- Лежи смирно, бэси, - велел он.
Его малышка текла и тихонько поскуливала, но он не спешил удовлетворить ее желание. Ягодицы покраснели, наступила очередь лопаточки. Руслан бил легко, без размаха – фактически слегка пошлепывал по попке. Но оттого, что кровь прилила и коже, и к половым органам, Тамара извивалась на его коленях, ее потряхивало от каждого прикосновения. Не порка – эротический массаж. Легкий, возбуждающий и унизительный.
Заставив Тому еще шире развести ноги, Руслан отшлепал ее и по половым губам. Гладко выбритая кожа стала розовой и горячей.
И только после этого он ввел палец во влагалище.
- Не смей кончать, - предупредил он.
- Я не могу… - захныкала Тома. – Пожалуйста, пожалуйста…
- Терпи, бэси.
Он словно не приказывал – просил. А Тамара не могла ослушаться, как будто от этого зависело что-то важное. Не подвести. Угодить. Быть послушной девочкой. Она балансировала на грани, пока Руслан совершал фрикции пальцами. Ах, если бы он еще не давил на анус… если бы не умудрялся доставать и до клитора…
- Можно.
Она услышала заветное слово в тот самый миг, когда поняла, что больше не может терпеть.
Сладкая пытка завершилась оргазмом. Руслан подождал немного, позволяя ей прийти в себя, а потом снова поставил между ног и перестегнул наручи так, что руки оказались за спиной.
- На колени, бэси.
Она опустилась на пол, все еще пьяная от ласк и оргазма. А Руслан приспустил штаны, демонстрируя ей свой возбужденный член.
- Да… да, сэр.
Тамара даже облизнулась, так захотелось взять член в рот.
- Покажи мне, как умеешь сосать. – Руслан положил ей в рот большой палец.
Она с удовольствием обхватила его губами и стала сосать, как леденец.
- М-м… Хорошо. А теперь на ноге.
Тамара уставилась на него, округлив глаза. Серьезно?!
- Бэси? – Он смотрел на нее, мягко улыбаясь. – Мне повторить?
= 25 =Тамара хватала ртом воздух, негодуя и понимая, что пройдет и через это унижение. Как же стыдно…
Как же восхитительно стыдно.
Ее трясло, как в лихорадке. На языке вертелись ругательства. О, Руслану лучше не знать о тех местах, куда она собиралась его послать. Какого черта! Как! Как ему это удается?! Он управляет ее эмоциями, как виртуоз-музыкант – инструментом. Он тянет струны, прижимает их к грифу, ловко касается смычком. И все поет, вибрирует, резонирует.
- Красный? Тома, красный?
Хмурое лицо Руслана выплыло как будто из тумана.
- Иди к черту… - прохрипела Тамара и облизала пересохшие губы.
Она была уверена, сейчас ее ударят по лицу. Любой Дом дал бы пощечину за такие слова. Она даже зажмурилась, готовясь к обжигающей боли.
- Количество штрафов удваивается, - произнес Руслан так спокойно, что по коже побежали мурашки.
Что он с ней сделает? Что?! Выдерет до синяков на заднице? Пусть!
Она смотрела на него так дерзко, как только могла.
- Ты не хочешь прерывать сессию, но не собираешься подчиниться? – уточнил Руслан.
Да, да! Заставь меня! Настаивай на своем!
- Я не могу, сэр.
Тамара опустила голову, пряча сияющие глаза.
- Отказываешься подчиниться своему господину?
- Сэ-э-эр…
- После того, как ты визжала от удовольствия, вертя голым задом у меня перед носом?
Тамара хотела, чтобы ее заставили подчиниться, применив грубую силу. Если Руслан ткнет ее носом в пол, если засунет в рот этот чертов палец, она сделает все, о чем он просит.
Она облегчала себе выбор. Он давил на нее психологически, заставлял принять самостоятельное решение, а она не могла сказать ни «да», ни «нет».
- Ты меня разочаровала, бэси.
Тон Руслана стал ледяным. И глаза словно подернулись корочкой льда. Тамара замерла, потрясенная его словами. Что может быть страшнее для сабы, чем разочаровать своего господина? Она принадлежит ему, она – для него, для его удовольствия. А он… разочарован…
- Пожалуйста, сэр, пожалуйста… - Она в ужасе смотрела, как Руслан приподнимается и натягивает штаны. – Я… я…
Она не заметила, что плачет – так же искренне утопая в горе, как до этого купалась в радости. Если катарсис можно сравнить с эмоциональным оргазмом, то именно это она и испытала. Сцепленные сзади руки вынуждали ее удерживать равновесие, но она все же попыталась прижаться щекой к колену Руслана.
Он не оттолкнул и не ударил – опустил руку ей на затылок, намотал на кулак волосы, легонько дернул, заставляя поднять голову. Тамара глотала слезы и почти ничего не соображала.
- Тома, красный? – повторил он вопрос. – Ничего страшного, я пойму.
- Нет! Нет! – Ее желание искренне, в этом она уверена. – Пожалуйста, позвольте, сэр…
Руслан провел ладонью по ее щекам, вытирая слезы, улыбнулся ласково. Его доброе отношение заставляло Тамару сильнее и ярче переживать собственную ошибку. Он мог наказать, ударить, обругать, а он продолжал заботиться о ней.
- Хорошо, бэси, - разрешил он. – Я жду.
Тамара отползла назад. Он не собирался облегчать ей задачу, и, чтобы наклониться к полу, ей пришлось широко расставить колени. Удушливый стыд накатывал волнами. Когда соски коснулись прохладного пола, ее передернуло. О чистоте ног Тамара вовсе не думала, но Руслан в принципе отличался чистоплотностью. А когда ее язычок лизнул палец, она почувствовала запах и вкус лимона.
Лишь бы снова не разреветься! Руслан побеспокоился о том, чтобы она не испытывала дискомфорта.
Тамара вылизала бы всю ступню, если бы Руслан ее не остановил.
- Молодец, бэси, - похвалил он. – Теперь здесь.
Счастливая, она уткнулась лицом в его пах. Возбужденный член с набухшими венками, с капелькой смазки, бархатистый и горячий, казался ей самой вкусной конфетой. Руслан откинулся на спинку дивана, широко расставив ноги, и наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. Лучшей наградой и похвалой стал бурный оргазм, который он испытал. Тамара глотала сперму, а все, что пролилось, подобрала языком, пока Руслан приходил в себя.
- Чудесная девочка.
Тамара чуть ли ни мурчала, как кошка. Может, господин не зря называет ее бэси?
Руслан расстегнул наручи и заставил ее размяться.
- Набери в рот воды, - велел он, указав на стакан. – И не вздумай проглотить ни капли.
Она вытаращила глаза, но послушалась. И под чутким руководством Руслана приседала, махала руками и даже отжималась – от стола. А потом он поднес стакан к ее рту и велел выплюнуть воду обратно. Тут-то она и проглотила остатки, от неожиданности.
