Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
Запихивая в дальний угол души смердящее чувство вины. Принято. Где расписаться?
И я обернулась, встречая его взгляд, впервые насыщенный чем-то живым, не режущий, ни опаляющий холодом. С удивлением подрагивающими пальцами по его скуле едва касаясь, положил свою ладонь поверх моей и прильнул поцелуем к губам, отводя руку в сторону. Губами по губам нежно, терпко, и по нарастающей до жадности, граничащей с алчностью, срывая каждый мой вздох, заставляя задыхаться от нехватки кислорода и перекрывающих сознания эмоций. Подхватывая под бедра и унося в комнату, чтобы в следующее мгновение, опустив у изножья кровати немного отстранившись расстегнуть мое платье, наблюдая, как ткань оседает на пол, Наслаждение не только животное, эстетика даже сейчас в деталях и от этого новая доза кайфа в мои вены, откликнулось изнутри, неожиданно приятно.
Поцелуи жадные, кусающие, не выпуская друг друга из рук, почти падая на постель, смешивая дыхание, скользя ладонями по телам, изучая, освобождаясь от остатков одежды, с каждой секундой все больше дурманя разум, сильнее сплетая тела и кожа к коже, чтобы разрядами тока по венам, разнося инфицированную друг другом кровь по организму, сойти с ума, забывая о том, что предшествовало этому, позабыв о жертвах и казнях, схемах, оборотах, собственных ошибках и вине, потеряться настолько, что важное в моменте лишь, то насколько сильно и глубоко, насколько тесно и остро. И ловя ртом воздух когда, сжав оба запястья своими ладонями и разведя мои бедра, двинулся вперед, проникая медленно, слишком медленно заставляя чувствовать каждый миллиметр плоти, не давая возможности двинуться, наполняя собой, насыщая и протравливая еще незатронутые ранее клетки. С моих губ его имя и ногтями в собственные ладони, до неспособности дышать. Толчок за толчком и все ближе к краю, подводя, нарастая, закручивая, словно в спираль, накрыло, вышвыривая из реальности, остро резко, сильно. Подбрасывая и сжимая тело, перекрывая дыхание и разбивая на части разум. Мой сдавленный стон осколками наслаждения, оцарапал нутро, когда он, заканчивая рукой, излился мне на живот.
Глава 28 часть 2
Опираясь на руки, он проложил дорожку поцелуев по моим ключицам, продляя негу, что еще пела в крови и разносилась по венам, не давая уставшему мозгу генерировать мысли. Исаев, потянувшись в сторону, поднял с пола рубашку которой и вытер свои следы с моего живота. А после в чем мать родила, потопал в душ, я же стараясь не думать, не анализировать, поднялась с кровати и, собрав вещи, удалилась в свою комнату. Стоя в душе под струями воды гнала от себя любые мысли, до остервенения, до одержимости, прикрыв глаза, нелепо бубнила под нос заученный когда-то детский стишок, сбиваясь и начиная заново, вновь и вновь. Смывая с себя запах Влада, всеми силами старалась себя оправдать, не выходило. Внутренний критик уже вышел на сцену, уничтожая на корню любые мои попытки. И ненависть к себе мерзкой змеей медленно, словно растягивая удовольствие, заползала под кожу. Осваиваясь и устраиваясь на новом месте.
Утро не принесло ожидаемого облегчения. Готовя кофе, думала над тем какая же я все-таки дура, не лучше чем Самарина, та хотя бы на одних и тех же граблях танцует, своих, родных, глубоко полюбившихся, а я постоянно на новые и со всего размаха. Я не винила Исаева отчетливо понимая, что откажи я ему, он не стал бы настаивать, не тот типаж. Он берет женщин лишь по их собственному желанию и неважно, что этому предшествует: шантаж, манипуляции, соблазнение, без разницы, но они в итоге сами сдаются в его руки, вот и я сама подписалась, и все мои «нет» вчера звучали неубедительно, сказанные больше для поддержания собственного достоинства. Выругавшись, допила кофе, набрала номер Семена, попросив быть у подъезда через двадцать пять минут, и начала собираться.
Работа шла сегодня медленно и нет, не из-за тупости окружающих, как можно было предположить, они как ни странно, сегодня работали на совесть, дело было во мне и в моей неспособности сосредоточиться, так как мысли постоянно возвращались к предыдущей ночи и яркими мазками красок, всполохами кадров меняли вектор моего настроя.
Благо, что Исаев свалил в столицу на три дня по каким-то важным вопросам, о чем меня известил Кузнецов, который вечером приехал к офису вместо Семена. И я радостным с чувством начинающего алкоголика, по приходу домой, полезла в бар, набирая попутно номер отца. Хотелось какой-то поддержки пусть иллюзорной, ментальной или даже лишь на словах, сегодня без разницы. Сегодня тошно от самой себя, а поныть некому. Совсем не кому. Ни друзей, ни подруг, даже у брата с матерью я теперь в черном списке нежелательных собеседников.
— Привет пап, — на выдохе, сделав глоток вина.
— Привет Катюш, как твои дела? Как работа? — ласковый родной голос, так обыденно прозвучав в трубке, задел что-то внутри, обрывая натянутые до предела струны и глаза, нещадно защипало от подступивших слез.
— Хорошо, пап…
Глава 29
Исаев приехал на третий день, точнее ночь. Дверь в комнату приоткрылась, и полоска света разрезала темноту. Ненадолго. Спустя мгновение свет погас и я, лежа в постели, принимая вид крайней усталости и глубокого сна, наблюдала, как Влад в шаге от кровати сбрасывал с себя вещи, не спеша, но с некой небрежностью. Украдкой отмечая, что каким бы он мудаком не был, но он был красив, по-мужски. Высокий, подтянутый, без лишних объемов, но с хорошо развитой мускулатурой, с проступающим рельефом пресса на животе, по которому так и хочется провести пальцами. Он лег рядом, прижимая меня повернутую к нему спиной к своей груди, скользя горячей ладонью по нежной и чувствительной коже живота, выбивая из меня подобными прикосновениями судорожный вдох, которым я полностью выдала себя. Надо было запротестовать, но мой еще не до конца сформированный протест был задавлен в зачаточной форме прикосновением его губ, с жаждой прильнувших к моей шее. Теснее к себе, рукой под сорочку настойчиво сжимая грудь и одновременно царапая зубами кожу на моей шее. Ощутимо, но без боли, балансируя на тонкой грани когда грубость не вызывает отторжения. Стон, слетевший с губ и он, обхватив пальцами мой подбородок повернул голову, чтобы прильнуть к губам. И вкус ментола на губах языке с еле ощутимыми нотками никотина и виски отозвался взрывом в сознании. Повернуться не дал, поэтому чисто на инстинктах сама поддалась ягодицами, назад прижимаясь к нему и ощущая его желание, сильное и от этого еще большим огнем по коже оседающим внизу живота приятной тяжестью. Его пальцы снова на груди, а после с нажимом вниз стягивая с меня нижнее белье, и я вздрагиваю, когда он скользит ими по самой чувствительной точке, когда с легким нажимом и вниз, внутрь отправляя по телу чувственную дрожь. И я рукой за его шею, он мое бедро выше, разводя ноги шире и снова внутрь, уже двумя пальцами, вышибая из моих легких воздух вперемешку с его именем, срывая остатки даже подобия контроля. Жар по телу до непереносимости, ногтями в его шею и он, на миг, отстранившись, чтобы избавиться от остатков одежды снова притянул к себе, вплотную к бедрам, чтобы в следующий момент медленно двинуться вперед, проникая в меня, и одновременно губами по губам, жадно, обрывая вдох. С каждым новым толчком множа мое безумие, напитывая его и наслаждаясь им. Руки, губы, прикосновения и его запах, сводящий с ума. До исступления и застрявшего в спазмированном горле вскрика, когда накрыло. Он следом, выскользнув из моего тела и кончая в свою руку. Короткий поцелуй в губы, и он поднялся с кровати, оставляя меня одну. Прикрыв глаза в надежде утихомирить еще заходящееся в учащенном ритме сердце, я отдаленно слышала звук льющейся воды в душе и понимала, что отдача за этот короткий миг слабости и пусть вот такого, но человеческого тепла довольно болезненная, наполненная после холодом, внутренним опустошением и отвращением к себе. И я зашла на второй круг. Снова.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
