— Стены обители — ценнейшие страницы. Многие монахи записывали на них свои воспоминания и размышления. Мы не пользуемся книгами — мы передаем знания и опыт из уст в уста, а если хотим что-то увековечить, то пишем на стенах. Здесь рассказаны легенды и события давно минувших дней, наш взгляд на них и посторонние размышления. Все расписные участки стен защищены магически — их не тронет ни вода, ни воздух, ни время.
Очень интересный способ общения между поколениями! А ведь знания монахов обширны, наверняка есть секретные знания, которых, разумеется, нет на стенах. Немного поразмыслив, я задала следующий вопрос:
— Возможно ли будет поговорить с вами, если что-то для меня останется непонятным? Казалось, монах даже усмехнулся, раскрыв мой план.
— Вы так жаждите отречься от земных благ и вступить в ряды хранителей?
Намек я поняла и потому замотала головой.
— Нет, пока меня прельщает темная сторона.
Решив не отвечать, монах обошел меня и направился дальше по коридору-улице. Люди, проходящие мимо, обращали на меня внимание, иногда даже перешептывались — но без злобы, просто с неподдельным интересом.
Стараясь не обращать на них внимания, я подошла к одной из стен и провела пальцами по рельефному тексту. В этот момент я почувствовала себя археологом в Египте, настолько остро было ощущение соприкосновения с чем-то вечным, настоящим.
Первый обследованный мной этаж не дал ровным счетом никакой информации о богах, лишь о жизни в самой обители: когда была основана, что испытывали монахи, становясь хранителями и прочее. Кстати, первые хранители — монахи одного из древнейших, ныне заброшенного храмов, основавшие цитадель для сохранения одного из величайших артефактов — Сердца Пустыни. После хранителями становились люди и наги, которые готовы были отречься от земных благ, соединить свою силу со всеми монахами, открыть сознание и навеки хранить молчание об истинной природе вещей.
Все это безусловно было интересно, но вопросы вызывал факт, который все время будто обходили, утаивали. Он заключался в одновременно простом и невероятно сложном вопросе.
Почему понадобилось отгораживаться от всего мира в цитадели?
Что послужило причиной этому? Я переходила с этажа на этаж, ища нужные ответы, иногда я обращала внимание на людей: их причудливую роспись на лицах, красивую вышивку цветов, деревьев и рек на одежде, забавные игрушки детей и многое другое. Здесь был свой быт, формировалась своя культура.
Блуждая по коридорам, в какой-то момент я поняла, что заблудилась. Я провела почти сутки без еды и воды, поэтому просто обессилила, но куда возвращаться — не представляла. К счастью, вокруг были люди, поэтому я собиралась обратиться к милой старушке, сидящей на лавке перед своим домом и приглядывающей за внуками, как заметила в толпе знакомое лицо.
— Аравати, — растерянно шепнула я.
Лицо наложницы мелькнуло в толпе, но она слишком быстро отвернулась и скрылась в толпе. Показалось? Я бросилась следом, пытаясь не потерять из виду фигуру. Когда догнала, положила руку на плечо и облегченно выдохнула.
— Аравати...
— Джия? — удивилась незнакомка, обернувшись ко мне.
Я отшатнулась. Нет, она даже смутно не похожа на первую наложницу. Видимо, от истощения у меня уже галлюцинации.
— Я обозналась, простите, — пробормотала я и сделала шаг назад. — Простите.
— Вам помочь? — участливо спросила девушка. — Вы выглядите растерянной. Несколько секунд я смотрела на неё не моргая, а потом кивнула.
— Вы не подскажите, где здесь можно что-нибудь перекусить?
Девушка понятливо улыбнулась и кивнула, после чего поманила меня за собой. Она привела меня на первый этаж, где действительно находилась столовая. Общее помещение со столами, оно походило на настоящий сад с колючими, но прекрасными деревьями. Неужели здесь совсем не экономят воду? На мой вопросительный взгляд девушка ответила:
— Это необычные деревья. Они накапливают влагу в корнях, беря её из глубины почвы. Все что им нужно — это наше трепетное к ним отношение.
— Как интересно, — пробормотала я.
— Всего доброго, джия. Знаю, что во внешнем мире еда покупается и продается, но здесь все общее. Вы можете просто наложить себе столько, сколько сможете съесть, и посидеть за одним из столов. Только, пожалуйста, приберите за собой: здесь не любят, когда чужой труд не ценят.
— Разумеется, — кивнула я, — спасибо.
— Всего доброго, джия, — откликнулась девушка и попрощалась со мной.
Еда была весьма скромной, но пахла восхитительно: хлеб, каша и морс со странным цитрусовым ароматом. Развернувшись к столам, я собиралась пройти к свободному, как заметила мою попутчицу — фасхаати Илантри. Как звали саму девушку я не знала, но имела намерение познакомиться.
— Привет, — поздоровалась я, присаживаясь за стол. Девушка подняла на меня растерянный взгляд, перекинув толстую рыжую косу на правое плечо, но так и не поздоровалась. — Я так и не узнала твоего имени.
— Не надо, — проговорила она и отпила компот. — Не надо знакомиться со мной из жалости. Ты ведь видела его отношение ко мне, поэтому наверняка будешь проявлять невероятное сочувствие. Не хочу.
— Ничего такого...
— Спасибо за то, что заступилась с утра за меня, но больше не стоит. Сделаем вид, что мы не знакомы. Подругами нам не стать: слишком разный менталитет, прошлое и даже будущее.
Отбрила так отбрила. Даже сказать было нечего.
— Как знаешь, — пожала плечами, — но твое имя-то я узнать могу?
Несколько секунд девушка размышляла, ковыряясь ложкой в каше, после чего кивнула.
— Элея.
— Лиля, — охотно откликнулась я и протянула ей руку для знакомства.
Сначала она смотрела с подозрением, после чего все-таки сжала мою ладонь. Я приступила к завтраку-обеду, а после даже сходила за добавкой. Все это время мне не давал покоя один вопрос.
Если Великий Илантри так плохо обращается со своей фасхаати, то почему она тайком пробралась в повозку и отправилась вслед за ним? Неужели сила любви настолько безгранична? У меня были на это свои причины, но какие причины у неё?
Вспомнила подслушанный разговор. Она пыталась убить Илантри. Возможно ли, что она одна из попаданок? Та, на которую боги возложили свою жестокую миссию? Звучит правдоподобно
Но как бы поаккуратнее об этом расспросить?
Цитадель мне напоминала огромный космический корабль с пассажирами, которые блуждали по просторам необъятной вселенной, познавая её тайны. Саморегуляция, общая столовая, развлечения, принятие человеческих пороков и искупление — настолько гармоничный и многогранный мир, заключенный в одну башню.
Когда я вернулась в покои, Рейтана уже не было. Куда он ушел — я не знала, зато объявился Фарик. Он материализовался на кровати с задумчиво-кровожадным выражением лица. В общем, как обычно.
