Незаметно «танец» закружил меня, и я оказалась прижатой к кузову машины. Холодный металл остужал, тогда как я, казалась, сгорала в пламени. Такой же огонь я у видела и в глазах Дана, когда, задыхаясь, вскинула голову.
– Ты пьяна, – холодный рассудок взял над ним верх. – Это неправильно, – поймал мои запястья и сковал словно кандалами. – Иди домой, – в сотый раз повторил уже ненавистную фразу.
Догадывалась, чем может закончиться этот вечер, если я сейчас же не последую совету Дана. Если не забегу в темный подъезд и, спотыкаясь о ступеньки, не доберусь до квартиры. Если не запру за собой входную дверь, отсекая все пути назад. Столько «если»…
Он собирался еще что-то произнести, но я не желала слушать. Купила его молчание новым поцелуем. Все сомнения и Дана тут же рассеялись, уступая место неприкрытому желанию: он подхватил меня за бедра и усадил на капот машины. Платье устремилось вверх, еще больше обнажая ноги, стоило только развести колени. Горячие ладони Дана легли на них и двинулись к самому краю тонкой ткани. Стремительный рывок – и я плотную оказалась прижатой к Дану нему, отчетливо ощущая его возбуждение. По телу прокатился озноб – во мне вспыхнуло ответное желание.
– Тебе лучше уйти, – настаивал Дан, заглядывая в мои глаза. Его же казались чернее ночи.
В испуге, что он действительно прогонит меня, ухватилась за его плечи дрожащими пальцами:
– Хочу остаться.
– Ты же “всё знаешь”, – напомнил слова, что я в пылу выкрикнула ему. – Хочешь стать следующей? Хочешь быть использованной?
С каждым словом он становился все грубее и отталкивающей, но меня не задевало ни одно из них – знала для чего вся эта жестокость.
– Ты хочешь именно этого? Использовать меня? И только?
– Да, – кружа пальцами, будто повторяя замысловатое плетение кружева, он скользнул между моих бедер, и я шумно выдохнула.
Он всматривался в мое лицо, дожидаясь, когда наконец добьется необходимой реакции – отторжения. Ждал, когда я оттолкну его, дам пощечину или просто сбегу. Но я срезонировала иначе:
– Не верю, – потянулась к его губам. Ни секунды не сомневалась, что он лжет.
– Напрасно, – и с жадностью ответил на поцелуй.
Ладони скользили по груди, сминая ее, и заставляя меня шумно выдыхать. Дан оставил мои губы и опустился к шее, жаля языком как смертоносными укусами. Желание дурманящим ядом разливалось по венам, заставляя всем телом выгибаться навстречу его руке, настойчиво ласкающей меня через ткань белья.
– Если бы хотел только поиграть со мной, – часто дышала, – не пытался бы отпугнуть.
– Но совсем забыл, что ты бесстрашная, – больше никаких развратных и пошлых жестов, только нежные прикосновение пальце к моей щеке. – Моя храбрая Ри-ри, – маска спала с его лица, открывая мне истинного Дана.
Я ощутила себя той девочкой, что просто боготворила его и беззаветно любила. И эта она, та юная Ри-ри, прижалась к Дану, неуверенно целуя, будто это ее первый поцелуй в жизни. Она сделала то, что никак не удавалось мне: изменила ход нашей истории. Мы с Даном больше не друзья из моей юности, и не те странные неловкие знакомые после долгой разлуки. Кто мы друг другу я пока не понимала, но буквально кожей чувствовала, как с каждым поцелуем нас все сильней сплетало тонкими невидимыми нитями. И это, похоже, тревожило Дана, если не пугало.
– Уходи, – почти молил он. – Возвращайся к своим друзьям, к занятиям в консерватории, – будто уговаривал сам себя.
Хотела развеять его железобетонные убеждения бесконечностью поцелуев. Но едва потянулась к нему, но неведомая сила буквально отшвырнула Дана от меня.
Он прокатился по земле несколько метров. Хотела кинуться к нему, но кто-то остановил меня, удерживая за плечо.
– Он что-нибудь сделал? – требовал незамедлительного ответа Рома, разворачивая к себе. – Прикоснулся к тебе!? – от него исходила животная ярость. Как перед дракой.
– Нет-нет, – успокаивала, чтобы даже не думал устраивать выяснения отношений с Даном.
– Ничего не бойся, – решил, что я напугана, и во что бы то ни стало намеревался «спасти» меня. – Я обо всем позабочусь.
– Не надо! – импульсивно воскликнула, тем самым провоцируя Дана на конфликт. Он успел вскочить на ноги, и, в свою очередь, увидев держащего меня Рому расценил представшую перед ним картину по-своему. Он медленно наступал, каждым уверенным шагом будто заявляя, что готовый к бою.
– Поднимись наверх и запрись в квартире, – Рома подтолкнул меня в сторону подъезда.
Дан в то же мгновение оказался рядом, вставая на мою защиту. Всё произошло так быстро, что я даже не поняла, как оказалась за его спиной, а он прикрывал меня своим телом как щитом. Рома рванул ко мне, но получил отпор увесистым ударом.
– Дан! – вскрикнула, но, оттеснив меня, он выверенными, словно не раз отточенными в бою, движениями наносил удар за ударом. Рома ловко укорачивался и отвечал не менее жесткими атаками.
Я словно наблюдала за спаррингом профессиональных бойцов: оба не выступали друг другу в быстроте реакции и тактике ведения боя. Казалось, в рукопашную ни один из них неспособен победить, и я боялась, что кто-нибудь пустит ход нечто более серьезное, чем кулаки.
Мысли сумбурно бились в голове, ища способы разнять этих двоих. Они сражались за меня и только я могла их остановить. Долго не раздумывая о правильности решения, пронзительно закричала. Просто крик в пустоту, чтобы отрезвить их и объединить одним стремлением – позаботится обо мне. И моя манипуляция их чувствами сработала: оба отшатнулись друг от друга, прежде всего взволнованные моей безопасностью.
Я воспользовалась моментом и вклинилась между ними.
– Довольно! – сурово посмотрела сначала на одного, потом на другого. Но они вновь начали сходиться, и только мои расставленные в стороны руки не позволяли им столкнуться. Оба шумно дышали, распаленные сражением, и, казалось, оба готовы сорваться с места и продолжить начатое.
– Мы еще не закончили, – сбивчиво произнес Рома, не сводя глаз с противника, который отвечал не менее свирепым взглядом.
Надеялась, хотя бы Дану хватит выдержки, чтобы не поддаваться на провокации. Я положила ладонь ему на грудь, заставляя сконцентрироваться на мне: сейчас он должен слышать и видеть только меня.
– Он всего лишь хочет защитить меня, – взывала к здравому смыслу, – так же, как и ты.
Дан смягчился, насколько это возможно. Напряженные плечи чуть опустились, рука накрыла мою: большой палец прошелся по костяшкам кисти.
– Проваливай, – бросил Роме, – пока я не передумал.
Хотела поблагодарить, но сейчас это казалась неуместным. По крайней мере, не в присутствии Ромы.
– Так ты знаешь его? – переполненный чуть ли не отвращением вопрос, заставил меня обернуться. На его лице была та же неприязнь, что и в словах, а взгляд метался между мной и Даном.
