Люди под моей защитой мучились от голода и жажды и впадали в отчаянье. Но никто из них не терял самообладания. Они вели себя достойно.
Я же провела это время с пользой. Вслушивалась в их разговоры, разглядывала мимику и жесты, пытаясь понять неизвестный язык.
К концу второго дня я уже точно знала значение некоторых часто употребляемых слов, фраз и даже предложений. К сожалению, все они имели негативный окрас.
Глядя на происходящее, меня все чаще посещали сомнения: правильно ли я поступаю, что скрываюсь? Возможно, стоит вернуться в тело и объяснить ситуацию? Ведь они должны понять хоть что-то из моего французского? Райван, кажется, неплохо знает этот язык, хоть и не показывает этого.
Наверное, я бы так и поступила. Но к исходу третьего дня буря закончилась.
Я решила выждать еще несколько часов. Боялась, что она могла просто на время затихнуть, чтоб вернуться спустя непродолжительное время и застать нас врасплох.
Но судьба распорядилась иначе.
Один из мужчин не выдержал. Как я поняла, он захотел самостоятельно попробовать покинуть купол, чтобы стало равносильно самоубийству. Я надеялась, что остальные смогут его удержать. Но у них это получалось плохо.
После гневной отповеди Райвана, я поняла, что пора. Нужно рискнуть. И сняла защитный полог.
***
Я попросила змея отвести людей к границе Зоны.
Он неохотно меня послушался. Кажется, после того, как они пытались сжечь мое тело, он им больше не доверял.
Я пыталась как могла объяснить ему, что они просто не знали, что я cмогу выжить, что наоборот хотели отдать мне дань уважения, проводив в последний путь.
Но толи донести это до моего питомца у меня не получилось, все же общаться мыслеобразами и чувствами не так просто, как кажется на первый взгляд, толи мой малыш просто не стал слушать мои доводы и остался при своем мнении.
Ведь он постоянно создавал помехи нашим спутникам. Нет, им он идти не мешал. Но не отдавал им мое тело, долго не хотел заходить в портал, хотя я его уговаривала, ведь была почти уверена, что мы направимся в Академию, куда мне собственно и надо.
Прибыв на место, змей опять отказался покидать меня, пополз в здание и шокировал своим видом всех, встречающихся по пути людей.
Как я поняла, мое тело отнесли в больницу, которая располагалась в одном из корпусов Академии.
То, что это была именно Академия, я поняла сразу. Множество молодых людей в одинаковых, форменных мантиях, определенно были студентами.
Я собиралась осмотреться тут позже и выяснить больше про жизнь учащихся. Можно сделать много выводов о стране и народе, узнав, чему обучают молодежь.
Но это позже. Сначала ректор. Он почему-то мне не нравился и вызывал непонятные смутные, ни чем необоснованные опасения.
Интуиции я привыкла доверять, поэтому отправилась следить за Райваном.
На первый взгляд, вроде ничего экстраординарного не произошло. Он ушел в свой кабинет, где написал послание, которое тут же исчезло в воздухе.
После этого почти сразу появились король и Асеир. Пришедшие были чем-то взбудоражены и обрадованы. Надеюсь тем, что я жива.
А дальше разговор вышел неприятным для его участников. Райван пытался о чем-то просить, а потом и убедить присутствующих, но получил отказ, чем был явно раздосадован. А остальные, мне показалось, были недовольны им.
Естественно я не поняла о чем шла речь в том разговоре, но постаралась запомнить его. Хоть звучание основных фраз. Чтобы потом, когда я обучусь языку, понять о чем шла речь, по крайней мере, в общих чертах.
А учиться я начала активно. Передвигаясь незаметно по всей академии, я не только слушала язык, но и заглядывала через плечо учащимся, многие из которых не расставались с книгами.
Увидев их письменность, освоение языка стало продвигаться ускоренными темпами. Ведь он действительно был очень похож на французский, который я знала в совершенстве.
Так что спустя примерно месяц, я уже понимала смыл почти всех разговоров, которые мне доводилось слышать.
В том числе и того, самого первого мной подслушанного.
Теперь мне стало ясно, что речь шла обо мне и моих вещах. А так же, что Думеин и король защищали меня и мое имущество перед Райваном, запретив использование меня и исследования моего оружия.
С одной стороны я была благодарна этим двоим за такое отношение, однако Райвана понять я тоже могла. Он старается не для себя, а для своей страны. Он хочет использовать все доступные возможности. Даже крохотные шансы. Ведь Зона, как я слышала из разговоров, продвигается очень быстро. Намного быстрее, чем все ожидали. Но никто почему-то особо переживал. Не понятно почему, но они рассчитывали на меня.
Я так и не поняла, почему все называют меня странным словом. Я его нигде не слышала, и перевести дословно так и не смогла. Но поняла смысл. Это какой-то человек, которого очень почитают, как героя. Уж не знаю, чем я заслужила такое всеобщее отношение. Возможно тем, что спасла людей в пустыне? Ведь в Академии явно обучают будущих воинов и магов.
Кстати, еще одна местная особенность. В учебном заведении учатся и преподают исключительно мужчины. Я вообще не видела ни одной женщины за весь месяц пребывания здесь в бесплотном виде. Это несколько настораживало.
Хотя судя по разговорам девушки в этом мире были. Но почему-то поголовно сидели дома. Парни достаточно презрительно отзывались о домашнем обучении своих сестер, подруг и просто знакомых, неизменно считали женщин необразованными, но прекрасными созданиями, которым знания, да и вообще мозги не особо нужны.
В общем, разбираться надо было во многом. Но времени у меня не было.
Когда среди студентов пошли слухи, что твари из Зоны начали прорываться за ее границу. Когда в Академии объявили сбор, и поручили нескольким группам студентов-старшекурсников выдвинуться на границу для борьбы с монстрами, я поняла, что больше не могу оставаться в стороне.
Пришло время вернуться.
11
Ника
Я вернулась в лазарет Академии и увидела ставшую привычной за последний месяц картину. Мое тело лежит в кольцах гигантского змея, а бедные испуганные лекари что-то пытаются наколдовать издалека. За этот месяц они так и не смогли привыкнуть к моему питомцу, так что их общение со мной в качестве пациента проходило в основном на значительном расстоянии и после брошенного жребия. Змей ни в какую не хотел отпускать меня. И лишь раз в день ненадолго и недалеко удалялся, чтоб перекусить коровьей тушкой, исправно ему поставляемой заботливым Думеином. Правда не знаю о ком воин заботился больше в этой ситуации: о змее, боясь, что тот оголодает, или о лекарях, которые в эти минуты отсутствия моей зверушки могли спокойно совершить с моим телом необходимые ежедневные процедуры: массаж, чтоб не атрофировались мышцы, обтирание, чтоб я не обросла грязью, и многочисленные манипуляции с энергией, которые надо было совершать, непосредственно касаясь моего тела.
