рука потянулась к лицу москвича, такому родному. Он сразу воспринял мой порыв и жадно впился губами в мои губы. Этот поцелуй сразу вихрем вскружил все воспоминания нашей близости, как-будто открыл заветные двери.
— Я соскучился. — шепнул москвич мне на ухо.
— Я тоже.
Снизу нас уже звали к столу. Мы улыбнулись друг другу и спустились к остальным.
Галина приготовила чудесный обед со сладким десертом. Инна не спускала с рук дочку, люлюкая и гугукая в ответ малышке. Даже Юрий Селиванцев, как будто менялся в лице, когда смотрел на ребёнка. А когда взял внучку, на миг показалось, что этот серьезный мужчина готов заплакать.
Гости быстро разошлись, понимая, что мне надо прийти в себя. А ребёнку нужен спокойный сон. Галина убиралась в столовой, а я пошла в детскую, где покормила мою малышку на удобной тахте. Дочка мирно посапывала у себя в кроватке и я смогла спуститься вниз. Стас был в кабинете и с кем-то тихо разговаривал по телефону. Постучав по открытой двери, москвич дал мне знак входить. Он закончил свой разговор касательно дел фирмы и повесил трубку.
— Как дела компании? — поинтересовалась я.
— Уже стабильно. Но я буквально жил на работе, улаживая все дела. И теперь я знаю, кому обязан проблемам в фирме.
— Ты говорил с Максимом?
— Он исчез. — грустно проговорил москвич. — И я ищу его не для того, чтобы поговорить. После того, что он сделал и пытался сделать с тобой, прощения ему не будет.
Во взгляде Стаса чувствовался холод и лёд.
— Нам нужно обратиться в полицию. — снова напомнила я.
— Нет, никакой полиции. Это дело сугубо моей семьи. И я разберусь с Максимом, который променял многолетнюю дружбу на бабло.
— Пока он где-то ходит, мы все в опасности.
— Я знаю. И делаю все для того, чтобы решить эту проблему как можно быстрее. — Стас встал из-за стола и подошёл ко мне. — Тебе не нужно волноваться. Теперь ты в безопасности. У дома полно обученных людей, которые готовы в любую минуту встать на защиту.
Он мягко притянул меня за талию и страстно поцеловал. Его губы жаждали меня. Это чувствовалось в каждом движении. Руками он исследовал грудь сквозь облегающую шелковую блузку.
— Ты даже не представляешь, как я скучал. — не переставая нашептывал москвич, целуя моё лицо и шею.
Отвлекшись лишь на секунду, Стас отошёл к двери и запер её изнутри. Теперь нас точно никто не мог отвлечь. Москвич смотрел жадно, изнывая от страсти и напряжения. Он подошёл ближе, приподнял меня и усадил на крепкий массивный стол. Куча бумаг разлетелись в сторону, но нам было все равно. Мы смотрели друг на друга так, как будто в этом мире никого больше не существовало.
Стас снова впился губами в мои уста, нашептывая, как сильно хочет меня. Его руки ласкали и без того возбудившиеся соски. Расстегивая блузку, он губами исследовал дюйм за дюймом моего тела. Стащив с меня юбку, он начал нежно массировать мне между ног, губами прикусывая соски сквозь тонкую ткань блузки. Я выгнулась от наслаждения, и услышала его стон. Москвич стянул блузку и снял с себя рубашку быстрыми движениями.
Я сидела перед ним в одном лифчик, трусиках и чулках. В этот момент все стеснения уступили дикому порыву животное страсти. В глазах москвича был привычный огонь желания, когда он смотрел на меня.
Стас нежно расстегнул лифчик и продолжал ласкать мою грудь руками, теребя набухшие соски пальцами. Потом он стал поочерёдно вытягивать ртом каждый сосок, как будто пытаясь насладиться мной навсегда. Его рука тем временем прониклась внутрь трусиков и начала исследовать каждый дюйм. Найдя самую эрогенную точку, пальцы начали учащенно вибрировать, чтобы подарить мне истинное наслаждение. Я выгибалась от истинной страсти, такой дикой и влекущей.
Положив свою руку на его пенис, даже сквозь брюки я чувствовала, как сильно он хочет возиться в меня. Тут же и немедленно. Я расстегнула ремень на его брюках. От этой инициативы мужчина ещё больше застонал и стал покусывать мою мочку уха, руками он не переставая исследовал мои трусики и то, что пряталось в них.
Я стянула брюки и трусы с мужчины. Дотронувшись до его главного орудия, я почувствовала как он напряжен. Испугавшись, я убрала руку.
— Нет. Продолжай ласкать. — умоляюще прохрипел Стас.
Я стала исследовать его пенис, так, как он изучал у меня между ног. Сначала я аккуратно касалась пальцами его орудие, целуя подбородок и губы. Потом поцелуи спускались все ниже и ниже, пока мои губы не нашли дорожку к его гордости. Мужчина стонал и тяжело дышал. Все, что он мог сказать — это "Ещё", "Продолжай". Я не хотела останавливаться. Возбуждение Стаса захлестывало моё тело, мне хотелось, чтобы его мощное орудие оказалось внутри меня и как можно скорей.
Мои губы добрались до его главной эрогенной точки. Я взяла орудие в рот, нежно теребя языком. Стас облокотился на стол, не в силах больше совладать с собой. Он приподнял меня и усадил на стол. Мужчина тут же вошёл в моё лоно, страстно, нежно. Он продолжал целовать меня, доставляя безумное наслаждение. Я тут же забыла о всех невзгодах, свалившихся на меня в последние месяцы. Перед глазами было только лицо Стаса, который шептал, как сильно он меня хочет.
— О, Стас, я так люблю тебя.
Наши тела бились в унисон в едином порыве великого наслаждения. И мы одновременно достигли самого пика блаженства.
— Ты великолепна. — зрачки Стаса расширились от невероятного возбуждения. Я до сих пор чувствовала его в себе и не хотела отпускать. Мои ноги крепко обвились вокруг его.
Спиной я чувствовала разгоряченную от нашей страсти деревянную столешницу стола. Стас притянул меня, чтобы я села обратно. Он стоял надо мной и поглаживал губы, шею, живот.
— Твоё тело не перестаёт меня возбуждать. — хриплый голос москвича был все ещё напряжен.
Он снова начал ласкать языком мои соски. Я почувствовала, как его
