слышать не хотела о том, чтобы мы вас беспокоили в поздний час. Надеюсь, вы поймете меня правильно, доктор.
Мистер Орридж несколько смутился. Он поймал себя на мысли, что восхищается манерами состоятельных и знатных людей. И вот он уже обдумывал уважительный и льстивый ответ.
– Вы, естественно, хотите знать, что сделала или сказала эта женщина, – продолжал мистер Фрэнкленд. – Но жена была вчера в таком нервном и испуганном состоянии, что я не решился беспокоить ее и отложил все расспросы на сегодняшнее утро. Вы так любезно позаботились о поиске сиделки, что имеете право услышать причины, заставившей нас отослать ее. К счастью, миссис Фрэнкленд уже чувствует себя гораздо лучше, нежели я мог ожидать. Она ждет нас, и, если вы будете столь добры, что подадите мне руку, мы немедленно пойдем к ней.
В комнате миссис Фрэнкленд доктор сразу же заметил, сколь неблагоприятно подействовало вчерашнее происшествие. Он отметил, что улыбка, с которой Розамонда приветствовала мужа, была самой слабой и печальной из всех, что он видел на ее лице. Глаза были тусклыми и усталыми, кожа сухой, а пульс неровным. Ясно было, что она провела бессонную ночь и не отдохнула. Отмахнувшись от расспросов доктора, она почти сразу перевела разговор на миссис Джазеф.
– Полагаю, вы уже слышали, доктор, что у нас вчера случилось? Не могу выразить, как все это меня опечалило. Мое поведение в ваших глазах и в глазах этой несчастной женщины может показаться поведением капризной и бесчувственной особы. Я готова заплакать, когда вспомню, как я необдуманно поступила и как мало мужества проявила. О, Ленни, ужасно ранить чувства любого человека, но причинить такую боль, как мы причинили этой несчастной, беспомощной женщине… Мы заставили ее так горько плакать…
– Но, Розамонда, – прервал ее мистер Фрэнкленд, – ты сетуешь на последствия, но забываешь о причинах. Вспомни, в каком состоянии я нашел тебя здесь. Вчера ты была уверена, что эта женщина не в себе. Ты же не изменила своего мнения на этот счет?
– Именно об этом я думала всю ночь. Я не передумала, уверена, что с разумом бедного создания что-то не так. И все же, когда я вспоминаю, как она пришла сюда, чтобы помочь мне, и как она хотела быть полезной, то не могу не чувствовать стыда за свои подозрения; не могу не упрекать себя за то, что стала причиной ее отъезда. Мистер Орридж, заметили ли вы в лице или манере поведения миссис Джазеф что-нибудь такое, что заставило бы вас усомниться в том, что ее разум в порядке?
– Конечно, нет, – ответил доктор, – иначе я никогда не решился бы рекомендовать ее вам. Я бы не удивился, услышав, что она внезапно заболела, что с ней случился припадок или несчастный случай, но ваши подозрения о ее психическом расстройстве меня, признаюсь, удивляют.
– Неужели я так ошиблась?! – воскликнула Розамонда, смущенно глядя то на доктора, то на мужа. – Ах, Ленни, если я в самом деле ошиблась, я никогда не прощу себе!
– Расскажи, почему ты заподозрила, что она сумасшедшая? – попросил мистер Фрэнкленд.
Розамонда колебалась.
– Мой рассказ покажется вам пустыми и глупым, между тем я сама отнеслась к этому очень серьезно. Боюсь, вы подумаете, что вовсе не было причины пугаться и что я была несправедлива к несчастной женщине.
– Расскажи как все было, любовь моя.
– Прошу заметить, миссис Фрэнкленд, – прибавил мистер Орридж, – что я не придаю большого значения своему мнению о миссис Джазеф, ведь у меня не было достаточно времени, чтобы сформировать его. У вас было гораздо больше возможностей для наблюдений.
Приободренная Розамонда рассказала обо всем, что произошло в ее комнате накануне вечером, вплоть до того момента, как она закрыла глаза и услышала шум шелкового платья у постели. Прежде чем повторить необыкновенные слова, которые миссис Джазеф прошептала ей на ухо, она сделала паузу и серьезно посмотрела на мужа.
– Что же ты остановилась? – спросил мистер Фрэнкленд.
– Я все еще нервничаю и волнуюсь, Ленни, когда вспоминаю слова, которые сказала мне сиделка перед тем, как я позвонила в колокольчик.
– Что же она сказала? Ты не хочешь повторять ее слов?
– О нет, нет! Я очень хочу обо всем рассказать и услышать ваше мнение, чтобы ее слова могли значить. Как я и сказала, мы говорили о нашем намерении ехать в Портдженну и отремонтировать северные комнаты. Миссис Джазеф расспрашивала меня о старом доме: по-видимому, он ее очень интересовал.
– Да?
– Да. Так вот, подойдя к моей постели, она опустилась на колени и прошептала: «Как будете в Портдженне, держитесь подальше от Миртовой комнаты».
Мистер Фрэнкленд вздрогнул.
– Есть такая комната в Портдженне? – спросил он с нетерпением.
– Я никогда о ней не слышала.
– Уверены ли вы в этом? – спросил доктор.
До этого момента мистер Орридж втайне подозревал, что миссис Фрэнкленд, должно быть, заснула вскоре после его ухода, и что рассказ, который она сейчас поведала с искренней убежденностью в его реальности, на самом деле был ничем иным, как серией ярких снов.
– Я никогда не слышала о такой комнате, – ответила Розамонда. – Но я уехала из Портдженнской Башни, когда мне было всего пять. Отец мой часто говорил о старом доме, но никогда не называл комнат особенными именами. То же самое я могу сказать и о твоем отце, Ленни. И помнишь, архитектор жаловался в письме, что на ключах не было ярлыков с номерами или названиями комнат, и никто в Портдженне не смог ему помочь с этим. Откуда же мне знать о Миртовой комнате? Кто мог мне о ней рассказать?
Мистер Орридж казался озадаченным. Он все больше верил, что миссис Фрэнкленд спала и видела сон.
– Я не могу выбросить из головы эти загадочные слова. Почувствуй мое сердце, Ленни, – оно бьется быстрее обычного только от того, что я повторяю их тебе. Очень странные и поразительные слова. Как ты думаешь, что они означают?
– Важнее, кто эта женщина, что их произнесла… – заметил мистер Фрэнкленд.
– Но почему она сказала это именно мне? Вот что я хочу узнать, чтобы чувствовать себя спокойно.
– Тише, тише, миссис Фрэнкленд. Ради вашего ребенка, как и ради себя самой, постарайтесь сохранять самообладание и смотреть на это загадочное событие настолько спокойно, насколько это возможно. Я приложу все усилия, чтобы пролить свет на историю этой странной женщины и ее еще более странное поведение. Я сегодня же отправлюсь к миссис Норбери и найду способ заставить мисси Джазеф объясниться. Я передам ее госпоже все, что услышал от вас, и уверен, что она, как честная и решительная женщина, сможет
