Книга Второй шанс. Книга 2 - Юлия Ляпина

В душе разгорелся целый костер разнообразных чувств: узнавание, опасение, тревога и недоумение. С обгорелого листа пергамента на меня смотрели знакомые глаза.

Да изменился герцог, изменился. Я вспомнил его не сразу, потому что видел только один раз – на своей коронации. Муж моей сестры по отцу, герцог Астон. В толпе придворных он не затерялся еще и благодаря роскошному траурному облачению. Черное с белым траурное пятно среди волн синих мантий королевских советников и ярчайших платьев их супруг и дочерей.

Я зацепился за этот остров в синем море и встретил презрительнейший взгляд голубых глаз. Этот человек ненавидел меня всей душой, а еще глубоко скорбел об ушедшей супруге.

Тогда я не знал, что сказать, как выразить свое сочувствие. Длительная церемония вымотала десятилетнего мальчишку до предела, и постепенно герцог растворился в сиянии свечей и общем шуме толпы. Может, и зря я тогда не поделился своим впечатлением с лордом Дерриджем?

Большую часть церемонии коронации лорд Астон молчал. Лишь во время принесения клятвы разлепил сухие губы и выдавил:

– Клянусь.

Впрочем, негодования или подозрений он не вызывал. Человек потерял жену и новорожденное дитя… Трудно веселиться в подобных обстоятельствах, даже если брак был политическим. Потому никого не удивил быстрый отъезд герцога в поместье и его длительное отсутствие при дворе. Как он замешан в истории с покушениями? И почему?

Вопросы без ответов теснились в моей голове, вызывая раздражение. В этот момент я понял, что практически ничего не знаю об этом человеке, кроме того, что его управляющий регулярно привозит налоги в казну. С кем живет герцог? Кого тайком навещает в столице? И почему я видел его лишь однажды? Как мне не хватает лорда Иана и мэтра Фаллю!

Впрочем, кое-что можно сделать уже сейчас! Отдав распоряжения о снятии показаний, я принялся мысленно перебирать все, что слышал о покойной сестре. Мама говорила, что принцесса вышла замуж по любви, а на портрете во дворце она стоит в библиотеке.

Такие портреты часто служат незримыми подсказками. Увидишь на портрете охотничий рог или стаканчик с костями – будь уверен, человек, изображенный на портрете, азартен и смел. Обнаженный меч – воин, а меч, убранный в ножны, означает изображенного на холсте политика.

Вероятно, принцесса Аделаида была образованной и прагматичной, но что там мелькало на ее портрете еще? Букет роз? Или даже венок? Мечты о любви или все-таки любовный союз?

Насколько я помню разговоры среди лордов Совета, на корону она согласилась не сразу. Я помню, хотя и неполный, текст договора с Советом лордов: принцесса постаралась получить гарантии для мужа и будущего наследника. Стало быть, любила мужа? Или просто заботилась? Кто знает…

Мои размышления прервала миска горячего супа. Инира поставила ее на стол передо мной и неслышно отошла в сторону. Суп пах просто восхитительно! Рука сама потянулась за ложкой. Сейчас лучше отложить тягостные и бесплодные размышления, нужно поесть, сберегая силы для дороги. Сидеть в Пограничье нет смысла, необходимо срочно ехать навстречу лорду Иану!

Проглотив несколько ложек похлебки, я невольно залюбовался своей невестой: она спокойно раздавала миски с ужином всем, кто был в кухне. Даже помятый, перебинтованный маг удостоился ее внимания и улыбнулся пересохшими губами.

Я запоздало вспомнил, что магические силы требуют восстановления, и досадливо поморщился, а потом довольно улыбнулся – леди незаметно прикрыла мой промах.

Камил отложил тетрадь в сторону и развязал магу руки. Никто не успел возразить, как на запястье пленника щелкнул браслет:

– Блокиратор способностей, – пояснил телохранитель. – Снять могу только я, зато парень сможет теперь сам себя обслуживать.

Маг настороженно зыркнул вокруг, но увидев, что все споро работают ложками, уткнулся в миску. Я подумал, что этого способного стоит держать поближе к себе, не зря же герцог Астон выбрал его из десятков сирот, обучающихся в академии.

Когда показания юного мага были записаны и заверены свидетелями, в приоткрытые окна потянуло ночным холодком. Проводить в городе еще одну ночь мы не стали – быстро прибрали за собой, заперли дом и выехали в темноту.

Я ощущал неясную тревогу и видел, что мои спутники ее разделяют. Было четкое ощущение – нас гонят в ловушку! Но в какую? Ночная прохлада позволила рассеять тревожные мысли. Я осторожно оглядел наш отряд, пытаясь понять, какое впечатление мы производим при случайной встрече.

Леди Инира вновь спрятала свои яркие волосы и навесила в перевязи дополнительное оружие. Сухощавая фигура и бесформенный жилет позволяли принять ее за юношу.

Я постарался незаметно обласкать любимую взглядом и наткнулся на понимающе-усмешливый взгляд Камила. В ответ я нахмурил брови, и телохранитель почтительно раскланялся – король в своем праве!

Это отрезвило меня лучше ушата холодной воды. В глазах Иниры мне хотелось быть сначала мужчиной, достойным встать рядом с нею, а уж потом королем с полным набором прав и обязанностей. Потому я, все еще хмурясь, отвернулся от невесты и оглядел остальных.

Стражи прикрыли форменные кольчуги плащами, так что внешне походили на обычных вояк, либо наемников. Вместо шлемов они надели простые повязки из полотняных платков и натянули капюшоны. Пожалуй, от местных их отличали только усы – хизардцы заплетали их в косички, перевивая цепочками, а местные предпочитали окладистые бороды.

Маг, еще раз подлеченный Камилом, уже мог сам сидеть в седле. Его мантию спрятали в мешок, выдав взамен простой шерстяной плащ и чистую рубаху из сундуков тайной квартиры. Если не считать опухшего от ран лица, он ничем не отличался от обычного путешественника. В дороге случается всякое, а раны благодаря заботам Камила и Иниры уже стянулись.

Черноволосый телохранитель ехал впереди, ему предстояло открыть калитку в городской стене. Он тоже скрыл свою внешность, но сделал это более вызывающе. Пользуясь минимальным сходством со мной, Камил облачился в дорогой камзол, спрятал лицо маской и всячески подчеркивал позолоченную рукоять короткого палаша.

Если за нами следят, ему придется принять первый удар. Меня ради безопасности одели точно как стражей, да еще сунули под ремень плотный сверток с бумагами, скрывая привычную осанку.

Теперь клятые бумаги норовили вонзиться в незащищенное тело острыми уголками, пощекотать кожу скрепляющими лентами и уж наверняка чернильные строчки в документах слегка смазались и растеклись.