и против ожидания отнесся к ней весьма серьезно. Но совсем не так, как я думал.
– Все это очень интересно, Степан, – хмуря брови, сказал Федор. – И я понимаю твои нынешние чувства. Я бы тоже решил вернуть сих идолов на место – дабы не докучали ни мне, ни другим людям.
– Так верни их, брат! Помоги мне избавиться от кошмаров и мук совести.
– Видишь ли, Степан, – Федор первый раз за вечер потупил глаза. – Я, конечно, помог бы тебе, но… у меня столько дел здесь, в Петербурге, потом в Москве… Да и когда еще я попаду в Кузнецк! Короче, я не возьмусь за это дело. Не с руки мне…
– Ты боишься, брат?
– Я верую в Господа нашего, Иисуса Христа! И не боюсь поганых идолов! Но… вдруг этот… шаман, или кто там?.. вздумает прийти ко мне? Мне что, воевать с ним? За каким лешим, спрашивается?.. Нет уж, ты эту кашу заварил – тебе и расхлебывать! Извини, брат…
Я видел, конечно, что Федор просто испугался. Как испугался бы на его месте всякий нормальный человек.
Мне тоже было страшно. Но деваться было некуда. Съездить в Сибирь не представлялось возможным, а просто выбросить раритеты – не решало задачи. Идолов надо было вернуть на место – только так можно было рассчитывать на «прощение». А как раз этого я сделать и не мог.
У меня оставался лишь один выход: прекратить всякие исследования этих раритетов, расшифровку рун, забыть о них, отвлечь себя другим, более свежим и интересным делом.
В итоге я так и поступил.
Вот уже неделю я сплю спокойно, и страшный шаман не приходит ко мне по ночам. Интересно, надолго ли это затишье? Успокоился ли древний бог Тенгри, или только отвлекся от моей персоны?..
Во всяком случае, ныне я готовлюсь к другой интересной работе: мне предложили в Академии проводить исследования и наблюдения в Ботаническом саду. А далее, как знать, возможны и другие замечательные открытия и свершения.
Да поможет мне Бог!..
Глава 6
Западная Сибирь. Томск
24 июня 20… года
Утро тоже порадовало. В открытую дверь балкона в комнату вливались потоки свежего, очищенного ночным дождем воздуха.
Я потянулся, отбросил покрывало и сделал стойку на руках, затем обратным сальто спрыгнул на пол и проделал короткую разминку, разогревая остывшие за ночь суставы и мышцы. Хотел было помедитировать, но из кухни в комнату вплыли такие запахи, что желудок мгновенно напрягся и тихо взвыл от восторга. Тут же в спальню вошла Мария, закутанная в мой любимый махровый халат – тоже свежая и веселая, как утренний ветерок.
– Привет, Машенька, как спалось?
– Замечательно! Давно не было так хорошо и спокойно. Спасибо тебе! – Она прижалась ко мне всем телом и потерлась щекой о мой подбородок. – Почему у тебя такая мягкая борода?
– Это она размякла от удовольствия. А что там на кухне? Волшебная скатерть-самобранка?
– Всего лишь омлет с зеленью, тосты и травяной чай…
– Царский завтрак!
– Иди, ешь…
– А ты?
– Я уже позавтракала. Надо одеваться и бежать на работу. – Мария выскользнула из халата, оставив его в моих руках. – Не стой столбом! – рассмеялась она, крутнувшись в потоке солнечного света, льющегося из окна.
– Ты лучше всех!.. – сказал я одними губами, уронил халат и шагнул к ней.
– Э-э, нет! Не подходи! Я опоздаю, – Мария ловко увернулась и отскочила к платяному шкафу. – Всё, иди!
Я вздохнул и заставил себя удалиться. Уплетая омлет с тостами, я постепенно включился в ритм нового дня – давняя привычка составлять план действий сработала и на этот раз. И когда на кухню заглянула Мария, тоже деловая и подтянутая – госпожа директор! – я уже тоже настроился на действие.
– До свидания, милый! – Она нежно коснулась горячими губами моей щеки. – Позвони мне, как у тебя дела? Хорошо?
– Обязательно! – Я погладил ее по плечу.
Простучали каблучки в прихожей, клацнула тяжелая дверь. «Ну вот, котяра, кажись, ты попал! Доволен?.. А то! Изумительная женщина!..» – Я допил залпом остывший чай, кинул посуду в мойку и пошел одеваться.
Сигнал мобильника застал меня уже в дверях.
– Привет, Димыч! – Ракитин смачно зевнул в трубку. – Выспался?
– До упора! А ты, похоже, нет?
– Да, было дело…
– Догадываюсь, как ее зовут.
– Завидно?
– С чего бы?
– Ладно, куда нацелился?
– Ты будешь смеяться – в музей!
– Неужели что-то накопал?
– Потом расскажу. Если все сложится путем, будет тебе вполне рабочая версия!
– Ну-ну… буду ждать!
– Кстати, капитан, есть разминка для твоих «доберманов».
Я коротко пересказал результаты поисков своих ночных «обидчиков».
– Что же ты сразу не сообщил? – с упреком сказал Олег. – Небось сам хотел разборку устроить?
– Оно мне надо? Просто не подумал, что это может оказаться срочным. Не думаю, чтобы они выдали своего главаря.
– Почему?
– Потому что ребята наверняка – сектанты. А это люди особого сорта, фанатики. Не будешь же ты их пытать?
– Не буду, но…
– К тому же дерутся они отнюдь не как уличные бойцы – чувствуется специальная подготовка. А сие наводит на определенные выводы!
– Считаешь, занимаются в школе?
– Или занимались в недавнем прошлом. Скорее всего, унибос. Возможно, оба служили в армии в спецназе.
– Ого! Тогда это может оказаться совсем другой уровень, куда нам, псам цепным, путь заказан, – с сожалением вздохнул Ракитин.
– Все равно, хотя бы побеседовать с ними…
– Лады, сделаем.
В музее на этот раз я появился почти сразу после открытия. Посетителей еще не было, поэтому дед Шишкин откровенно скучал за своей конторкой и явно маялся похмельем. Глаза у него были красные, как у кролика, а на конторке стояла большая бутылка лимонного «Швепса», к которой дед все время прикладывался.
– А-а, Дмитрий Лексеич, со свиданьицем! – не совсем внятно произнес Шишкин, салютуя мне бутылкой.
– Поправляем пошатнувшееся здоровье? – кивнул я.
– Как можно?! – преувеличенно гневно возмутился дед. – Просто… люблю лимончик с утреца!
– Ага. Почему бы нет? – Я достал фоторобот и положил его перед Шишкиным. – Скажите-ка мне, Петр Силантьевич, не знакома ли, случайно, вам сия физия?
– Ух ты, мать его!.. – выругался Шишкин, хватая фото. – Так это ж тот самый остяк!
– Не ошибаетесь?
– Чтоб мне от палёнки сдохнуть!
– Ну, спасибо, – я хотел забрать фоторобот, но дед вцепился и стал тыкать в него тощим пальцем. – Вспомнил я, Дмитрий Лексеич! Он же с Тошкой… Антоном Васильевичем об чем-то балакал!
– О чем же?
– Не расслышал…
