Книга Последняя сказка братьев Гримм - Гайдн Миддлтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другой ребенок, мальчик лет пятнадцати, подошел с экземпляром «Сказок» 1823 года в переводе Эдгара Тэйлора и с иллюстрациями. По его просьбе Гримм подписал свое имя на титульном листе, но понял, что предплечье еще плохо слушается, и потом ему даже пришлось переложить перо из правой руки в левую.
Гюстхен, слегка посмеиваясь над его легким полубредовым состоянием, мужественно скрывала беспокойство и смущение, хотя раньше, когда она попросила Куммеля принести ему туфли, Гримм слышал, как она назвала его «отец» вместо «дядя». Он также видел, что она дважды разговаривала у дверей с высоким лысеющим мужчиной с окладистой бородой, единственным среди гостей, кто курил сигареты. Из-за его хорошо скроенного сюртука и хмурого вида Гримм принял его за доктора, который ранее осматривал его в спальне. С тем же успехом он мог сойти и за владельца похоронного бюро. Худой маленький мальчик подошел к нему, и Гримм, взглянув на свои пальцы, заметил, что они покрылись желтоватыми пятнами.
Гюстхен и служанки пошли провожать гостей в коридор. По мере того как те вереницей выходили, Куммель подошел и встал у кресла Гримма, словно для того, чтобы не дать старику сбежать. Слуга протянул руки из-за спины, подавая Гримму туфли.
— Я надену их вам, хозяин? — спросил он, прежде чем опуститься на колени.
Гримм изучал завитки коротких волос на затылке Куммеля. Пальцы его заледенели, хотя на ногах были теплые носки.
— В спальне, — проскрипел он, — я назвал тебя Фридрихом.
— Это имя, на которое я откликаюсь, — ответил Куммель, пожав плечами и подняв глаза, так как он все еще завязывал шнурок. Закончив, откинул голову и посмотрел Гримму в глаза. — Но тогда, герр профессор, чего же вы не знаете?
Гюстхен поторопилась к ним через комнату, прежде чем Гримм попытался заговорить снова.
— Дядя, — объясняла она поспешно, чтобы он не успел начать сопротивляться, — я все приготовила для того, чтобы сделать фотографии. Тебя, всех нас, в твоем старом доме. Конечно, свет в комнате слишком тусклый, поэтому фотограф со всем оборудованием расположился в кабинете. — Гримм кивнул, поняв наконец, откуда запах эфира и пожелтевшие пальцы. — Он подготовил фотопластинки, и, может быть, у нас получится потихоньку перевести тебя туда…
Она не оставила ему шанса сопротивляться. Ее рука слегка сжала его локоть, когда он стал подниматься. Гримм не возражал против фотографии. По пути к выходу он даже зачесал волосы на лоб. Племянница все еще держала его под левую руку, а Фридрих Куммель держался поблизости с правой стороны, готовый подхватить его, если он споткнется.
Гримм шел потихоньку. Но в воображении он вновь был на коне, и то, что видел из седла, было ярче того, что он видел вокруг себя здесь, в Гессене. Та сокровенная земля его фантазии, где он скакал на коне, словно заключала в себе больше смысла, чем реальный новый мир двойной бухгалтерии и освещенных по ночам фабрик, через который он теперь хромал с самыми дурными предчувствиями.
Мы ткем, мы ткем… звучало в ритме стука копыт по долине. Скоро, сказал он сам себе. Скоро я буду дома.
На пути к скале, на которой стоял дворец, принц заметил много изменений. Там, где раньше он видел лишь отдельные заброшенные постройки, сейчас стояли благополучные деревушки, вдоль узких долин простирались ленточки красивых домиков, тянущиеся от работающих шахт. Где раньше он видел, что на рассвете лишь потягиваются и зевают, теперь кипела работа. И вместо одинокого угольщика или разносчика, встречавшегося прежде на его пути, теперь он обнаруживал дюжину процветающих семей.
Разве в каждом месте не свое собственное время? Он не мог сказать, сколько лет прошло с момента, как он ушел. И лишь надеялся, что никто больше не посягнул на его принцессу. Все, о чем он молился, было, чтобы когда она наконец откроет глаза, она его узнала и приняла. Ему не приходило в голову, особенно при виде столь деятельных людей, что она может еще спать.
Приближаясь к подножию утеса, он миновал несколько групп солдат в синих мундирах, которые палили из ружей по мишеням. Но ни один человек в форме не остановил его, пока он не подъехал к началу извилистой дорожки, где перед пыльным плацем, в сторожке, теперь располагался караульный пост.
Он подъехал, спешился и оглянулся в поисках офицера, которому надо было представиться. Казалось невероятным, что ему удастся дойти прямо до самых ступенек в начале дорожки, но он все шел, пока сзади его не окликнул знакомый голос:
— Ты вернулся! Я не ожидал снова тебя увидеть!
Он обернулся и увидел мажордома, который хоть и выглядел еще более дряхлым, чем прежде, но голос его был ровным, а улыбка иронической.
— Не хочешь ли ты сказать, что надеялся меня не увидеть? — спросил принц. — Иначе зачем тебе было оставлять мне лошадь и указывать ей дорогу?
— Как можно указать дорогу лошади? Лошадь подчиняется всаднику. Если она отвезла тебя домой, значит, ты этого хотел. Если вы петляли в пути, то лишь из-за твоих собственных сомнений.
Он улыбнулся.
— То, что я здесь, должно говорить само за себя.
Старик сделал знак, что им нужно вместе подняться по ступенькам. Караульные пропустили их, выпрямившись по стойке «смирно». Пока они поднимались под лучами жаркого полуденного солнца, мажордом продолжал говорить, не делая пауз, чтобы перевести дух.
— Многое так изменилось с тех пор, когда ты был тут последний раз, и ты, несомненно, это заметил.
— Меня интересует только принцесса. Ты поручишься за меня перед ней? Ты знаешь, что я пришел первым. Были здесь с тех пор другие кавалеры?
— Вскоре ты получишь ответы на эти вопросы. Хотя тебе следует знать, что Розовое королевство находится под угрозой вторжения. Уже ведутся приготовления к оборонительной войне.
— Но почему это должно иметь значение для меня?
— Если тебя интересует принцесса — которая по закону сейчас глава государства, — дела этого государства должны иметь для тебя значение. Император, войско которого собирается на восточной границе, намеревается не только захватить королевство, но и править им в качестве супруга принцессы. Тебе придется сражаться за то, к чему ты стремишься.
— Ты меня раньше недооценивал, — сказал принц, смеясь. — Если нужно, я буду сражаться — и одержу победу.
Показались верхние ступеньки, и они пошли по террасе, ведшей к дворцу. С каждым шагом он чувствовал все больше решимости стать таким, каким его хотела видеть мать, ради чего и отправила из дома. Оставался единственный вопрос: успеет ли он жениться на принцессе, прежде чем уйдет воевать? Ведь их свадьба должна завершиться двойной коронацией. Ты принц, и ты можешь быть королем. Новый Розовый Король.
Он замедлил шаг, пропуская мажордома, и тот сделал ему знак, когда они достигли внутреннего двора. Даже на расстоянии двадцати шагов танцующие фонтаны приветствовали их приятными прохладными брызгами. Старик не показал дорогу, а продолжал сопровождать его мимо старой башни с чердаком в уединенный сад. Идя по песчаным дорожкам, они миновали овощные грядки и подошли к коротко подстриженной лужайке, окруженной кустами аканфа и рододендрона.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Последняя сказка братьев Гримм - Гайдн Миддлтон», после закрытия браузера.
