— Да, маленькая, — присел рядом с ней, а в глаза посмотреть не могу, эта пуля мне предназначалась, а попала в нее, — я здесь, — проговорил, накрыв ее холодную ладошку. Поднял глаза и взглянул на свою девочку.
— Я знаю, что потеряла ребенка, — тихо пошептала она и из глаз ее хлынули слезы. Все готов был отдать, лишь бы она не видеть эти слезы, эту обреченность в ее глазах. Как она вообще узнала, я ведь запретил говорить. Не хотел, чтобы она страдала еще сильнее. И все равно не удалось оградить ее от этой боли.
— Инга, — начал я, не узнавая свой собственный голос, хотел ее успокоить, но никак не мог подобрать нужные слова, что вообще говорят в таких случаях?
«Мне жаль» — чушь, никакие слова тут не помогут, я знал, насколько ей больно, потому что у самого сердце разрывалось, каждый вдох отдавался дикой болью.
— Не вини себя, — она попыталась улыбнуться, и подняв руку, провела ладонью по моей щеке, — ты не виноват, слышишь, — ее голос стал громче, никогда не пойму, как ей это удается, как такая хрупкая девочка может быть настолько сильной. В нее стреляли, она потеряла ребенка, и вместо того, чтобы заливаться слезами и винить всех вокруг, она успокаивает меня.
— Виноват, — с трудом выдавил я и отвел глаза, до конца жизни буду винить себя в том, что не уберег.
— Перестань, — попросила она, продолжая водить ладошкой по моему лицу, — в этом виноват только один человек и это не ты.
— Я убью его, маленькая, найду и убью, — пообещал я, за каждую ее слезу он прольет сотню.
— Хочу, чтобы он страдал, хочу видеть, как он будет умолять о смерти, — уверенно произнесла она и я кивнул. В ногах у нее будет валяться, когда я его найду, а я найду. Я уже знал, что сделаю с ним, когда он окажется в моих руках, предвкушал этот момент, представляя себе, как подонок будет биться в предсмертной агонии.
— Будет, маленькая, я тебе обещаю.
Все для нее сделаю, все, что только попросит, попросит убить, убью, даже задумываться не стану. Нужно было лишь подождать сначала я избавлюсь от Михеева, а потом возьмусь за ублюдка Вольского, чтобы знал, что я приду.
— Тебе нужно отдохнуть, — снова заговорила она, сосредоточив на мне свой взгляд, — езжай домой.
— Нет, — отрезал я.
— Да, — продолжала настаивать Инга, — я все равно буду спать, тебе незачем дежурить у моей постели.
— Инга.
— Все, Олег, езжай, — больше ничего не говоря, она отвернулась.
Больше спорить не стал, не хотел ее лишний раз волновать, об отдыхе не могло быть и речи, но принять душ и переодеться мне бы не мешало, а потом можно вернуться к ней. К Диме ехать не стал, решил поехать к себе. Добравшись до дома, вошел в квартиру и в голову ударили воспоминания, как впервые ее сюда привел, как она жалась в угол в лифте, как впервые улыбнулась мне в тот первый день, когда я учил ее обращаться с телефоном. Прошел в комнату и покосился на елку, прокручивая в голове восторженный взгляд жены и нашу первую близость. Я ведь мог ее потерять, одна шальная пуля и ее могло не стать. И меня вместе с ней.
В кармане завибрировал телефон, вынул и взглянул на экран — Сокол.
— Скажи, что выполнил мою просьбу, — процедил в трубку не здороваясь.
— Выполнил, — хмыкнул он, — даже больше, ты получишь все его маршруты и сопротивления тебе никто не окажет, но стоить это будет дорого.
— Сколько? — спросил я и он называл цену. Таких денег у меня нет, но они есть у Димы.
— Я заплачу, — твердо сказал я, будучи уверенным в том, что друг не откажет.
— Хорошо, в таком случае в следующий понедельник ты должен быть в Москве и возьми побольше людей, похищение должно выглядеть правдоподобно.
— Я тебя понял, Сокол.
Я знал, что он меня не подведет, но просто взять и убить подонка мало, мне нужно уничтожить его репутацию, умереть героем я ему не позволю.
Раздевшись, наскоро принял душ, натянул на себя чистую одежду и схватив ключи с тумбы, рванул в офис Демина.
— Ты почему не в больнице? — удивился друг, когда я ворвался в его кабинет.
— Мне нужны деньги, Дим, пора кончать ублюдков, — начал я с порога и не дав ему заговорить, озвучил нужную сумму.
— Не хило, — присвистнул он.
— Два года назад, когда я пришел к тебе, я согласился на все твои условия в обмен на одно мое, ты обещал помочь, — напомнил я, — я отработаю все до копейки.
— Чушь не неси, — рявкнул он, — я дам столько, сколько надо.
Я кивнул.
— Еще кое-что, — посмотрел на него, — мне нужна наркота, Дим, много наркоты.
Глава 13
Олег
Сокол гений, по-другому и не скажешь, не зря до подполковника в свои-то тридцать шесть дослужился. Все же хорошо, что семь лет назад я прихватил его номер, не будь его сейчас, мне пришлось бы сложнее.
Уж не знаю, как ему удалось, но факт оставался фактом — Михеева мне в руки отдадут его же подчиненные. Все было распланировано до минуты и оставалось лишь терпеливо ждать.
Я семь лет ждал этого дня, каждый раз просыпаясь в холодном поту, клялся себе, что однажды я заставлю Михеева заплатить за смерть друзей, за каждого из них. Мне дали шанс начать новую жизнь, у них этого шанса не было.
Единственное, что меня смущало — я должен был оставить Ингу, пусть и ненадолго. С того момента, как она очнулась, я практически не отходил о нее, не мог ее оставить, и сейчас осознание того, что я должен уехать, мне душу рвет.
Ни на шаг бы от нее не отходил, пока не поправится, но я должен был покончить со всем этим. Я ждал и это ожидание чуть не стоило ей жизни.
К моему облегчению и огромной радости Инга быстро шла на поправку, Марк лишь качал головой, то и дело повторяя: «заживает как на собаке».
Ее физическое состояние беспокоило меня все меньше, чего нельзя было сказать о душевном. Она практически все время молчала, изредка улыбаясь, я готов был на голове ходить, лишь бы ей легче стало, а ей не становилось, и я боялся, что мы вернемся в самое начало, я с ума сойду, если она перестанет говорить.
Смотрел на жену и не видел в ее взгляде ничего, кроме пустоты, словно все эмоции из нее выкачали и оставили пустую оболочку.
— Маленькая, — я сел рядом и накрыл ее ладонь своей, — Инга, солнышко, не закрывайся от меня, я так люблю тебя.
— И я тебя люблю, Олег, — прошептала она.
— Завтра я еду в Москву, малыш, — я не говорил ей ничего, чтобы не волновать, но сейчас должен был предупредить, что какое-то время меня не будет, — я постараюсь вернуться как можно скорее.
Инга перевела на меня потухший взгляд, некоторое время она просто молчала, а потом попросила:
— Обещай, что с тобой все будет хорошо, я не могу тебя потерять, — она не задавала вопросов, не спрашивала, зачем мне ехать в Москву, малышка все понимала без слов. За это я ее любил, она не пыталась лезть в мои дела, давать советы, ни разу не ставила условий и приняла меня таким, какой я есть, — обещай, — повторила она.
