, папа. Беги из этого мира… Неблагодарные твари, раступитесь, подите прочь… Вот ублюдки. Отец! — кричал Саркис, сердце которого впервые защемило от боли и осознания необратимости дальнейших событий. Огонь яростным драконом накрыл слуг, словно плащ, и расплавил их на мельчайшие атомы, расщепил и их серпы, уничтожил этих Демиурговских слуг. Богатырь пытался прорваться сквозь безумную, ошалевшую толпу демонов, огонь вгрызался в этот непроходимый ковёр, но было чересчур поздно…
— Люди, я раскаиваюсь за свои поступки. Я вдохнул в вас жизнь, вдохнул жизнь в этот мир. Всю свою жизнь я посвятил своим детям. Почему вы не даёте мне даже шанса?
— Люди устали, пахан. Устали от твоего бесконечного бездействия. Ты создал им ад, ты лишил их хорошей жизни, ведь многие достойны гораздо большего, чем им было предначертано твоей беззубой, бесполезной системой. Шах и мат, батя, ты должен ответить сполна за боль.
— Заткнись, эгоистичный уродец. Не тебе решать за людей. Пусть они примут решение своим сердцем. Неужели вы не осознаете своей совестью что ваш выбор неправилен?
Люди молчали, остановившись и задумавшись. Они ждали этот властный голос, который сказал бы всё за них, который разом решил бы все их вопросы…
— Думаешь, они простят тебя за эти ошибки, за их страдания и тяжёлую судьбу? Бог, ты правда настолько глуп и слеп? — прокричал довольный Демиург и люди дружным хором проскандировали «ура» своему мятежнику, своему лучику света в беспросветной мгле, которую они по ошибке называли «жизнью»
— Демиург, братишка, прекрати весь этот цирк. Довольно мятежа, вспомни Эдем, наш дом, нашу привольную и сытую жизнь в нём. Этот воздух, этот сад, неужто тебе ничего не дорого, не ценно? Отец растил нас, любил, дал чудесную, неповторимую жизнь. Твои слова лживы, друг, ты же это знаешь, ты же чувствуешь… — огонь накрывал демонов, сжигал их дотла, но времени оставалось чересчур мало. Посох делал всё возможное, но добраться до златовласого мятежника уже было невозможно.
— Сопротивление бесполезно, так? — спросил Бог, тут же увидев кивок Демиурга. — Моих
