Книга Посол Мира - Владислав Олегович Савин

   -- Сначала советский фантастический роман, а теперь и советский журнал мод... - невольно улыбнулась Аманда - знаете, мистер Сполдинг, мне почему-то кажется, что и Некрономикон у вас всё-таки есть...

   Быстро пролистав страницы с платьями - хотя и отметив, что они выглядят вполне прилично, совсем не похоже на уродливую униформу vatnik, как утверждает месье Фаньер! - Аманда нашла те самые кадры, и стала изучать их, будто наблюдая за жизнью иной планеты.

   Красная площадь - где всесильный Вождь Сталин с трибуны каждодневно следит за прохождением перед ним своих железных легионов, растоптавших Европу? На фото - обычное место для гуляния. На фоне той же стены, башен, Мавзолея!

   Повсюду должны висеть портреты Вождя и стоять его статуи. Но это попало в кадр лишь в одном случае!

   Город должен быть похож на казарму, армейский плац с полной одинаковостью и дисциплиной. Все должны быть чем-то заняты, или идти куда-то сугубо по делу - со строгими лицами, одетые в единую униформу. Но на фото были кварталы, утопающие в зелени, дворы, где дети играли на оборудованных площадках - и веселые люди, в красивой одежде, совершенно не похожие на марширующих солдат. И нигде не было видно признаков концлагеря - стен с колючей проволокой, разделяющей кварталы и сектора, вооруженных патрулей НКВД с собаками (или даже медведями, как писал Фаньер) на поводках, проверяющих документы у прохожих, черных броневиков с пулеметами, непрерывно ездивших по улицам. И фотографии были не только Москвы, но и других городов СССР (и даже, иных стран коммунистического лагеря). Ложь, постановка, фальшь - но зачем?

   -- Есть такая вещь, как пропаганда - ответил на вопрос Аманды мистер Сполдинг - во все времена люди всегда старались изобразить своего недруга последним негодяем и грешником, ну а себя - самым честным праведником. Не берусь опровергать то, что пишут в газетах про жизнь за "железным занавесом", как и то, насколько показанное на фото в этом модном журнале соответствует истине, лишь замечу, что если в обыденной жизни нежелательно прибегать к явной лжи, иначе на вас могут подать в суд за клевету, а то и вызвать на дуэль (а в менее цивилизованных обществах могут и просто убить на месте) , то в высокой политике таких ограничений нет. Вот только последствия могут оказаться непредвиденными - как в той сказке про мальчика, что кричал "Волки-волки!". Я помню, как у нас ещё в годы Первой Великой Войны даже священники в своих проповедях изображали исчадиями ада всех немцев, не только солдат, но и весь народ. А серьезные газеты перепечатывали статьи про то, как в Германии из трупов своих же убитых делают колбасу - что, как позже выяснилось, было английской пропагандой (прим.авт. - история реальная), ну а "месье фаньеры" изощрялись, как проклятые боши кровь юных француженок из кубков пьют и младенцев на завтрак кушают - вам это ничего не напоминает? Потом это нам, американцам, сильно навредило, потому что когда из Европы и России валом пошел поток новостей о массовых казнях в концлагерях, и всех остальных, уже реальных злодеяниях нацистов - многие наши обыватели лишь  смеялись и шутили, мол "опять нам тут про немцев байки и страшилки рассказывают"! (прим.: соответствует нашей истории!) И только когда сначала Атлантика покраснела от крови наших моряков, а затем пал Ватикан - только тогда до всех окончательно дошло, что представляет из себя Гитлер со своими присными...

   А что если... спросить о том самого Сталина? Аманда сама поначалу испугалась этой мысли - пришедшей ей в голову после воспоминания о недавнем случае, попавшим в газеты, включая "Регистр" и "Трибюн" - как президент Эйзенхауэр ответил на письмо малышки Мелани из Сан-Франциско, "отчего мой папа во Вьетнаме". Дэвид язвительно сказал тогда, что "Айк умно придумал, это даст ему дополнительные голоса - да и вообще, может никакой Мелани там не живет, а это устроили нанятые люди". Но у русских Вождь не переизбирается, ему не надо кем-то казаться перед публикой - когда любое его слово, это закон, а недовольных тотчас хватает НКВД и отправляет в Гулаг. Значит, у Сталина нет привычки отвечать на письма маленьких людей - да и вряд ли ему передадут такое письмо, скорее уж просто посмеются и выкинут в корзину! А вот в этом журнале на последней странице прямо написано, мелким шрифтом, "пишите по этому адресу, если вам есть что сказать". Так отчего бы не попытаться - хуже ведь не будет?

   Меня зовут Аманда Смит. Мне тринадцать лет. Я живу на Гринвуд-драйв, 4351, в городе Де Мойн, Айова, США. Мой папа, Роберт Смит, раньше был простым фермером, сейчас он продает таким же фермерам сельскохозяйственные машины, моя мама, Джулия Смит, работает медсестрой. Еще у меня есть брат Дэвид, он раньше служил на Флоте, а сейчас ищет работу и собирается поступать в колледж. И собака Чаффи, она очень добрая и смешная. Я учусь в школе Калланана и люблю читать книги, особенно фантастику, часто сижу в нашей городской библиотеке.

   Обидно будет, если она ошиблась. И русские, это не люди, а подобие роботов, с функциями вместо чувств, и с номерами вместо имен, как в книге Гернсбека про изобретателя Ральфа... хотя даже там, в предельно технократичном мире, люди оставались людьми, чем там кончается, "один предназначен для одной". А советские, на фото из журнала, выглядят куда более живыми!

   Пожалуйста, ответьте мне! Даже если на нас завтра упадут ваши бомбы и мы все превратимся в атомный пепел - я хочу знать, за что?

   Аманда вложила письмо в конверт. Тщательно переписала адрес из блокнота (скопированный с последней страницы журнала). Заклеила конверт и спрятала между страниц учебника математики. Завтра она его отправит - и если письмо дойдет... может, она и не узнает, вряд ли ей ответят - но если это ее слово будет хоть маленькой пылинкой на чаше весов тех, кто будет принимать решение сбрасывать Бомбы, значит она сделала это не зря!

   1 марта 1956. Ранчо в Техасе.

   - Я надеюсь, русская Бомба на нас сейчас не упадет?

   - Не упадет, - ответил хозяин. - И на то есть убедительные причины.

   Двенадцать джентльменов сидели в курительной комнате. По традиции - когда гости, приехавшие на обед, обсуждают текущие