луны, что падал из окна, я увидела лошадку.
Лошадку, на которой качаются дети. Затем — большой кукольный дом и медведей, усаженных в ряд. Ну а затем две кроватки по бокам комнаты. На одной сладко спал мальчик, а на другой девочка лет шести.
— Моя ши-гочи! — возопил Дарси.
Тут я увидела его, своего ненаглядного скоттиша! И схватилась за сердце.
Потому что угол детской действительно был отведен под небольшую камеру пыток! Очевидно, что лошадки и куклы детей ростовщика не интересовали и все игры у них проходили тут.
Был тут игрушечный стул с шипами, и кукольная железная дева, и испанский сапог… Дарсик же был пристегнут к миниатюрному колесу так крепко, что даже пошевелиться не мог. Его шею по-прежнему опутывал магический зеленый ошейник, подавляющий его волю.
— Эти исчадья ада весь день играли со мной в игру «Глупый должник»! — с ужасом поведал котейка. — Все в своего папашу!
Слава богу, никаких повреждений ему не причинили, только запугали до смерти.
Я отстегнула страдальца и крепко прижала к себе. А вот зеленый ошейник не снимался! Ладно, потом с ним что-нибудь придумаю. Сейчас главное убраться отсюда. Я уже собиралась покинуть жутковатую комнату, как вдруг услышала:
— Леди, вы кто такая?
Сын ростовщика поднялся на постели и смотрел на меня любопытными глазенками.
— Привидение, — честно ответила я. — Спи.
По правде сказать, в своей кружевной рубашке до пят этот мальчик сам напоминал героя фильмов ужасов. Сходство стало окончательным, когда парнишка пронзительно заверещал не хуже баньши, будя весь дом.
Я крепко зажала скоттиша под мышкой и ринулась в коридор, но дорогу мне преградил один из верзил Грануса. Он прибежал, в чем был, а был он в кокетливых полосатых кальсонах с бантом на причинном месте.
— Ужасное белье! — осудила я, выхватила из сумочки флакон с эфиром дуриана и пшикнула мужчине прямо в лицо.
Темно-зеленое облако вырвалось из дозатора и напрочь вырубило агрессора.
Ведь дуриан — это самый ужасный фрукт на свете, который пахнет одновременно чесноком, тухлым луком, тухлой рыбой и канализацией. Плоды у него при этом очень вкусные, говорят.
Я б сама попробовать не рискнула!
Братец-близнец охранника встретил меня за поворотом. Кальсоны у него были самые обычные, без украшений. Но его это не спасло.
Получив освежающую темно-зеленую струю из моего пузырька, громила отправился к своему другу в царство дуриана.
Я как на крыльях скатилась по водосточной трубе вниз и быстрым бегом пересекла лужайку. Путь к отступлению был свободен — оставалось только перемахнуть забор.
— Еще мур-ного! — подбодрил Дарсик у меня из-под мышки.
Я схватилась за прутья решетки, но больше ничего сделать не успела. Ограда вспыхнула тем же самым противным зеленым светом, что и ошейник Дарси, и отбросила меня назад, на аккуратно подстриженный газон.
А сюда уже с фонарями спешила остальная охрана, которой у Грануса, оказывается, было намного больше, чем те двое детин. За ней маячил и сам ростовщик в ночном колпаке набекрень, напоминающий злобного леприкона из фильма ужасов с аналогичным названием.
— Здесь они нас и закопают, — слабым голосом предрек Дарси. — Ши-гочи, нам каюк!
26 глава
Форас и Тео завтракали в клубе «Аурум». Это было излюбленное место всей мужской половины знати Инферно. Женщин сюда не пускали. По крайней мере, приличных благовоспитанных леди.
Только девушек специфического поведения. И только в определенные дни.
Хозяин «Аурума», четвертый верховный демон барон Мартан, зорко следил, чтобы все было пристойно.
Интерьер мужского клуба был выдержан в темно-коричневых, благородных шоколадных цветах, поражая своей сдержанной роскошью.
— Да уж, друг мой, твой разрыв с баронессой Вариен понаделал шума в обществе, — усмехнулся Тео. — Все были уверены, что на Самайн ты придешь рука об руку с ней. Я слышал, наш великий герцог Астарот недоволен — до бала осталось совсем немного времени.
Форас сделал глоток из бокала затемненного хрусталя, и ничего не сказал. Он уже давно определился, с кем хочет пойти на Самайн.
С темноволосой леди, чей образ преследует его во сне и наяву.
И она будет его.
Чего бы ему это не стоило!
— Да, кстати, насчет твоей красотки с эликсирами… — весело сказал Теодор. — Я думал, меня удивить сложно. Но леди Катажине это удалось. Она заставила меня снять вывеску своего магазина! Ты вообще себе это представляешь? Меня! Признаюсь, я и сам немного запал на эти дивные фиалковые глаза! Я заходил к ней, ты уж извини. Уж больно было любопытно посмотреть на ту, что поразила холодное сердце темного герцога.
— Разве я просил тебя к ней заходить? Она тебе что, племенная кобыла, чтоб на нее смотреть?
Глаза темного герцога полыхнули гневом. Форас вскинул руку, сам до конца не понимая, что делает. Темная мощная магия готова была хлынуть из его ладони, чтоб захлестнуть горло лучшего друга и, подобно удавке, подтянуть его к потолку.
— Но-но, полегче, друг мой, — Тео опасливо отодвинул свой стул. — Ревность — очень интересное чувство, но ревновать понравившуюся девицу к лучшему друг — моветон. Я уже понял, что мне нельзя приближаться к Катажине Лэверти и на десять метров! Но как ты остановишь баронета Грегори Педера? По слухам, их с Катажиной помолвка — дело решенное. Может, сама красотка и не захотела бы выйти замуж за этого принеприятного типа Пудрета, но ее патронесса тетя настаивает на этом союзе.
— Неужели ты думаешь, что какой-то Педер, и вообще кто-либо остановит меня на пути к тому, чего я хочу? — Форас опустил руку и расслабленно откинулся в кресле. — Не просто хочу, страстно желаю и не представляю, как я раньше жил без этого.
— Эвона, как тебя разбирает. Впервые вижу темного герцога Фораса Дантелиона таким! — воскликнул Тео и задумчиво добавил. — Впрочем, я тебя понимаю. В ней есть что-то такое… Что-то особенное, чего нет в других девушках… Даже в той же самой баронессе Вариен. Она вся, как на ладони, открытая книга, хотя и принадлежит к более знатному роду и занимает более высокое положение в обществе. В фиалковых же глазах леди Лэверти заключена какая-то загадка.
Пока Тео рассуждал, к Форасу бесшумно приблизился его секретарь Нортон, и негромко сказал ему на ухо:
— Ваша Светлость, вам будет небезынтересно узнать, что волнующая вас особа сегодня ранним утром была задержана при попытке ограбления. В этом деле сейчас разбирается полиция…
— Где? — спросил Форас только одно, давая Тео знак замолчать.
— Особняк метра Грануса, — ответил сообразительный секретарь и спросил, — Прикажете подавать экипаж?
Форас кивнул и поднялся:
— Ты совершенно прав, Тео. Эта
