«замку».
Райская идиллия длилась недолго и в воскресенье резко завершилась. Охрана сначала потеряла Алису в бутике одежды, а потом, когда они отследили ее по мобильному телефону и почти догнали у пирса, им помешали. Сотрясение, трещины в ребрах и общий потрёпанный вид получили мои «головорезы» после вежливого пояснения о том, что если ещё раз их увидят рядом с Алисой, то лично оплатят и памятник, и похороны. Мальчики – защитники были в масках, но уровень подготовки и сила точно рассчитанных ударов говорила о том, что они специалисты своего дела.
Волконская снова меня уделала, оставляя за собой последнее слово. И это, как оказалось, был не предел ее «тонких» намеков. В понедельник на мой домашний адрес пришла посылка. Внутри лежало ровно шесть белых рубашек той фирмы, что Алиса испортила в Индии, и ни клочка бумажки с извинениями или пояснениями.
Она, блять, издевается надо мной, честное слово! А каждая рубашка просто безмолвно кричала ее сарказмом и наглостью.
Утро вторника после бессонной ночи началось с осознания своего дерьмового положения. Привычка, действовать сразу и глобально, требовала кардинальных решений. Наверное, именно это привело меня после утреннего совещания в кабинет Аксёнова.
– Что-то случилось, Роман Николаевич?
Волнение зама было понятным. Мы расстались пятнадцать минут назад, а для разговора существуют телефоны. Сел в кресло для посетителей, думая, с чего начать этот абсолютно тупой разговор.
– Ты с ней спишь?!
Охренеть, по мне просто плачут курсы «Мастер ведения откровенных диалогов».
Михаил даже переморгнул. Я бы тоже так моргал, если бы он зашёл ко мне в кабинет и, резко перейдя на «ты», начал приставать с вопросами о личной жизни. Мне точно надо показаться специалистам, но попозже.
– С ней? – он явно задумался.
– С Алисой.
Его брови вообще домиком встали. Даже не знаю, радоваться такой реакции или сразу в морду бить.
– Роман Николаевич… – тягуче медленно начал зам, но я его перебил.
– Можно просто Роман. Мы сейчас не как коллеги по работе, а как мужчины разговариваем.
Аксенов усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
– Может, тогда выпьем?
Одиннадцать часов утра. Я уже со стаканом виски. Такими темпами можно и розовые рубашки начинать носить. Они все висели у меня в шкафу, а вчера рядом новые вывесил. Смотрел и матерился. Она точно меня с ума свела.
– Роман, с чего такой интерес к Волконской? Вроде бы, вы с ней все вопросы прояснили.
Да чёрт! Кто сказал, что Аксёнов мне сейчас как на исповеди во всём сознается?!
– Просто скажи, ты с ней спишь? В моём мозгу покопаемся потом, – я отхлебнул элитный алкоголь, не чувствуя ни крепости, ни вкуса.
– Нет. Не сплю, не спал и не планирую. Не скажу, что не пробовал, но в своё время мне дали точно понять, что я не подхожу.
Видимо, признаки облегчения, несмотря на мой контроль, всё-таки проявились, и Михаил, усмехнувшись, тоже отпил из стакана.
– Алиса на меня немного обиделась, и я хотел бы исправить эту ситуацию, – ответил на его предыдущий вопрос, как и обещал.
– Неправильно, Роман, – тяжело выдохнув, зам продолжил. – Лиска в тихом бешенстве, кусается и посылает всех то в поле, то лесом. Боюсь, при встрече она тебя сначала загрызет, а потом соизволит выслушать.
– Намекаешь, пойти поставить прививку от бешенства и рыцарские доспехи прикупить?!
Аксенов одобрительно улыбнулся.
– Мне нравится твой настрой. Можешь рискнуть.
Мои яйца снова заныли. Посттравматический синдром у меня что ли!?
– С охраной ты вообще зря! Всё, что мешает её свободе, сразу приравнивается к «посмертному награждению» храбро павших. Алиса и ограничения – это две идеальные параллели, которые никогда не пересекаются. Если ты с этим не смирился, даже нет смысла идти колоть прививку.
Я поморщился. Знаю, что перегнул, но на тот момент идея с охраной казалась мне замечательной.
– Я хотел ее защитить от прессы и возможных неприятностей.
– Волконскую не надо защищать, ее надо незаметно оберегать и во время подкладывать подушки и перину перед ее очередным падением.
Я задумался. Аксенов был кругом прав. В отличие от меня, дебила, он хорошо разобрался в девушке.
– Боюсь, мне понадобится помощь. Алиса обещала, что вы возьмёте меня с собой на ваше хобби.
Брови моего зама, оказывается, очень подвижны.
– Уверен? – с сомнением спросил он, допивая напиток.
– Да.
– В курсе, чем именно мы занимаемся?
Хотел соврать, но шанс, что мужчина поделится информацией, упускать не хотелось.
– Нет. Алиса хотела устроить сюрприз.
Я тоже допил и поставил стакан на стол. Нервы были ни к черту, так что тестировать прочность стекла не хотелось.
– Хорошо. Сюрприз так сюрприз. Мы собираемся в субботу, но тебе лучше до этого момента встретиться и дать ей возможность, спустить пар хоть немного. Иначе боюсь, субботу ты не переживешь.
От алкоголя в теле появилась приятная слабость, но мозг не отпускало. Я не представлял, как можно встретиться с этой фурией и при этом остаться живым и невредимым в стратегически важных местах.
– Я не против встречи, но боюсь, Волконская пошлёт меня раньше, чем я успею поздороваться.
Аксенов скривился, видимо, тоже представляя нашу будущую яркую и болезненную встречу.
– Здесь я тебе ничем помочь не смогу. Я неплохо знаю Алису, но меня тоже держат в узких рамках.
Мы задумались, и в тишине кабинета я слышал, как тикают настенные часы. Будто мой срок пожизненного отмеряли. Выход всегда есть!
– Селина.
– Что? – от неожиданности я не понял, о чём говорит мой зам.
– Сафронова Селина. Знаешь такую?
Сафроновых, одних из представителей элитной верхушки, грех было не знать. У него было две дочери и ещё, вроде, сын, но он давно умер. Мутная история, где подробности надо долго выяснять.
– Знаю. Это, вроде, старшая дочь. Мы с ней пару раз виделись на каких-то приёмах.
– Она лучшая подруга Алисы. Можно попытаться с ней связаться. Вряд ли поможет, скорее, пошлёт ещё дальше. Они в области глубокого «мозготраха» обе специалистки высшего класса.
Я просто кивнул. Насчёт Бабочки я был согласен с каждым словом. Договорившись с Михаилом, обсудить детали отдыха ближе к выходным, я ушёл.
Насчёт подруги – идея была неплохая, но, скорее всего, не очень удачная. Навряд ли близкий человек с лёгкостью сдаст первому встречному. Конечно, в нашем мире ничего не вечно, всё продаётся, но твёрдой уверенности в своём успехе у меня не было.
Идея пришла из ниоткуда. Попросил секретаря, наконец-то вышедшую с больничного, найти мне номер телефона одного человека. Спустя полчаса уже звонил.
– Вера Павловна, добрый день! Это вас Савельев Роман беспокоит.
– О! Здравствуйте, Роман.
